Книга 12. Раскрытие Творца (старое издание) - Лайтман Михаэль. Страница 48

Все быстро сели на телегу и поспешили к этому постоялому двору. Рабби Буним ехал в телеге и размышлял, через некоторое время он сказал: — Я слышу голос прорывающийся из той несчастной хижины. Знайте, что её стены предстали пред Небесным Судом, и их спрашивают, почему мы пренебрегли ими… Они вернулись в ту хижину и с воодушевлением помолились там.

Новый бейт-мидраш рабби Бунима стал прямым продолжением дела «Йегуди», его мировоззрения. Рабби Буним, разумеется добавил и новое к основам, которые заложил его великий Рав. Из бейт-мидраша рабби Бунима был полностью выброшен культ авторитетов. Ученики видели в своём новом Раве дерзкого вождя и воспитателя, прорубающего дорогу себе и готовящего учеников идти вслед за ним. Его авторитет основывался на совершенно других началах, чем у других хасидских адморов. Ученики из Пшиски бывало гоаорили: — Наш рав может извлечь душу из тела, очистить её от грязи — и вернуть её. уже чистую на своё место.

Рабби Буним отказался от масс. Он предпочёл находиться среди небольшой группы отборных молодых учеников, интересующихся только духовным, тех, которые могли отбросить заботу о материальном. Для простых, обычных людей не было места в Пшиске рабби Бунима. член группы должен быть умным, с полётом мысли и знающим. Все эти способности чётко выделялись в личности рабби Мендла и все признали в нём главного в группе учеников.

Рабби Буним тоже ценил величие этого своего ученика. Как-то раз, во время пасхального седера рабби Буним сидел за своим столом в окружении своих лучших учеников. Но прежде, чем начать седер, рабби выбрал один из кубков, которые стояли перед ним на столе, поднял его и сказал: — Этот кубок принадлежит человеку у которого ум самый большой из всех нас! — встал и поставил кубок возле места, где сидел рабби Мендл.

Надо сказать, что под «умом» рабби Буним, как и все каббалисты, подразумевал совершенно другое, чем простое значение этого слова. С точки зрения Каббалы слова «ум», «разум» обозначается способность человека постигать духовное, с постижением Творца, а не способоность человека быстро и глубоко думать.

Перед тем, как посвятить своего ученика в тайны своих мыслей, рабби Буним объяснил, что такое тайная Тора (Каббала), которую он получил от своего Рава: — Знаешь ли ты, что такое тайна? Тайна — это то, что открыто говорят всем, но никто не слышит, кроме человека, которому она предназначена

Это объяснение учили ещё в Люблине у «Провидца». Рабби Ицхак из Верки рассказывает: — Никогда я не подходил к столу «Провидца». Я не приближался к нему ближе, чем на пол-дороги между мной и им. Вещи, которые я должен был услышать я слышал издалека, а вещи, которые мне не предназначались мне, я не слышал даже вблизи.

С самого начала своего пребывания на месте Рава, рабби Буним требовал от своих учеников, чтобы они думали перед тем, как что-нибудь сделать. Знание и Истина — это были два принципа на которых стоял бейт-мидраш рабби Бунима. Свой путь в Каббале рабби Буним основывал на коротком высказывании Самого Мудрого: «Скажи мудрости — сестра ты мне». Он учил своих учеников любить мудрость так, как любят единственную сестру в семье. Мудрость — это знание в чем заключается Цель Творения и какова в ней роль человека.

Мудрость рабби Бунима привела его к выводу, что вера человека в Творца должна сопровождаться постижением, познанием Его. Чтобы выполнить заповедь правильно, во всех тонкостях, необходимо намерение и для мозга и для сердца, с помощью понимания (познания) исправляется весь человек. С помощью познания Творца выявляется вся внутренняя сущность человека.

