Дикарь. Любовь вопреки (СИ) - Белая Екатерина. Страница 22

Из глубины души поднимается волна злости. В бешенстве срываю с себя футболку Вагнера и отшвыриваю её подальше, словно это ядовитая змея.

Не хочу! Не хочу иметь с ним ничего общего!

Хватаю платье и дергаными движениями натягиваю его на себя. Надеваю обувь.

Комната, которая мне изначально понравилась, начинает давить и раздражать. Не желаю оставаться здесь больше ни секунды! Меня сейчас просто разорвёт от ярости.

Открываю дверь и воинственно иду в кухню. Мои каблуки стучат по паркету, как барабанная дробь перед казнью.

Никогда больше не подпущу к себе этого лживого дикаря! Пусть только попробует приблизиться ко мне! Я ему глаза выцарапаю!

Захожу и останавливаю взгляд на хмуром лице спортсмена. В груди колет от боли, но я лишь вздергиваю подбородок, прищуриваюсь.

— Отдай ключи и деньги, — цежу сквозь зубы. — Кукла, — прохожусь презрительным взглядом по мужчине, — хочет уйти.

Вагнер хмурится ещё больше, а его отец удивлено вздергивает брови.

У меня нет желания смотреть на этих двоих, поэтому разворачиваюсь и иду в коридор. Хватаю плащ с вешалки, быстро его надеваю.

Данис вылетает из кухни вслед за мной. Подходит вплотную, пытается ухватить руками за талию, но я выворачиваюсь и делаю несколько шагов назад.

— Ключи. И деньги, — выделяю каждое слово и вытягиваю ладонь.

Враждебно смотрю на спортсмена, а внутри в этот момент всё покрывается толстой коркой льда. Не хочу чувствовать то, что чувствую сейчас. Боль заставляет задерживать дыхание.

— Веснушка, я ни черта не понял…

— Верни. Мне. Мои. Вещи! — кричу, не выдерживая. — Что тут непонятного?!

Закусываю губу, потому что не хочу разрыдаться перед мажором. На глаза наворачиваются слёзы, начинаю дрожать.

Видимо, в этот момент я выгляжу настолько жалко, что Вагнер даже спорить не пытается. Молча достаёт из кармана своей куртки то, что прошу, и вкладывает в мою ладонь.

Сглатываю ком в горле и, отвернувшись к двери, открываю её.

Когда выхожу из квартиры, две слезинки всё же скатываются по щекам. Смахиваю их, испытывая злость.

Ещё не хватало реветь из-за этого лживого мажора. Много чести ему. Не дождётся.

Глава 28

— Маш, я не приду сегодня в универ, — сообщаю подруге в трубку и плотнее кутаюсь в одеяло.

— Ты заболела? — слышу взволнованный голос.

— Нет, но усталость дикая, — отвечаю лениво. — Не могу подняться с кровати. Прям никак не получается себя заставить.

— Это как-то связано с Вагнером, да? Что между вами произошло?

При упоминании спортсмена не могу сдержать стон раздражения. Я уже почти сутки пытаюсь не думать о нём. Закинула его номер в черный список и запретила родителям произносить при мне его имя. Только это всё не помогает. Мне кажется, чем больше я пытаюсь забыть мажора, тем больше мои мысли заполняются им.

— Не хочу говорить об этом, — устало вздыхаю.

— А придётся. Газеты и местные каналы сходят с ума. Вы с чемпионом главная тема. Я хочу знать подробности!

— Марусь, давай потом? Вообще сил нет. Ни на что.

— Сегодня ещё тренировка…

— На тренировку приду, — отвечаю уверенно. — До вечера раскачаюсь.

Перекидываемся с ней ещё парой фраз и заканчиваем разговор.

Убираю телефон в сторону. Прячусь под одеяло с головой.

Состояние такое, что не хочется никуда выходить и кого-то видеть. Я полностью расклеилась. Чувствую себя развалиной.

Погружаюсь в сон, но когда просыпаюсь, снова мучаю себя грустными мыслями. Хочу отгородиться от них, но убежать от себя не получается.

Всё время думаю о подслушанном разговоре, а душа ноет и болит от обиды. Я слишком близко подпустила к себе мажора. Позволила ему то, чего раньше никому не позволяла — я начала привязываться к нему. Незаметно для себя стала воспринимать его как близкого человека. Которому можно довериться. Открыться.

И что я получила в ответ? Мерзкую ложь. Я для него всего лишь очередная кукла. Не чета той Веронике, которая «в приоритете», и которой он наобещал с три короба, что она для него единственная.

Подлец! Какой же он подлец!

Как можно быть таким моральным уродом, играть на чужих чувствах?

Как бы я ни пыталась, никогда не смогу этого не понять. И принять тоже.

Пока думаю об этом, внутри поднимается ураган мощнейших эмоций, придающих силы. Боль, ярость, обида соединяются, трансформируются в поток бешеной энергии, заставляющей меня резко сесть в кровати.

Это как удар молнии. Я больше не чувствую апатии и выматывающей усталости. Наоборот. Появляется столько сил, что сидеть без движения становится невыносимо и мучительно. Я будто очнулась от изнуряющего сна и теперь знаю, что нужно делать дальше.

Бросаю взгляд на часы. Спрыгиваю с кровати и начинаю быстро собираться.

Не знаю, что движет мной в этот момент, но закидываю в рюкзак тренировочную форму и собираю волосы в тугой пучок. Мне просто необходимо сейчас оказаться в зале. На ковре. Один на один с этими разрывающими душу чувствами.

Эта потребность накачивает меня изнутри безумным нетерпением.

Я даже не успеваю понять, как добираюсь до спорткомплекса и переступаю порог зала. За считаные минуты переодеваюсь в форму и включаю колонку. Нахожу песню, которая больше всего отражает моё состояние сейчас.

Закрываю на миг глаза, вслушиваясь в музыку, наполняющую пространство. По венам растекается знакомое и в то же время забытое тепло.

Прохожусь по залу. Разминаю тело, прогревая связки. Чувствую непередаваемый кайф от работы мышц. Кожу начинает покалывать от удовольствия.

Меня уже не остановить.

Подпеваю мощному вокалу певицы и улыбаюсь.

Ловлю себя взглядом в отражении панорамного зеркала, делая лёгкую волну телом. Дальше идёт танцевальная часть, прыжок в шпагате, боковое равновесие — и я снова выгибаюсь волной. Лёгкий взмах руками. Заднее равновесие и поворот. Получается смазано.

Морщусь, чувствуя отголоски боли в ноге, но продолжаю двигаться. Мне кажется, если остановлюсь, то потеряю драйв, который сейчас мне жизненно необходим.

На самом деле я ни о чём не думаю. Не думаю о Данисе и его гадкой лжи. Не думаю о его темных глазах, которые заставляли меня краснеть. Не думаю о его сильных руках и требовательных губах. Мой разум чист. Душевная боль исчезает.

Я свободна.

От всего.

Делаю переворот, боковое и снова прыжок в шпагате, и ещё один. Меня переполняет ощущение лёгкости, я растворяюсь в эйфории полёта. Даже усиливающаяся боль в ноге не способна испортить этот момент. У меня словно крылья за спиной вырастают.

Не знаю, сколько проходит времени.

Когда останавливаюсь, чувствую себя выжатой, как лимон. Тяжело дышу. Вытираю вспотевший лоб, выключаю колонку.

До сих пор не верится, что я это сделала. Вышла на ковёр и отработала по полной. Это похоже на сон. В реальности такое просто невозможно.

Довольная улыбка растягивается на моём лице, когда я окидываю взглядом пустой зал. И в этот момент замечаю в дверном проёме знакомого рыжеволосого парня.

— Костя? — мои брови удивлено взлетают.

— Лен… я просто в шоке, — он выглядит потрясённым. — Черт! Это было… Вау! Просто огонь!

— Ты что… — прищуриваюсь с подозрением. — Подсматривал за мной?

— Нет! То есть… Блин, извини, — смущается, трет шею. — Я вообще пришёл по делу. А потом увидел и… просто не смог оторваться. Ты крутая, Лен. Серьезно. Я реально залип. Извини.

Он так сильно нервничает, что даже через весь зал я замечаю, как сильно у него краснеют уши. Улыбаюсь. Становится жалко парня. Иду к нему.

— Спасибо, Костя. На самом деле, я давно не занималась. Сегодня что-то нашло…

Злость и обида на Вагнера — мелькает в голове напоминание, но я гоню его от себя.

— Я надеюсь, ты продолжишь заниматься. Потому что это реально круто. И… ты очень красивая, Лен, — краснеет еще больше, глаза восхищено горят. — То есть… я не это хотел сказать. Точнее, это, но не вот так прям в лоб. Черт! Веду себя, как придурок…