Моя любовь навсегда (СИ) - Мелевич Яна. Страница 20

— Потому им и нужны инвестиции, — заметил Марк. — Представьте, какой пиар. Павел Александрович вкладывает деньги в проекты, Кира Владимировна заключает контракты на поставку посуды. Пресса и экоблогеры первыми разнесут эту новость по всему интернету.

— Опять шум поднимут вокруг ваших отношений, — протянул Елисей и весело покосился на отца. — Уже вижу заголовки «Бывшие на арене бизнес-интриг»!

— Я сейчас до тебя дотянусь, поросенок, потом на задницу не сядешь, — пригрозил Паша, а старший сын в ответ лишь рассмеялся.

— Ой, страшно. Прямо боюсь.

— Вот молодец. Трясись, хрюндель, пока пятачок на уши не натянул, — проворчал Паша и повернулся к Александре, терпеливо ожидавшей решения начальства. — Назначь встречу в одном из наших ресторанов. Меню веганское, обязательно пусть перепроверят все углы, и никакого биопластика!

— Конечно, Павел Александрович, — кивнула та — Уже подготовлено. Встречу с Кирой Владимировой организовать в Баболовском дворце? Я забронировала еще столик в «Кьянти», но, думаю, лучше ваш семейный ресторан.

Паша повернулся к детям с довольной улыбкой и указал на Александру.

— Вот как надо работать. Свободны.

Послышался скрип, шорох собираемых вещей. Один за другим поднимались Елисей, Настя и Марк. Последний, правда, задержался у окна, что-то рассматривая среди небоскребов города. Он сунул руки в карманы брюк и прислонился плечом к прозрачному стеклу, пока Настя не окликнула его.

— Мама собиралась заехать вечером к Антону, — Елисей застегнул пуговицу пиджака, затем расправил складки на ткани. — Так что, скорее всего, опоздает.

— К Антону, — буркнул Паша. — Мне, конечно, об этом знать необязательно.

— Ты же нам не говоришь о своих договоренностях с Марией, — фыркнула Настя. — И не мы поссорились с Тошкой, а ты.

— Никто ни с кем не ссорился. Просто свиненок слишком упрям, — огрызнулся Паша и ткнул на первую попавшуюся папку, когда кран ультрапланшета загорелся.

— Эка новость, а ты у нас само радушие и вообще ни разу не орал на него, — закатил глаза Елисей, задвигая кресло. — Мог бы позвонить для разнообразия. С праздничком каким поздравить, а не передавать все через нас.

— Количество ударов по заднице увеличивается с каждым новым спором, — указал на дверь Паша.

— Анастасия Павловна, — Александра бесцеремонно влезла в разгорающийся семейный спор. Она поежилась от выражения лица Марка, однако все равно продолжила, когда Настя обратила на нее внимание. — Я по поводу вашей командировки в Поронайск.

— Да, мы восстанавливаем культурно-досуговый центр Мир, — удивилась Настя и склонила голову к плечу, отчего темные волосы легкой волной упали на спину. — Я собиралась провести там пресс-конференцию с инвесторами и главой города, наша сеть частных галерей устроит там выставку, посвященную памяти дяди Ярика. Вроде мы все обговорили, ты должна была заказать билеты и обеспечить проживание.

Она быстро оглянулась на мужа, но тот никак не отреагировал на ее слова. Наоборот, Марк отвернулся, затем шагнул к стене. Будто опасался чего-то. Настя прищурилась и опять повернулась к помощнице отца, которая неуверенно кусала губу. Поведение, которое несвойственно вечно собранной Александры. Она фактически вела дела всей семьи. Неофициально возглавляла штат личных помощников и всеми поездками — деловыми и личными — занималась сама, поскольку тесно сотрудничала со службой безопасности Канарейкиных и Тасмановых.

— Мне пришел приказ на отмену вашей командировки, — осторожно начала Александра.

Сделав шаг вперед, она коснулась экрана ультрапланшет и вывела на главную страницу документ, завизированный цифровой подписью. Настя несколько секунд вчитывалась в написанное, потом опустилась ниже, к дате и подписи. Резко развернувшись, Настя сжала сумку и посмотрела на мужа.

— Какого черта, Марк? Почему ты отменил мою поездку?! — голос сорвался на рычание.