Но постижению Творца должен предшествовать этап пристального изучения и созерцание мира, его содержимого. Итак, познавая Творение можно познать Творца. Поэтому первым требованием рабби Бунима к ученикам было: «Поднимите глаза свои вверх. Ваши глаза должны смотреть вверх, вследствие вашего страстного желания постичь Творца.»

Но кроме того, что рабби Буним требовал от своих учеников поднять глаза вверх, он также требовал, чтобы они смотрели внутрь себя, в свой внутренний мир. Не сможет человек познать внешний, большой мир, пока он не освоил мудрость постижения самого себя, своего внутреннего мира, пока не познает свою душу, спрятанную внутри его, скрытую огромным количеством внешних одеяний. Рабби Буним сказал: «Дефектами, открытыми постороннему взору, я не интересуюсь. Эти дефекты известны всем, для чего же тут нужен рабби? Я стараюсь раскрыть недостатки, скрытые от глаз человека».

В бейт-мидраше рабби Бунима ученики стремились познать и Творца, и самих себя. Но ни один из этих видов познания невозможен без развития в себе чувства Истины. Приобретение этого чувства стояло в центре системы рабби Бунима.

— Я могу привести к расскаянию всех грешников, — сказал как-то рабби Буним, — но с одним условием — они не должны врать! Если человек не будет врать себе, если он будет видеть свой внутренний мир таким, какой он есть на самом деле, если он придёт к ощущению Истины, то грех исчезнет сам.

В другой раз рабби Буним высказал ту же идею в ещё более острой форме: Если ложь станет ненавистной людям, то в мир прийдёт Освобождение. Никто не будет пытаться доказать, что, например, разврат это не прегрешение, никто не будет преуменьшать его вредность. Но пока существует ложь, то человек врёт сам себе и, поэтому, он не видит, что ему надо исправлять.

В Пшиске требовалось, чтобы человек не допускал лжи даже в мысли. Человек должен выбросить из себя лживые мысли. Как и у всего остального, у правды должно быть внутреннее содержание — намерение. Недостаточно просто не врать вслух, нужно иметь при этом правильное намерение. Действие без чистых, правильных намерений — это вообще не действие, оно не соответствует Истине. поэтому рабби Буним категорически запретил делать хорошие дела публично, из-за возможности того, что человек что-то сделает не из внутреннего побуждения, а ради одобрения другими людьми, ведь человеку это присуще даже на подсознательном уровне.

Ещё находясь у рабби Бунима, рабби Мендл начал стремиться к уединению. Рабби Буним часто беседовал со своими учениками не в бейт-мидраше, за столом, как это принято у других равов, а в поле или в лесу. Там, под чистым небом, или под сенью деревьев излагал он им своё учение. Далеко не всегда рабби Мендл присоединялся к ним, часто он оставался один на постоялом дворе, или уединялся в лесу.

Это стремление к уединению, к обособленности, которое было заложено в рабби Мендле с детства, приобрело в Пшиске свою законченную, крайнюю форму. Почти всегда он ходил один, погружённый в свои мысли, сосредоточенный. Его скептическое восприятие мира тоже делало своё дело. В нём боролись два противоположных свойства. Одно — восхищение окружающим миром, его великолепием, другое — скептицизм, критическое восприятие, толкающее его познать тайны Мироздания. Так или иначе, но внутренней гармонии у него не было.

У рабби Мендла был старший брат-купец, решительный противник хасидизма. Когда рабби Мендл первый раз вернулся из Люблина, то брат спросил его: — Ты что, Мендл, совсем с ума сошёл? зачем ты связался с хасидами?

Рабби Мендл ответил ему: — Ты помнишь, брат, яблоню, которая росла у нас во дворе? Когда мы были маленькими, мы забирались всесте с другими детьми на самую верхушку и рвали там яблоки. Даже в субботу мы не могли удержаться от этого. Однажды в субботу, я тоже забрался на эту яблоню и уже держал в руке яблоко, собираясь сорвать его, и в эту минуту я вспомнил, что сегодня суббота, и не стал срывать его.