Мой безумный Новый год (СИ) - Веленская Наталия. Страница 94
- Лер, ты уверена? - спрашивает меня Вика.
Девчонки пришли ко мне домой, чтобы поддержать меня перед важным звонком. Волновалась я ужасно, буквально до дрожи в коленках. А ещё с самого утра у меня дико крутило живот и всё валилось из рук. Но я твёрдо решила, что сегодня я обязательно ему позвоню!
- Да, я люблю его. И я очень хочу, чтобы у нас всё получилось...
- И это точно любовь, а ни страсть, ни чувство вины и не сожаление об упущенных возможностях? - сканирует меня внимательным взглядом Ольга.
- Вот вы зануды! - закатила глаза Настёна. - Отстаньте вы уже от девчонки, а?!
- Да, теперь я уверена. Но я... Я очень боюсь, что сейчас наберу ему, а он меня «сбросит». Или увидеть, что не могу отправить ему сообщения в мессенджере... Потому что он меня уже заблокировал…
- Господи, Лер, ты лидировала крупнейшие проекты в компании и в твоём подчинении был целый отдел! Неужели ты думаешь, что не сможешь раскрутить на встречу какого-то писателя? Откуда такие сомнения в своих силах?! - с возмущением воскликнула Мезенцева.
Откуда, откуда... Одно дело работа, где я чувствовала себя, как рыба в воде, при любых даже самых сложных обстоятельствах. Другое дело – серьёзные отношения с прилагающимися к ним серьёзными чувствами. Я ведь уже забыла, что это такое... Сколько лет прошло с момента нашего разрыва с Денисом? Чёрт, лучше даже не считать, чтобы лишний раз не расстраиваться!
- Не знаю, Вик, не знаю... Наверное, потому что мне это действительно важно, - говорю я, ощущая себя в этот момент влюбленной школьницей, которая отчаянно трусила признаться в своих чувствах понравившемуся мальчику.
Так ладно. Подруга права, нужно отбросить все свои сомнения и страхи и просто взять, и позвонить! Нахожу в контактах номер Ромы, делаю глубокий вдох перед тем, как нажать на кнопку вызова и... К горлу вновь подступает тошнота. Поэтому я срываюсь с места и пулей несусь в ванную комнату.
- М-да, тяжёлый случай, - доносится мне вслед.
Чёрт, вот не надо было вчера объедаться пончиками в своём любимом кафе! А я на нервах слопала на три пончика больше положенного! Там и поджелудочная и печень, наверное, были в ужасе от такой гастрономической вседозволенности! А может, мне просто продали в «Переделке» испорченную выпечку?
Чуть пошатываясь после пережитого приступа, выхожу из ванной и натыкаюсь на три в высшей степени подозрительные морды. Девчонки встали передо мной в ряд, загородив проход и призвали меня к ответу.
- Ну-у, - протягивает Настя. - Ничего не хочешь нам сказать?
- Если я ещё один день проведу в обнимку с белым другом, придется поговорить с владельцем «Переделки». У меня очень большие сомнения по поводу качества вчерашних пончиков…
- Лёль, нет ну представляешь – она ж как в том анекдоте: реально думает, что отравилась печенькой, - начинает смеяться Вика.
- Он был немного про другое, но в целом…
- Не печенькой, а пончиками! – обхожу стороной эту стройную шеренгу прекрасных дам.
Так, мне нужно срочно прилечь. После приступа тошноты меня немного пошатывало.
- Лер, а когда у тебя были последние месячные? – спрашивает Ольга.
Замираю, так и не дойдя до дивана. Это на что они сейчас намекают?!
- Не помню, - досадливо морщусь, - Так, вот даже не начинайте! Может у меня и есть небольшая задержка, но это не критично. Просто из-за переезда я немного перенервничала вот и сбойнуло…
- Ле-е-ер, - протягивает Соколова, демонстративно поднимая вверх свои чётко очерченные брови, - Вот вроде не маленькая уже, тридцать три скоро…
- Оль, прекрати, пожалуйста! Даже не смей произносить этого вслух! – в отчаянии говорю я, пытаясь сдержать слёзы. – Вы же знаете… что у меня там все глухо, как в танке! Не надо мне давать надежду, которая исчезнет через пару дней…
- Лер, ну а чего гадать? Просто посмотри в календарь и скажи точно, есть задержка или нет, - спокойно говорит Вика, протягивая мне айфон.
Поджимаю недовольно губы, но всё-таки захожу в приложение, которое отслеживает мой цикл. И понимаю, что критические дни задерживались намного больше, чем на парочку дней. А если говорить точнее, то аж на пару недель.
Ещё раз смотрю в календарь и падаю на диван, пытаясь осознать, что это может для меня значить.
- О, смотрите, кажется, прозревает, - смеётся Настёна, присаживаясь рядом со мной и обнимая за плечи.
- Но этого не может быть! Я же… у меня же…
- Раз в год и палка стреляет, - усмехается Вика. – Ладно, я пошла за тестом. Узнаем наверняка.
Принесла она не один тест, а целую охапку. И каждый из них показал мне положительный результат. А я сидела на полу, разложив их перед собой, и просто не могла поверить тому, что видела.
Я стану мамой. Я скоро стану мамой!
Новогоднее чудо, о котором говорил товарищ писатель, всё-таки решило заглянуть в мою жизнь…
- Лер, - аккуратно интересуется Настя после того, как первый шок прошёл и мы с девчонками вдоволь наплакались и наобнимались, - А как ты думаешь, кто… кто из них отец?
- О Господи! – в ужасе прижимаю ладонь к губам. До этого момента в моей голове даже не возникло вопроса, а кто именно из двоих мужчин, с которыми я была близка в эти новогодние праздники, является отцом ребёнка. Почему-то я сразу подумала на Ромку. Но если всё-таки это не он…
- Так спокойно! Еще не хватало, чтобы ты грохнулась в обморок, - бурчит Соколова, наблюдая, как я резко побледнела после вопроса Насти. Отнимает у меня телефон и вновь заглядывает в женский календарь. – Лер, двадцать первый век на дворе. Сейчас есть куча возможностей и анализов, как определить отцовство. Но для начала можно перестать себя накручивать, открыть приложение и просто сверить даты. Вон смотри – овуляция тридцать первого декабря, окно фертильности закрылось первого января. А с учётом, что у тебя организм работал все эти годы, как часы, то…
Отцом моего ребёнка был Рома.
[1] Оффер – предложение работодателя о трудоустройстве работнику, где указываются все существенные условия трудового договора, который будет заключен в будущем.
Эпилог
Как сообщить парню, с которым вы недавно расстались, что вы наконец осознали свои чувства к нему, а ещё носите под сердцем его ребёнка?
Если верить интернету, вариантов на самом деле была куча. Но каждый из них вдребезги разбивался об мою ужасную нерешительность.
А что, если Ромка мне не поверит? Вдруг он решит, что я хочу быть с ним только из-за ребёнка? А вдруг у него возникнут какие-нибудь сомнения, и он подумает, что отцом ребёнка на самом деле является Костя? А если это действительно было так?!
Чёрт, ну почему я такая трусиха?! Почему я не могла найти в себе силы и позвонить ему раньше? Позвонить до того, как узнала о своей беременности?..
За то время, что мы были в разлуке, я успела прочитать все его книги. Я даже приобрела в свою домашнюю библиотеку парочку детских сказок, которые теперь читала вслух перед сном моей любимой горошине, что росла у меня в животе. Произнося ей вслух те слова, что когда-то написал Рома, я будто бы слышала его голос и представляла, что это он лежит сейчас рядом со мной, разместив руку на моем животе и рассказывает нам с малышом свои сказки.
Я так отчаянно хотела, чтобы он был рядом и так боялась, что он не захочет со мной говорить… Но он ведь сам сказал мне на прощание, что один маленький шаг, один знак с моей стороны и он примчится ко мне с другого конца земли. И если мне по-прежнему не хватало смелости ему позвонить, то… можно было попробовать оставить ему послание.
Ради этого я специально поярче накрасилась, одела ту самую чёрную футболку, которую стащила у Ромки, взяла в руки редкое красивое издание его последней опубликованной сказки и... сделала селфи. Ну а если точнее, то около пятидесяти фотографий, из которых отобрала ту самую, чтобы предложить в новости его авторского сообщества. В качестве послания я дописала, с одной стороны, очень невинную, но в то же время очень важную фразу: