Агония небес. На исходе дней - Золотухин Алексей. Страница 41

– Боюсь, на этой колымаге нам от них не оторваться. Нужно ее сменить.

Посмотрев в зеркало заднего вида, я увидел, что за нами ехала целая колонна машин, как на автопараде, только у всех у них сверкали мигалки.

– И как ты себе это представляешь? – спросила Светлана. – У меня патронов на всех не хватит.

– Вообще-то, представляю. Скоро впереди будет площадь. Там у библиотеки стоянка такси. Немного сброшу скорость, и вы выпрыгнете на ходу. Если повезет, преследователи не успеют быстро среагировать, и мы сменим этот шкаф на что-то более скоростное и компактное.

Кивнув в знак согласия, я позволил Денису приступить к маневру.

Шофер немного отвлекся на разговор со мной и, проезжая на красный свет, выскочил перед едущей через перекресток маршруткой. Ее водитель попытался уклониться и вместо нас столкнулся с другой машиной. Резкий удар ей в бок, и газовый баллон, на котором работала маршрутка, взорвался, окатив пламенем людей, стоявших на пешеходном перекрестке.

Количество трагедий, вызванных моей спасательной операцией, росло, просто как снежный ком, а я ничего не мог с этим поделать.

Уже на подъезде к площади я увидел, что нас окружают. Сзади машины полиции ехали, занимая все полосы движения, даже встречного. А впереди на выезде с площади подкрепление стражей порядка уже разворачивало кордон, пытаясь зажать нас в клещи прямо там.

Кабан сбавил скорость и прижал педаль газа каким-то хламом из бардачка. Теперь машина могла продолжать движение и без водителя. Удовлетворенный результатом, Денис подал сигнал к побегу.

– Гоп-гоп, чувачки, сворачиваем удочки!

Как только мы поравнялись со стоянкой такси, началось стремительное десантирование.

Первой выпрыгнула Светлана. Словно кошка, она приземлилась на ноги и открыла огонь по колесам преследователей. Следующим прыгнул Шустрый. Ему мешала сумка, и он кубарем покатился в сторону ближайшей машины, подвернул ногу и сильно треснулся головой об ее дверцу, оставив вмятину. Мне удалось спрыгнуть несколько удачнее, хотя и я тоже упал, но быстро встал и поволок Максима за автомобиль. И наконец выскочил из машины Кабан, до последнего державший тормоз, чтобы мы могли благополучно спрыгнуть. Вместо того чтобы бежать к ближайшей машине, он устремился к стоявшей дальше всех БМВ, вынудив остальных последовать за ним.

Позади слышались жуткий скрежет и лязг врезающихся одна в другую полицейских машин. Впереди кто-то вещал в мегафон, требуя немедленно сдаться, в противном случае по нам обещали открыть огонь. Правда, не дожидаясь нашей реакции, кто-то с той стороны сразу же начал стрельбу.

Кабан пинками выгнал шофера из понравившейся ему машины, и мы, чудом не попав под пули, заняли салон и тут же стремительно поехали прямо через тротуар в сторону дворов.

Оглянувшись на покинутую нами пожарную машину, я увидел, как она медленно взобралась по мраморным ступеням библиотеки и, пробив стену, остановилась, дыхнув пылью и высыпав из образовавшегося проема несколько стеллажей книг.

Мы проскочили в один из дворов, затем продолжили движение по пешеходной улице, объезжая с криками разбегающихся людей. Затем снова выехали на трассу, и экстремальное вождение сменилось более спокойным.

Кабан порылся в бардачке среди хозяйских дисков и, проигнорировав «Ласковый май» и «Лесоповал», извлек альбом группы «Тату» и включил песню «Нас не догонят», после чего снова дал по газам.

Глядя на то, как мы резко маневрировали, удаляясь все дальше от погони, я начал понимать, что и от Дениса тоже есть польза.

Если бы мы жили не в России, а в Америке, то, судя по их боевикам, нас бы уже должен был начать преследовать полицейский вертолет. Однако радоваться тому, что родился на шестой части суши, а не в Штатах, пришлось недолго. Как говорится, помяни черта, и он появится.

Полицейские машины скрылись на время из виду, зато в небе и вправду замаячил вертолет. Это была не маленькая винтокрылая машина с журналистами, а агрессивного вида военный геликоптер со щетиной из ракетных установок и пулеметов. Повидавший виды и, возможно, сделанный еще во времена Советского Союза, он все еще внушал ужас и трепет.

Рискуя задеть какое-либо здание или просто провода, вертолет пошел на снижение, и уже скоро я слышал вещающий в мегафон на удивление знакомый голос. Это говорил человек с тростью, хотя я не представлял, как он смог выжить после того, что с ним сделала Светлана.

– Немедленно прижмитесь к обочине и остановитесь. Не заставляйте нас открывать огонь.

Светлана снова самодовольно достала свой автомат.

– Нашел дураков! Кабан, даже не вздумай его слушать.

– И не собирался, мы тут уже все на вышку себе заработали.

– Я не заработал! – сказал Шустрик, потирая затылок, которым ударился. – Но, полагаю, я здесь в меньшинстве.

Светлана выбила стеклянный люк и высунулась наружу со словами:

– Мы мирные мошенники, не будите в нас зверя.

– Ты еще их рогаткой попугай, – с ухмылкой прокомментировал Денис, все-таки снизив скорость до минимума.

Послышались три одиночных выстрела.

На дорогу позади нас один за другим упали два голубя, а военный вертолет, лишившись хвостового винта, завертелся в воздухе и рухнул прямо на встречный поток машин, оглушительно взорвавшись, как цистерна с газом, и разлетевшись на куски.

Довольная собой, Светлана влезла обратно.

– Что? Что вы так на меня все смотрите? Ну сбила вертолет. Что, так сложно попасть в лопасть винта, что ли? В чем проблема? Давай, Кабан, вывози нас из города, пока тут еще и самолеты не появились, а то у меня патроны уже на исходе.

Мы снова ускорились и через полчаса напряженных маневров уже неслись прочь из города по кукурузному полю, сбивая початки.

Поле сменил сосновый лес. Денис объезжал деревья и чертыхался от сожаления, что двигаться по обычной дороге было слишком опасно из-за возможного преследования.

Первым не выдержал Шустрый, которого уже начинало подташнивать от экстремального вождения и постоянных прыжков на каждой кочке. А возможно, он вообще получил сотрясение мозга после неудачного прыжка с машины.

– Может, хватит такой езды! Кабан нас убьет раньше, чем поймают копы.

– Что, тебе не нравится, как я вожу? – взбесился шофер. – Ну и пожалуйста.

Он демонстративно откинулся в кресле и убрал руки с руля.

К этому времени я уже начинал слегка дремать от недосыпа в прошлые ночи, но увидев, как мы несемся прямо на приличной толщины дерево из лесополосы, отделявшей поле от дороги, я резко взбодрился и схватился за руль.

– Ты что, Кабан, совсем дебил? – прикрикнул я на Дениса.

– Он позер. Хотя и дебил, видимо, тоже, – поддержала меня с заднего сиденья Светлана.

– Ну спасибо! – возмутился Денис и, снова положив руки на руль, остановил машину. – Нет, ну это нормально, я вас из мясорубки вывез, а вы меня дебилом называете. И вообще, умники, лучше скажите, куда мы едем.

В задумчивости я почесал свою переносицу, размышляя, как сообщить остальным, что мой единственный план – мчаться до самого Приморского края.

– