Студиозус (СИ) - Шмаков Алексей Семенович. Страница 3

Одно дело заботиться о ребятах, с которыми ты провёл несколько лет в детском доме, и совсем другое — о людях, которых знаешь от силы пару месяцев. Правда, за эти пару месяцев я очень сблизился с ними. Начал считать их своими людьми, за своих я всегда должен быть в ответе.

— И что ты сделаешь, когда узнаешь, что им грозит опасность? Ты же будешь находиться в академии?

— Во-первых, я об этом узнаю. И ни у кого не получится держать меня в неведении. А во-вторых, сразу же смогу связаться с Волком, или Александром Ивановичем, да даже с вами, и сообщить о случившемся.

— Ты же понимаешь, что мы и так узнаем об этом очень быстро? Мне кажется, что причина немного иная. Можешь дать мне ключ? Я просто посмотрю. Даю слово, что не стану менять твои настройки?

— Не нужно смотреть. — буркнул я. Не получилось. Придётся выкладывать всю правду. Частью не получилось обойтись. — Сейчас ключ помогает мне всегда находиться связанным с людьми, которые в меня верят. Даже не знаю, как это объяснить, но благодаря этой вере я могу получать дополнительные силы, которые мне уже много раз помогали справиться с трудностями.

— Получается, ты перенастроил ключ таким образом, что он теперь связан со всеми, кто поддержал тебя во время боя с Тацуей Кавадзири? — я кивнул. — И способен получать от этих людей дополнительные силы? — ещё один кивок. — А можешь и мне показать, как это сделал? О цене, обязательно договоримся.

Глава 2

Дорога — самое умиротворяющее, что может быть на свете. Мимо проносятся другие машины, деревья, поля, города и живущие в них люди. А ты сидишь и смотришь в окно. Наблюдаешь за тем, как стремительно меняется мир за окном. Сидишь в крошечном островке спокойствия, который всю дорогу остаётся неизменным. Максимум, меняются цифры на приборной панели.

Должно быть, именно эта неизменность и действует так умиротворяюще. Все заботы и переживания сразу отходят на задний план и становятся столь незначительными, что про них забываешь. Остаётся только дорога и проносящиеся мимо пейзажи.

Вот и я сейчас сидел возле окна и смотрел в него. На противоположном сиденье расположился Григорий Константинович и держал в руках уже мой ключ доступа к базе. И не просто держал, а изучал его. Мне было не жалко.

К тому же князь пообещал, что если он решит использовать мою наработку, то обязательно заплатит за это. Денег мне пока точно не нужно, так что решил остановиться на услуге. Какой именно, пока не известно. Но в любом случае иметь в своих должниках главу старшей семьи, очень круто.

На мои условия Григорий Константинович сразу же согласился. И вот уже больше шести часов он сидит с ключом в руках и изучает его. Руки князя окутало тёмное свечение, которое и выступало в роли инструмента для познания моего мастерства. Поначалу мне было очень интересно наблюдать за работой Григория Константиновича, а потом залип в окно и всё никак не могу отлипнуть.

Мимо пронеслась огромная фура, огласив округу низким рёвом, за которым я даже не заметил надоедливую мелодию, что доносилась у меня из кармана. Звонил Димка. Он также сегодня должен отправиться в академию, только из дома. Уже, как неделю уехал от меня.

— Привет. А мы вот уже скоро будем подъезжать к академии. — сказал я, сдвинув зелёный кружок в сторону.

— Привет. Я уже приехал. Сейчас оформляем все необходимые документы. Пока заселят в гостевые номера. А уже после официального поступления дадут жильё на время обучения. Тут целый город, а не академия. Правда, нас не пускают дальше гостевого квартала. Там магическая защита стоит.

— Забронируй там и для меня рядом номер, чтобы не теряться. Как и договаривались, будем держаться вместе. С защитой потом разберёмся.

— Собственно, я для этого тебе и звоню. Кажется, что не получится нам держаться вместе. Я видел, что приехали студенты от кланов Природы и Огня. Их сразу же встретил кто-то из администрации. Может, даже кто-то из Годуновых, и потом я их больше нигде не видел. Зато с другими новичками, поступающими на золотой и серебряный факультеты, сталкиваюсь постоянно.

— Не стоит паниковать раньше времени. Вступительный бал общий для всех факультетов, в случае чего там и встретимся. А дальше я придумаю, как быть. Ты же там с отцом?

