Мой безумный Новый год (СИ) - Веленская Наталия. Страница 75

Да даже если и так – неужели нельзя проявить хоть капельку сочувствия и понимания?! Особенно в такой момент, когда я делаю первые робкие шаги навстречу своей новой, счастливой жизни?!

Резко вхожу в поворот и едва удерживаюсь на ногах, чтобы не покатиться кубарем в сугроб вместе с этими чёртовыми лыжами.

- Лер, ты куда так рванула? – спрашивает Ромка, нагнав меня на очередном повороте. – Ты же вроде говорила, что толком не умеешь кататься?

- Не умею.

- А чего тогда гонишь, будто хочешь пойти на олимпийский рекорд?

- Это я так пытаюсь справиться со своей злостью, - говорю я, тяжело дыша и опираясь руками на лыжные палки. Нет, я так и не воспылала любовью к зимним видам спорта. Просто после разговора с девчонками я была в таком бешенстве, что не смогла ни прогуливаться по округе, ни валяться в обнимку с Ромкой в нашем номере. Поэтому после недолгих размышлений я выбрала лыжи в качестве средства, чтобы выплеснуть наружу своё скопившееся внутри раздражение.

- Лер, они просто переживают за тебя. Это нормально, - Ромка отбрасывает в сторону лыжные палки и кладёт руки мне на плечи, - Просто им нужно получше узнать меня, что я за человек. Я уверен, когда ты нас познакомишь, то они смогут принять твой выбор.

- Удивляюсь твоему спокойствию.

Хотя нет, на самом деле не удивительно – размышления девчонок насчёт моих чувств к Захарову, я предпочла оставить при себе.

- Лер, они шокированы и им сложно принять перемены. Тем более такие резкие. Людям вообще свойственно бояться чего-то нового и неизвестного. И я могу их понять. Я и сам, мне кажется, не до конца верю, что могу теперь вот так подойти и поцеловать тебя, - Рома склоняется к моим холодным губам, чтобы коснутся ласковым, практически невесомым поцелуем.

- Значит, пускай переваривают! - буркнула я в ответ, отстраняясь от товарища писателя, - Я их предупредила, что хочу немного побыть одной. Твой номер я им скинула, если что – они со мной свяжутся. Номера девчонок я тебе тоже пришлю, сохрани их на всякий случай. Ок?

- Лер…

- Ром, я не собираюсь выслушивать целыми днями их нотации! - воинственно скрещиваю руки на груди. - Устрою себе онлайн-детокс до Нового года. Перед боем курантов включу телефон и всех поздравлю. А они пускай до тридцать первого втроём дружно перемывают мне косточки.

- Лер, а тебе не кажется, что такое решение несколько… кхм, радикально?

- Не кажется!

- И ты только поэтому хочешь выключить телефон? – мягко спрашивает Рома, заглядывая мне в глаза.

- А почему же ещё?

- Может, ты просто боишься, чтоонтебе позвонит, - многозначительно посматривает на меня Ковальчук.

Он.

Теперь мы так будем величать между собой Костю? Мужчину, который, между прочим, поспособствовал тому, что мы познакомились с Ромой?

Как же все это чёрт возьми нелепо и глупо!

- Нам с ним не о чем говорить, - качаю головой.

Да и к чему такой банальный способ связи как телефон? Если Захарову так сильно приспичит меня увидеть, он вполне может заявиться ко мне домой во время своей очередной командировки. Новогодние каникулы ведь не вечные. И кстати о командировках… даже если он сократит их к минимуму, рано или поздно мы все-таки пересечемся на работе. Как бы я не хотела, но встречи с Костей всё равно будет не избежать.

- Лер, посмотри на меня, - просит Рома, а я послушно поднимаю на него свой задумчивый взгляд. – Я не хочу, чтобы ты с ним виделась, но я и не сторонник игры в прятки и прочего детского сада. Если вам надо будет ещё раз поговорить и расставить все точки над «i», то…

- Ром, мы уже поставили точку, - поспешно говорю я, скольжу руками по его груди, ощущая даже через перчатки гладкий материал лыжной куртки.

- Лер, я просто хочу, чтобы ты была со мной частной. И если тебе потребуется с ним увидеться и поговорить, то я хочу об этом знать. Не нужно что-то делать у меня за спиной, - говорит Ромка, прожигая меня насквозь потемневшим грозовым взглядом. Он, конечно, может строить из себя мега понимающего и умудрённого жизненным опытом товарища, но я же вижу, что он очень ревнует и совсем не рад перспективе моего разговора с Костей. – Я могу понять и простить всё кроме обмана и измены. Пожалуйста, просто будь со мной откровенна. Хорошо?

- Ладно, - киваю я, на секунду задумавшись – говорить товарищу писателю или нет, что мы с Захаровым будем периодически пересекаться на работе?

Нутром чую, что приступов ревности будет не избежать. Но ведь правда всё равно рано или поздно всплывёт наружу, даже я сейчас скрою этот немаловажный факт. Ромка же просил быть с ним честным? Ну что ж, значит, была не была…

- И раз уж мы говорим откровенно… Ты ведь в курсе, что мы с ним вместе работаем?

- Нет, ты не говорила, - после небольшой паузы отвечает Ковальчук.

- Не каждый день, конечно. А так… во время переговоров. Их компания является основным экспортером стали для нашего производства.

- Ясно. Буду иметь в виду.

- Ром, это проблема? – аккуратно спрашиваю я, пытаясь отследить на его застывшем лице хоть какой-то проблеск былых эмоций.

- Если ты об этом мне спокойно рассказала, то нет, - наконец оттаивает Ромка, одаривая меня своей искренней, тёплой улыбкой. А потом резко привлекает к себе, заключая в объятия. – Кстати, у тебя есть идеи, как мы можем отметить Новый год?

Глава 61

За несколько дней до описываемых событий

Костя

Мой отец очень часто сравнивал себя с пастухом, который следит за сохранностью стада. И с учётом, какие глупые поступки совершала половина нашего семейства, это было не удивительно. Я искренне пытался, но так и не смог заменить отца после его смерти в этой почётной «пастушьей» миссии. Не было во мне ни его безграничной мудрости, ни терпения, ни всепрощающей любви. Я чувствовал себя злой, уставшей собакой, которая из последних сил гонит разбредающихся овец и пытается их защитить, а они всё равно находят себе очередные неприятности.

Очень часто я просыпался с мыслью – вот бы послать бы все к чёрту и вернуть былую, беззаботную жизнь. Вернуть те времена, когда мне не надо было бы тянуть в одиночку этот нескончаемый груз проблем. Возможно, поэтому я никогда не мечтал завести семью и детей. Добровольно наживать себе ещё одну головную боль и брать на себя дополнительную ответственность – нет, спасибо! Разобраться бы с тем, что уже есть… Так я думал тогда. Вот только судьба распорядилась иначе.

Но даже Кристина, которая прибилась к моему «стаду» благодаря своей упертости и в силу сложившихся обстоятельств, так и не смогла пробудить во мне той самой «семейственности». У меня не было никакого желания строить для неё дом или сажать дерево. Детей от неё я тоже не хотел. Категорически. И, пожалуй, отсутствие детей было одной из немногих тем, в которой мы с Крис были полностью солидарны.

Моя мать, конечно, мечтала, что когда-нибудь я остепенюсь и нарожаю ей внуков. Она вообще любила детей, и даже «нагулянных» Тинкой отпрысков любила до безумия, но никогда не наседала на меня с этой темой. Мама хорошо относилась к Кристине и в чём-то порой искренне её жалела, но я знал – в глубине души она не верила в наш союз. Я не рассказывал матери всех причин, почему я решился на этот брак, но подозреваю, что о многих вещах она догадалась сама. И потому не настаивала на внуках.

Единственный человек, который «горел» темой продолжения рода, был мой тесть – Сергей Александрович.

Именно он помог мне выпутаться из той истории с Черновым, которая могла закончиться очень плохо – причём не только для моего брата, но и для всей моей семьи. За внешней спокойностью, добродушием и рассудительностью Матвеева скрывался жёсткий, волевой человек, который крепко держал в своих руках одно из крупнейших предприятий металлопромышленной отрасли. Человек, который имел влияние не только на солидных и уважаемых людей нашего города, но как оказалось, даже на таких опасных криминальных элементов, как Герман Чернов.