Связанные судьбой - Фитч Ванесса. Страница 12

Бетси огляделась в отчаянии. Знакомые очертания мебели, тени на старых стенах. Ничего не изменилось. Но кто поможет? Почему-то она подумала о Джоне — мистика какая-то, но разгадывать душевные тайны сейчас не время.

— Не паникуй! — пригрозила она перепуганной девушке, все еще цепляющейся за телефонную трубку.

— А ты куда? — отозвалась Пруди полным безотчетного страха шепотом, от которого Бетси передернуло.

— Тише! — прервала она и почти беззвучно и направилась к двери. — Я сейчас же вернусь. Схожу на разведку, и все.

Бетси двигалась легко, как тень. Босые ноги бесшумно заскользили по ступенькам лестницы. В самом низу она остановилась, прислушиваясь, но не уловила ничего, кроме привычных скрипов и шорохов старого дома.

В холле было темно, однако Бетси знала здесь каждый дюйм как свои пять пальцев. Сжав в руках тяжелый револьвер, она приближалась шаг за шагом к своему кабинету.

Некогда там находился дамский салон, устроенный так далеко от столовой и курительной для мужчин, как позволяли каноны архитектуры девятнадцатого века.

Бетси почти достигла цели, когда дверь неожиданно распахнулась и огромная темная фигура обрушилась на нее…

Она упала навзничь, больно ударившись о стену головой. В полубессознательном состоянии, вне себя от ярости молодая женщина попыталась встать на ноги. И тут же услышала тяжелый удар грузного тела о перила лестницы. Незнакомец грубо выругался. Секунду спустя парадная дверь открылась, и незваный гость промчался по крыльцу и ступенькам во двор.

К тому времени, когда Бетси пришла в себя, шатаясь, вернулась в холл и подошла к раскрытой настежь двери, никого уже не было видно.

На мокром крыльце босые ноги сразу замерзли, и она перебегала с места на место, надеясь увидеть легковую машину, или грузовик, или человеческую фигуру. Ничего. Единственное, что она видела, — была кромешная тьма, Единственное, что слышала, — мерный шелест дождя.

— Бетси? Ты не ушиблась?

Вздрогнув от неожиданности, она обернулась.

— Боже мой, Пруди! Я же сказала, чтобы ты оставалась наверху.

— Я услышала шум и испугалась, что с тобой что-нибудь случилось.

Торопливо переступая по мокрым доскам крыльца, Бетси непослушными губами опять улыбнулась хрупкой девушке, которая, подобно мадонне, застыла в распахнутой двери.

— Моя хорошая, спасибо за заботу, но ты должна сначала думать о своих близнецах. А что, если бы этот тип бросился не на меня, а на тебя?

— Так он напал на тебя? Ты не ранена? Что же произошло?

Вопросы Пруди сыпались один за другим. Бетси увела ее в дом, крепко заперев двери. Все было тихо. Преимущество старинных массивных стен, подумала Бетси, включив светильник у самой лестницы.

— Отбой! Все по кроватям. Никого нет…

Бетси замерла, прислушиваясь.

— Ты что-нибудь слышала?

Пруди кивнула. Ее глаза обратились к окну.

— Такой звук, как будто машина.

— Да. Мне кажется, она у ворот.

Каждую ночь старый Шон запирал ворота, прежде чем отправиться в домик близ реки.

Бетси так и тянуло вскочить в свою залитую дождем открытую машину и помчаться следом за негодяем. Но это означало бы оставить детей на попечение одной Бриджет.

— Ты думаешь, в дом проник не один человек, а больше? — прошептала Пруди.

— Надеюсь, нет. Потому что если их было бы больше, то остальные еще скрываются здесь.

Бетси замутило от пережитого страха и боли.

— Кто бы там ни был, это касается только меня, — твердо заявила она, подталкивая Пруди к лестнице. — Сейчас мне необходимо, чтобы ты и твои близнецы легли в постель.

— Но, Бетси…

— Хватит с меня бесполезных возражений, Пру. Я уверена, что завтра шерифу захочется выслушать нас обеих, и будет хуже, если ты не сможешь связать пару слов.

— Не спорю. Однако, Бетси… Ведь мы забыли про телефон. Ты же никому не можешь позвонить!

— Да, но Шон может. И как только он придет завтракать, пошлю его назад в домик сделать важные звонки. У него отдельная линия, и я не думаю, что тот подлец или идиот догадался обрезать и ее.

Успокоившись, Пруди обняла Бетси.

— Приятных снов, — тихо сказала она, когда Пруди положила руку на перила и начала с трудом подниматься. — И не беспокойся.

Обернувшись к Пруди, Бетси потеряла равновесие и, наверное, упала бы, если бы не прочные опоры перил. Она прижалась лбом к толстой панели из доброго орегонского ореха, ожидая, когда пройдет головокружение. Не дай бог, если это сотрясение мозга, молча размышляла она, слегка коснувшись изрядной шишки, образовавшейся на затылке.

Ой как больно!

Сжав зубы, она медленно подняла голову. Пока как будто ничего, подумала Бетси, когда рассеялся туман перед глазами. Заставляя себя идти осторожно, не затрачивая лишних усилий, она благополучно добралась до своей комнаты.

У двери женщина остановилась, чтобы отдышаться, затем потянулась к выключателю.

Она боялась увидеть следы разгрома. На самом деле все было, как обычно: стопка бумаг, папки с документами, книги на полке и игрушечный бачок для грязного белья в углу. Не заметно образцового порядка ну, и ничего особенно страшного.

Так что же?..

— Вещи дяди Майка! — воскликнула она.

Пульс участился, и кровь быстрее побежала по жилам. Коробка, которую она в спешке задвинула в угол кабинета, теперь зияла зловещей пустотой. Бумаги, фотографии, старые папки, всякие мелочи валялись на полу.

Бетси была взбешена. Подлец! Негодяй! Вломился в мой дом, нагло рылся в вещах покойного Майка. Испугал нас до полусмерти. Если бы были патроны, ему бы несдобровать!

Она изнемогала от негодования и бессилия. Кто-нибудь мог пострадать, быть раненым. Ради нескольких листков бумаги да старых фотографий?

Стиснув зубы, сверкая глазами, она не сразу ощутила, что ее бьет дрожь. Ее пронзила простая мысль: она почувствовала, что старый дом перестал быть надежным убежищем. Бетси впервые в жизни почувствовала себя незащищенной.

В воскресенье утром еще моросил дождь. Джон собирался отоспаться, но биологические «часы» все еще были настроены, как говорят пожарники, на круглосуточную вахту. Поэтому он, как обычно, поднялся в шесть, позавтракал в шесть тридцать, а к семи уже был готов к новому напряженному дню.

— Шеф, извините за беспокойство, но вас хотят видеть.

Джон подставил под струю воды безопасную бритву и поднял глаза на стажера Ренни Глена, который стоял навытяжку v двери в ванную.

— Да? Кто?

— Она не назвала свое имя, сэр.

— Она?

— Да, сэр. С нею еще две маленькие девочки. Близнецы, сэр.

Взволнованный Джон сбрил остатки бороды и вытер лицо свежим полотенцем. Усы цвета спелой ржи он оставил. Они придавали ему несколько старомодный вид. Или, говоря откровенно, подчеркивали, что он уже далеко не молод.

Бетси дожидалась его в кабинете, нетерпеливо постукивая поношенными домашними тапочками по выцветшему линолеуму. Она явно бежала под дождем, потому что ее золотисто-рыжие волосы упорно завивались в маленькие локоны на затылке. Близнецы сидели рядом на его неприбранной койке, готовые тут же сорваться с места.

— Привет, Джон! — крикнула Мэри, более разговорчивая и бойкая из двух, по его наблюдениям.

Джон приветливо улыбнулся этой очаровательной троице, надеясь, что никто не заметит его смущения.

— Привет, Джон! — эхом отозвалась Анжелика, шаловливо раскачиваясь на койке. — Ты еще не одет?

— Наполовину, — заметил он.

Внезапно застеснявшись своей обнаженной груди и рук, он плотнее стянул узлом концы полотенца, висевшего на шее.

— Доброе утро, милые леди! Боюсь, вы здорово промокнете, если пришли покататься на большом грузовике с лестницей.

Девочки удивленно посмотрели друг на друга, потом на Бетси, которая покачала головой.

— Даже не заикайтесь. Шеф прав.

Шеф — все еще звучит странно, особенно когда это слышишь из уст Бетси.

— Что ж, если вы пришли не затем, чтобы прокатиться, тогда чем я обязан столь раннему визиту?