Александра вжала голову в плечи. На цыпочках помощница Паша поспешила к выходу, когда Елисей за спиной махнул рукой, прося ее скорее убраться из кабинета отца.

— Потому что в эту дыру ты не поедешь, — сухо ответил Марк, едва дверь за Галановой бесшумно закрылась. — Несколько часов в полете, затем день по бездорожью. Ты серьезно думаешь, что я на такое соглашусь?

— Когда мы обговаривали детали, тебя все устраивало, — рявкнула Настя и хлопнула по столу. — Я вела переговоры, меня там ждут! Мы почти закончили с оформлением документов на передачу прав владением земли, а ты одним махом перечеркиваешь труд последних месяцев.

— Подписать документы и пожать руку мэру может кто-нибудь из нашей команды. Твое присутствие для этого необязательно, — Марк сжал спинку кресла и уставился на жену. — А откажутся, небольшая потеря для нас. Все равно продадут. Никуда не денутся. У губернатора нет денег на восстановление всех культурных объектов для развития туризма. Предложим чуть больше и получим хоть весь Сахалин!

— Ты вообще понимаешь, что несешь? — задохнулась от гнева Настя. — Местные с трудом согласились, нам открылись огромные перспективы. Хочешь пустить всю работу под хвост из-за какой-то прихоти?

— Я сказал: ты туда не поедешь. Точка, — резко оборвал ее Марк. — В конце концов, Россия — страна огромная. Найдем и землю под будущие экодеревни, и дома культуры для выставок.

— Сестра, пойдем-ка, попьем кофе, обсудим всякие родственные сплетни, — Елисей внезапно оказался подле Насти.

Он осторожно взял ее за руку, сжал пальцы и потянул к выходу, напоследок мотнув головой отцу в сторону взъерошенного от спора Марка. Сначала Настя не двигалась с места, но потом все-таки подчинилась под мягким и настойчивым влиянием брата.

Елисей обхватил хрупкие плечи, слушал ругань и кивал, когда следовало соглашаться с доводами взбешенной сестры. Едва они перешагнули порог, прозрачные стены и двери стали матовыми, чтобы никто из любопытных сотрудников не заглянул. Система активировала режим полной изоляции, и кабинет превратился в оглушающие тихий бункер.

— Ну и что это было? — поинтересовался Паша первым делом, когда компьютер отчитался об активации щита. На Марка он не смотрел, так слышал, как зять топчет паркет и пытается успокоиться.

— Слышал, как она со мной разговаривает? — резко развернулся на каблуках Марк, чтобы ткнуть пальцем туда, где минуту назад скрылись его жена и лучший друг. — Орет. Опять.

— Ты советуйся, прежде чем принять единоличное решение, авось и семейная жизнь текла бы размеренно, — Паша откинулся на спинку. Руки он сложил на животе, где рубашка натянулась, подчеркивая подтянутую фигуру.

— Дыра под названием Поронайск не место для беременной женщины. Там ни медицинских центров, ни квалифицированных врачей, никакой системы безопасности. Боже, они до сих пор не везде используют роботов в ресторанах! — перечислил Марк, но Паша лишь пожал плечами.

— Там, прости господи, едва ли десять тысяч человек наберется. Еще бы возмущался, почему у народов Крайнего Севера в чуме нет ИИ и нельзя заказать доставку суши в какой-нибудь Курильск, где один медведь на десять километров пасется.

— А там кто-то живет? — Марк прекратил суету и округлил глаза. — Серьёзно?

— Представляешь, зятек, за МКАДом есть жизнь! — пафосно заявил Паша. В ответ получил презрительную усмешку.

— Ой, неужели. Я-то думал, Россия заканчивается Хабаровским краем.

— Потому что твой отец там родился?

— Прекрати, — процедил сквозь зубы Марк и уперся руками в бока. — Мы ведем речь о заведомо опасной поездке для Насти.

Паша отодвинулся от стола. Жалобно скрипнули ножки, когда он поднялся и медленным шагом обошел свое рабочее место. Неспешные шаги позволили его зятю пристально следить за ним. Готовить контраргументы на любые ехидные замечания, которые обязательно последуют.

Невозможно, чтобы сам Павел Александрович спустил ему с рук публичный скандал с дочерью — это был бы не глава семьи Канарейкиных.

Только спора не случилось, поскольку Паша прислонился к столу для переговоров и спокойно спросил: