Попаданка. Мама – служанка (СИ) - Белильщикова Елена. Страница 5

– Сиди, Дарен, конечно. Сколько захочешь, сиди. А потом, если спать захочется, я тебя уложу и рядом останусь. Сон твой стеречь.

Меня слегка подташнивало от волнения. Все эти объятия с сыном прекрасны. Но что делать с Ратмиром? Князь вот-вот вернется. И вышвырнет меня вон. И отнимет меня снова у Дарена. Видя, насколько этот мальчик хрупок душевно, я боялась, что во второй раз разлуки со мной он не переживет, попросту умрет с горя или умом тронется. Нет, нет, я должна что-то придумать, чтобы не разлучаться с сыном. Должна!

Глава 3

Но ничего не придумалось. Мысли метались перепуганными бабочками в голове. Обжигаясь об одно-единственное имя: «Ратмир». Отчего-то перед глазами вставал князь. Высокий, статный, темноволосый, с проницательным взглядом, глядящим в самую душу. Тренированное тело так и кричало о том, что его хозяин хорошо управляется с клинком. И что Ратмир… наверняка, хорош в постели? О небо, о чем я только думаю? Мои щеки вспыхнули румянцем. А я крепче прижала к себе Дарена, да так, что мальчик пискнул, завозившись на моих руках. О ребенке думать нужно, а не об его отце чертовом, которого я видела впервые в жизни и который так сильно впечатлил меня.

– Дарен? Это я, Ратмир! – услышала я громовой голос из коридора и дернулась всем телом.

Дарен испуганно уставился на меня, сморщив носик и приготовившись плакать.

– Тс-с, малыш, нельзя сейчас плакать, – прошептала я сыну на ухо. – Я сейчас спрячусь. А ты не говори, что видел меня!

Дарен даже ничего не ответил, только закивал часто-часто. Я ссадила его с колен и юркнула под стол, укрытый длинной скатертью с кисточками. К счастью, она была до пола и закрывала меня под столом полностью.

Ратмир вошел и уставился на Дарена, как на икону. Разве что на колени не упал и молиться не начал. Я прочитала это в позе, во взгляде, в бессильно шевельнувшихся губах, не вымолвивших ни слова.

Мое сердце снова будто сжалось в тиски. Какой бы ни была правда, этот мужчина полюбил Дарена заочно. И принял сразу, без тени сомнений, как своего сына. И сейчас хотел излить на него всю любовь, накопленную годами, да только… не знал как. И боялся, боялся ребенка. С которым не знал, как правильно обращаться.

Дарен в свою очередь поднял голову и сжался. Посмотрел таким умоляющим взглядом, от которого разрыдаться впору было. Сжался и сам Ратмир от этого взгляда. Если бы не угроза того, что меня вышвырнут, я точно сейчас выскочила бы из-под стола и помогла этим двоим наладить общение! Но вместо этого я затаилась и сидела тихо, как мышка.

– Прости, мне пришлось уехать ненадолго. Меня сам король вызвал, – неловко начал разговор Ратмир.

Дарен кивнул, опустив глаза.

– Ага.

Снова воцарилось напряженное молчание. Ратмир усиленно водил глазами по комнате в попытках начать беседу. Дарен зажался и никак не помогал ему. Тут взгляд Ратмира упал на поднос со сладостями.

– О, тебя слуги угостили, как приказано им было? – обрадовался Ратмир. – Что ты любишь из сладкого, я не успел спросить у тебя перед отъездом? Что из угощений тебе понравилось больше всего?

– Я… я ничего не ел, – тихо выдохнул Дарен, недоуменно хлопая ресницами. – Как я мог, князь? Ты первый должен… а я уже после тебя. То, что останется.

Дарен не играл. Его голос прозвучал искренне. Мне снова захотелось дать в морду Велесу за идиотское «воспитание» ребенка. Похоже, это желание обуяло не только меня. Ратмир стиснул челюсти и сжал кулаки, явно подумав о Велесе. Но как назло, Дарен воспринял этот угрожающий жест на свой счет и инстинктивно отшатнулся от князя. Да так, что сильно ударился спиной и затылком о деревянный столбик кровати. Его дыхание сделалось таким хриплым и прерывистым, что я испугалась за малыша. Вдруг у него на нервной почве приступы грудной болезни или еще чего-то? Кажется, так называлась астма на нервной почве на Руси в те прошлые времена. Если Дарену станет совсем плохо, я вылезу, и будь, что будет. Но в беде я его не оставлю!

Ратмир понял сам, что накосячил. Он поднял руки вверх и мягко, как со зверьком, заговорил с Дареном.

– Эй, прости, прости, малыш. Я не хотел тебя напугать. Там… на короля разбойники напали. И я очень разозлился на них! И вспомнил, и случайно сжал кулаки, я не хотел тебя пугать!

История Ратмира, слепленная на скорую руку, явно была шита белыми нитками и пахла враньем. Но я понимала, почему князь не сказал правду. Он не хотел упоминать Велеса лишний раз, чтобы не травмировать мальчика еще больше.

Дарен покосился на стол и, наверное, вспомнил свою роль в нашем с ним спектакле. Он титаническими усилиями переборол панику, отразившуюся на его детском лице, и сделал пару шажков вперед, к Ратмиру.

– Ого… Так ты короля от разбойников защищал?

– Ага! – радостно воскликнул Ратмир, и вдруг его лицо стало до боли похожим на лицо Дарена, оно осветилось улыбкой. – Хочешь, расскажу эту историю?

– Хочу, – неуверенно помялся Дарен и сел на ковер.

Ратмир осторожно опустился рядом с ним. Но Дарен нахмурился и отодвинулся в сторону к двери, явно показывая, что не доверяет и в любой момент может сорваться и сбежать. Ратмир вздохнул, но остался на месте. Настаивать не стал.

Я по-прежнему сидела в неудобной позе на ковре, подогнув под себя ноги, и наблюдала из-за складочек скатерти за этими двумя. А еще я поражалась Ратмиру. Любой другой мужчина, даже, будем честны, в моем современном мире, начал бы давить на ребенка. Уговаривать, что не обидит, заставлять поверить с первых минут знакомства. Но Ратмир чувствовал, что так нельзя. С Дареном этот трюк не пройдет. Только оттолкнет еще больше.

– И поехали мы в лес… – голос у Ратмира оказался глубоким и чистым.

Ему бы с таким голосом да располагающей, хоть и строгой, внешностью священником быть. Петь под звуки органа, носить черную строгую накидку, прощать людей за грехи… но по лицу Ратмира было видно: такой, как он, не смог бы отрешиться от всего мирского во имя неба. Он был подвержен страстям. Я видела это в разрезе глаз, в изгибе губ и плавных, хищных движениях тела.

Рассказчиком Ратмир точно был неплохим. Дарен заслушался. Сел, невольно имитируя мою позу, подогнул под себя ноги и даже расслабился настолько, что принял из рук Ратмира парочку засахаренных фруктов, которые сунул себе в рот, прежде чем шугнулся от него.

– Может, еще рассказать историю? – предложил Ратмир, цепляясь за слова, льющиеся у него из уст, как утопающий за соломинку.

Но Дарен покачал головой и встал на ноги.

– Нет, я… я очень устал. Можно я пойду?

– Куда пойдешь? – наконец-то в голосе Ратмира прорезалась строгость.

«Аллилуйя!» – хотелось вскричать мне. А со стороны казалось, что ничто от Дарена не сможет его разозлить.

– Ну, сеновал какой-то поищу. Или в хлеву прилягу. Там тепло, наверное… я спать очень хочу. Устал я. Пусти меня, князь, – Дарен снова шмыгнул носом.

Я порылась в воспоминаниях Златы и подумала, что мальчик не был плаксой. Просто происходящее выбило его из колеи.

– У меня никто не спит в хлеву или на сеновале. У всех, даже у прислуги, есть свое место во дворце, – мягко проговорил Ратмир. – Давай я пришлю служанок, они помогут тебе с одеждой и уложат тебя. А я посплю в другом месте. Ну, или если тебе тут не нравится, то давай руку, пойдем выберем тебе покои, которые по нраву придутся.

Ратмир протянул руку Дарену, но не сдвинулся с места. Тот упрямо сдвинул губы и нерешительно посмотрел на стол, под которым пряталась я, а потом на руку Ратмира. Но страх пересилил. Руку Дарен не дал.

Я заметила, что мальчик, вообще, избегал всяких касаний, кроме моих. И от Руфины шарахался. Может, из-за того, что избит был часто? Чертов Ратмир, мог бы и заняться мальчиком, лекаря там позвать, вместо того, чтобы тащиться к королю своему обожаемому! Вечно для мужиков работа на первом месте, что на Земле, что в этом мире!

– Пойдем, – наконец тихо и погасшим голосом проговорил Дарен, решившись на жертву ради меня.