Прекрасное чудовище - Олтедж Нева. Страница 28

– Скажите мне, госпожа Петрова, сколько мужских сердец уже растоптали ваши крошечные ножки?–

Эти темные глаза сузились перед зеркалом. – Никто.–

— Я тебе не верю.

– Чтобы иметь возможность разбить чье-то сердце, сначала оно должно быть отдано тебе, Рафаэль. Но мужская гордость с другой стороны. . . Да, конечно, было несколько жертв, которые видели, как их топтали.

— В этом я не сомневаюсь. Я протягиваю руку и слегка поглаживаю ее шею. Ее обнаженная шея. – Где ожерелье, которое я тебе купил?–

– В коробке. Вернитесь в свой офис.

– Почему?–

– Ты не можешь ожидать, что я приму подарки от тебя, Рафаэль.

— Похоже, у тебя не было проблем с выкупом половины бутика. Зачем еще одна маленькая безделушка?

– Это я отомстил тебе за то, что ты взволновал Альбини, и ты это знаешь. Но я не буду носить украшения, купленные человеком, который держит меня в плену. Вы осыпаете всех своих заложников золотом и бриллиантами?–

– По моему опыту, люди предпочтут игнорировать или игнорировать многие вещи, если компенсирующий подарок достаточно дорогой.

– Ну, извини, что я тебе это рассказываю, но за деньги не все купишь.

Ее слова пронзили мою грудь, как нож. Она намекает на то, что я держу ее против ее воли или на мою внешность? Я предполагаю, последнее. Идея с платьем была глупой. Платье может купить каждый. Мне нужно подарить ей что-то более удивительное. Более изысканный. Что-то, что поможет ей увидеть что-то большее, чем мое испорченное лицо. Но что, если ничто не заставит ее сделать это? Сможет ли она когда-нибудь это сделать?

Стиснув зубы, я делаю шаг назад. Моя рука падает с шеи Василисы, но пальцы продолжают покалывать от этого слишком короткого прикосновения. Раздражение и ярость бушуют в моей груди, когда я бросаю на нее последний взгляд в зеркало.

— Пора идти, — говорю я отрывистым тоном и выхожу из раздевалки.

Глава 9

— Этого не может быть, — бормочу я, глядя на экран ноутбука.

— Проблема, веспетта? Глубокий голос доносится из угла офиса, где сидит Рафаэль.

Приятная дрожь пробегает по моей спине, как и каждый раз, когда он называет меня таким тоном. Хаски. Соблазнительная. Интимный. Словно гладкий бархат скользит по моему телу, дразня мою кожу. Моя обнаженная кожа.

Я скрежетаю зубами, отталкивая мысленные образы себя в объятиях Рафаэля, пока он проводит пальцем по моей спине, точно так же, как он это сделал неделю назад у Альбини. Это были всего лишь несколько легких прикосновений, едва заметных, но я до сих пор не могу выбросить их из головы.

– Я починил хранилище данных позавчера, но, похоже, кому-то снова удалось испортить программное обеспечение– , — говорю я, не позволяя себе смотреть куда-либо, кроме экрана.

Мне достаточно сложно сосредоточиться, когда он просто находится в комнате, постоянно ощущая на себе его внимание. Хотя я привыкла к тому, что мужчины смотрят на меня, и научилась не обращать на них внимания много лет назад, взгляды Рафаэля очень трудно игнорировать. Он не смотрит на меня глазами, полными похоти, которые, кажется, срывают с меня одежду, заставляя меня чувствовать себя дешевой и какой-то грязной, как будто для меня нет ничего, кроме красивой плоти. Вместо этого у меня такое ощущение, будто Рафаэль пытается содрать с меня внешние слои, стремясь раскрыть то, что скрывается под ними.

– Это неудачно. Тебе придется исправлять это снова.

– Я не могу поверить, что прославленная компания-приманка может породить столько проблем.

– Он может служить прикрытием для моего тайного предприятия, но прибыль от него почти равна прибыли его теневого брата.

— Значит, не весь персонал – Дельта Секьюрити– — настоящие киллеры? Судя по тому, что я видел во время работы над системами, в его ЧОПе работает более сотни сотрудников.

– Конечно, нет. Только одна команда из четырех человек на филиал.

– Они всегда ходят группами? Что, если есть только одна цель?–

— Вы планируете стать моей конкуренткой, мисс Петрова?

– Неа. Просто любопытно.– Я пожимаю плечами. — Тебе не обязательно мне говорить.

Но я действительно хочу знать. Я хочу узнать о нем гораздо больше. Случайных фактов, которые я собрал, недостаточно. Не то чтобы я ожидал от него конфиденциальных сведений о своем бизнесе.

– Большинство контрактов на попадание заключаются на одну цель– , — говорит Рафаэль, удивляя меня. – Но это не значит, что они легкие. Речь идет об очень публичных, высокопоставленных людях, которые имеют строгую личную охрану и часто проживают в тщательно охраняемых местах. Если они оказываются в моей повестке дня, это часто означает, что мои конкуренты по бизнесу решили отказаться от этой работы, а не из-за отсутствия прибыльной ценности. Таким образом, даже несмотря на то, что для казни цели может потребоваться всего один оперативник, для обеспечения бесперебойного проникновения и последующего извлечения ему необходима поддержка. Два члена команды обеспечивают наблюдение. Другой служит резервом на случай, если что-то пойдет не так.

– Часто ли работа идет не так?–

– Иногда.– Его тон меняется, голос падает и звучит почти дико. – Однажды я потерял целую команду.

– Что случилось?–

– Упущена одна очень важная деталь. Он хватает со стола бокал и быстрыми шагами пересекает комнату и выходит на балкон. – Я не осознавал, что женщина, которую нас наняли убить, была девушкой конкурирующего киллера. Этот ублюдок казнил всех четверых моих людей еще до того, как они успели достичь своей цели. Чертов Мазур.

Он запускает стекло в перила балкона. Бокалы разбиваются, звук разбития эхом разносится по воздуху.

— Я полагаю, ты убил парня, который перерезал твоих людей.

– Нет.– Рафаэль откидывается на перила, скрещивая руки на груди.

Легкая дрожь пробежала по моей спине от пристального взгляда его потемневшего взгляда.

Больше он ничего не говорит, просто наблюдает за мной издалека, словно ожидая, попрошу ли я объяснений. Я хочу. Интерес, который этот человек разжигает во мне, ни с чем не сравним. Каждый раз, когда я думаю, что понимаю его, он делает что-то, противоречащее моим выводам.

– Почему нет?– — спрашиваю я немного осторожно. – Почему бы не отомстить за убийство ваших людей?–

– В каждой торговле есть правила. По моему мнению, никто не принимает контракт на убийство другого киллера или его семьи, независимо от предлагаемой цены.

– Я не ожидал, что в бизнесе, связанном со смертью, будет установленный этикет.

– Есть.– Его челюсть твердеет. – Я нарушил правило. И мои люди поплатились жизнью за мою ошибку.

Внезапное желание пойти к нему и предложить какое-нибудь утешение переполняет меня. Даже несмотря на тени, скрывающие большую часть его черт, на его лице ясно написаны гнев и самообвинение. Это не означает, что он рассматривает своих людей только как наемную рабочую силу. Не соответствует образу дерьмового работодателя, каким он себя не отрицает. Рафаэль Де Санти – это нечто большее, чем он хочет показать.

Я смотрю на записку, приклеенную к углу экрана ноутбука. Это рисунок сегодняшнего утра: я завтракаю на террасе. Один. Я полагал, что в тот момент он уже ушел на работу.

Доказательство этой ошибочной мысли находится у меня в руках. Я улыбаюсь его попыткам уловить мелкие детали, особенно с помощью простой шариковой ручки. Никто, кроме меня, никогда не сможет сказать, что полуразмазанные капли на концах пальцев – я рисую– — это пятна мармелада, оставшиеся после того, как я запихивал в рот круассан.

В ящике моей тумбочки спрятаны еще четыре таких же эскиза. Каждый раз, когда я натыкаюсь на него, мне приходится бороться, чтобы не поддаться смеху, как школьнице. Интересно, а что он делает с рисунками, которые я ему оставляю? Наверное, выбрасывает мои сырые рисунки в мусор.

Звонит телефон Рафаэля.

– Пронто– , — рявкает он.

Я все еще смотрю на записку, когда мой стул внезапно отдергивается назад, а ролики плавно катятся по полу. – Что-–