— Да ещё и с сестрой. Она мне уже весь мозг вынесла. Отец тут знакомых встретил, а её на меня повесил.

— Сочувствую, но ничем не могу помочь. Нам ехать ещё пару часов, а потом я понятия не имею, что будет. Но в любом случае будь на связи. Как приедем, я тебе позвоню. Чуть не забыл, ты взял?

— Всё, о чём договаривались. — еле слышно прошептал Димка.

— Вот и хорошо. Точно будет чем заняться в академии. А кого взять к нам, легко сможем найти. В этом я уверен. Всё же мы Апраксины.

— Это, да. Люди сами будут к нам в друзья набиваться. Блин! Вот куда она полезла? Ладно, до встречи. Побегу спасать от сестры какого-то бедолагу. Она же ему сейчас…

Что именно я не услышал, Димка уже отключился. Раньше он только мельком упоминал, что сестра ещё та егоза. А во время решения, кто пойдёт кандидатом от рода, мне толком не удалось с ней пообщаться. Только познакомился. А дальше она весь вечер не отходила от родителей.

— Можешь не переживать. Вы с Дмитрием будет видеться очень часто. — так и не прекратив своего занятия, произнёс князь. — И не только с Дмитрием. Помимо вас, в академии обучаются ещё шесть Апраксиных. После инициации вы обязательно встретитесь. Я уже попросил их помогать тебе по мере возможностей. А по-другому просто быть не может.

— Семья превыше всего. — сказал я, чем вызвал улыбку у Григория Константиновича.

— Очень правильные слова. А главное, произнесены они правильным человеком. Александр…

— Виктор, — поправил я князя. Да и мне уже не нравится этот разговор. Просто сразу понятно, к чему ведёт Григорий Константинович.

— Как скажешь, Виктор. Так вот, Виктор, я уверен, что ты очень смышлёный парень. Иначе и быть не может. Старшая Кровь в тебе очень сильна. И ты должен понимать, что такая кровь может быть только у особенных людей.

— Конечно, я это понимаю. Как и понимаю то, что я сирота. Был им всю жизнь с самого рождения. Возможно, я не помню несколько первых лет жизни, но это ничего не меняет. Да, во мне действительно течёт Старшая Кровь, только это ничего не значит. Я сирота. Григорий Константинович, вы меня слышите? Сирота! И по-другому уже не будет.

— Слишком ты категоричен. — продолжая заниматься изучением ключа, сказал князь. И сказал он это как-то очень печально.

— А иначе просто быть не может. Когда-то, очень давно, я ждал, когда за мной придут родители. Или бабушка с дедушкой. Или хоть кто-то из родственников. Придут и скажут, что мы идём домой. Я видел, как забирали других детей. Видел, как у кого-то действительно находились родственники. Даже видел, как детей забирали у родственников и не отдавали им. Но ко мне так никто и не приходил. Тогда я сказал себе, что в этом мире у меня нет никого. Что я могу рассчитывать только на себя. И с тех пор я так и делаю. Не жду, когда кто-то объявится и словно ничего не случилось, раскроет объятия. Скажет, что решит любые мои проблемы. Я привык решать их сам. Научился это делать. И дальше буду сам со всем справляться. Как и с нашим договором. И с любыми трудностями, что меня будут ждать в академии Годуновых.

— Давай, я расскажу тебе одну историю. Она имеет отношение только к Апраксиным. История о том, как мы решили отказаться от очень важного, чтобы потом получить гораздо больше.

— Ехать нам ещё долго, так что я не против.

К тому же это явно лучше предыдущего разговора. Хотя сдаётся мне, что мы к нему ещё обязательно вернёмся и вернёмся до того момента, как приедем в академию.

— Начну я с того, что на звание старшей семьи могут претендовать только семьи, насчитывающее в своей истории минимум тысячу лет. Сорок — пятьдесят поколений, постоянного улучшения и усиления дара. Когда только начали появляться первые семьи одарённых, то они старались воспитывать своих наследников в очень жёстких условиях. Некоторые доходили до того, что сразу после рождения отдавали детей в чужие семьи. Бедные, неблагополучные и так далее. Главное, чтобы поместить наследника в худшие условия. Считалось, что только таким образом человек может стать достойным наследником. Что он должен осознать все тяготы и лишения, прежде чем получить практически безграничную власть и богатство. А все старшие семьи обладают этими благами.