Значит будешь моей - Рахманина Елена. Страница 7

Но потом всё пошло по одному месту.

Гормоны. Разочарование от бесплодных попыток. Заедание пустоты внутри. И изменившееся отношение любимого человека, которое я всячески не хотела замечать.

Стянув волосы в хвост и стараясь перебороть ощущение, что на меня все неодобрительно пялятся, перешагнула порог тренажёрного зала.

Искала глазами Сахарова, когда неожиданно наткнулась на загорелую мускулистую спину. Зачарованно наблюдая, как под гладкой вспотевшей кожей перекатываются стальные мышцы. Настоящая машина для выработки тестостерона. А где-то на фоне играет инструментальная музыка, которая могла бы аккомпанировать сходу божества на землю.

Глубоко в моём сознании почему-то возник вопрос: «Интересно, как такой мужчина трахается?»

И тут эта гора мышц оборачивается в мою сторону. И улыбается до жути знакомой наглой улыбкой.

– Вишенка, ты меня не послушалась, – оглядывает неодобрительно мой наряд, – придётся тебя наказать.

Глава 8

Не подобрать слов, чтобы описать, насколько меня раздражает его обращение ко мне. Заставляя вновь ощутить себя пятнадцатилеткой, ставшей объектом насмешек самого популярного парня в школе. Который высмеивает её высокое самомнение.

Одёрнула футболку, чтобы мой широкий зад не так бросался в глаза этим людям с идеальными телами. Ну правда, почему они здесь все такие стройные? В обычной жизни редко встретишь девушку, у которой на ягодицу можно поставить бокал шампанского, и он не упадёт. Даже при ходьбе.

– И зачем вы меня сюда позвали? – скалю зубы, как голодный хомяк. – Какие такие у вас тут дела, требующие присутствия помощницы? Может быть, нужно перевести на русский обозначения, указанные на тренажёрах?

Наседаю на него, понуждая сделать шаг назад.

– Оу, оу, полегче, Вишенка, всё же не забывай, что я твой босс и ты должна выполнять мои поручения.

Нависает надо мной, весело улыбаясь. Будто каждое моё слово для него повод для смеха.

– Это что, твоя помощница, Сахаров? – слышу не менее весёлый баритон рядом.

Если Сахаров не вызывал у меня робости. По той простой причине, что он и так уже обо мне много знает. И то, что я жирная, и то, что муж мне изменяет. И то, что в прошлом я была красоткой, а теперь стала вот такой.

То шкаф рядом с ним, два на два метра, заставил отступить назад.

– Представляешь. Пригласил её переводить с твоего петушиного на человеческий, – заявляет ему Сахаров, вызывая у меня неподдельный шок.

Перевожу взгляд с одного на другого, ожидая, когда шкаф заедет моему шефу по роже.

Но вместо этого шкаф принимается так ржать, что где-то в Монголии, наверное, зафиксирована сейсмическая активность.

– Это мы в пятницу посмотрим, кто из нас петух, – передаёт шкаф зашифрованное послание шефу.

А у меня от взгляда на этих двоих передоз тестостерона, который вот-вот польётся из ушей.

– Вставай на дорожку, Вишенка, будешь стенографировать наши договорённости, потом передашь записи моим юристам, – заявляет Сахаров, занимая одну из множества беговых дорожек.

Боже. Мой босс – псих.

Какое-то время я просто стою, ожидая, когда он признается, что пошутил. Но ничего подобного не происходит. Шкаф тоже занимает тренажёр, таким образом, что свободной остается беговая дорожка между ними.

– Поторопись, – оборачивается на меня Сахаров, потихоньку увеличивая темп, очевидно планируя вскоре перейти на бег и брызгать на меня своим потом.

Мой шок в шоке.

– Ты хотя бы понимаешь, что, вообще-то, это опасно? Что мешает тебе, как нормальному человеку, встретиться за столом переговоров? – пытаюсь его вразумить.

– Вишенка, у меня нет столько времени, чтобы сидеть за столом. Ты плохо ознакомилась с моим графиком, – поучает меня с таким видом, будто он крупный бизнесмен.

– А куда мне вносить записи? – тушуюсь, не представляя, как я, окончив факультет иностранных языков, оказалась в такой ситуации.

– В телефон. Живее! – не сбивая дыхания, приказывает Сахаров.

И я зачем-то его слушаюсь.

Как бы поступил любой другой человек на моём месте? Проигнорировал бы его указания, развернулся и ушёл, дожидаясь увольнения или перевода?

Но проблема в том, что он смотрит на меня как на слабачку. Будто я ни на что в этой жизни не способна за периметром зоны комфорта. Которая последнюю пару лет ограничена тремя вещами: работой, диваном и кухней.

Занимаю беговую дорожку, пытаясь сообразить, куда тыкать. Но «машина» почему-то не срабатывает. Нажимаю на кнопки, но ничего не происходит. Злюсь, не понимая, почему не получается справиться с такой простейшей задачей.

– Вот так, – огромная лапища Сахарова появляется из-за моей спины, когда он перескакивает со своей дорожки на мою. Включает «машину». А от его низкого голоса сокращаются мышцы спины. И одновременно я ощущаю непроизвольное возбуждение. Как у животного, руководствующегося инстинктами.

Потому что он идеальное воплощение альфа-самца. Одно из тех, что любая самка выбрала бы в первую очередь для продолжения рода. Чтобы родить крепких и здоровых детишек. Не меньше троих. Потому что его генофонд требует максимального распространения.

От него пахнет потом. А моё воображение подкидывает жутко порочную картинку. Как я облизываю его грудь, проводя языком по широким пластам мышц. И маленькому соску.

Сглатываю слюну. И встряхиваю головой, молясь, чтобы порочные мысли скорее покинули мои мысли.

Зуб даю, во всём виноваты те гормоны, что я пью.

Беговая дорожка пришла в движение под моими кроссовками, но Сахаров никуда не делся.

– Поторапливайся, а то упадёшь, – Иван наклоняется ниже, почти шепча мне на ухо.

Пытаюсь уклониться от его близости. Начиная кое о чём догадываться.

– Может быть, ты уже вернёшься на свою дорожку? – шиплю, ощущая себя жутко неловко.

Уверена, все в зале смотрят только на нас. И думают, что такой шикарный мужик делает рядом с моим толстым задом.

– Мне и так удобно, а потом, вдруг ты шлёпнешься, пока будешь набирать текст в телефоне. А искать очередную помощницу у меня нет времени.

Я у него не первая? Куда он дел всех предыдущих?

Кожей чувствую жар, исходящий от его тела. Сахаров продолжает медленно идти за моей спиной.

Он же не со всеми себя так ведёт? Или я чего-то не понимаю?

Но с секретаршей Людочкой он суше сухарей, которые я забыла ещё год назад в тумбочке на работе.

Меня вдруг посещает неприятное открытие.

Я ведь когда-то в школе задела его самомнение. Может быть, сейчас он решил поиздеваться надо мной, чтобы отомстить?

– Зачем ты купил компанию, где я работаю? – задаю ещё с утра мучивший меня вопрос.

Глава 9

Иван возвращается на свою дорожку. И я с облегчением выдыхаю, потому что находиться с ним рядом оказалось ужасно некомфортно. Невозможно думать, когда сердце против всякой воли так быстро бьётся.

– Конечно, ради тебя, Вишенка. Столько лет прошло, а я всё никак не могу забыть тебя, – смеётся надо мной.

И смех этот как звонкая пощёчина. Дескать, что это ты такое о себе возомнила, Вишнева? Кому ты вообще сдалась и с чего решила, что твоя значимость может быть настолько высока?

– Кого не можешь забыть? – наконец отрывается от своего телефона шкаф, обращая на нас своё внимание.

– Моя помощница уверена, что я влюблён в неё, поэтому купил долю в компании, где она работает, – делится Сахаров со своим приятелем предметом своего смеха.

И шкафа в ответ тоже разбирает смех.

– Сахаров – и влюблён? – ржёт, как стадо ослов, и продолжает бежать трусцой по дорожке. – Это вряд ли. Вообще сомневаюсь, что он способен чувствовать чем-то, кроме члена в штанах.

И снова ржёт. А у меня щёки загораются. И не факт, что от кардионагрузки.

– Наверное, это потому, что в голове пусто? – пытаюсь избавиться от смущения колючими фразами, внимательно наблюдая за реакцией на них бывшего одноклассника. – В школе-то он учился не очень.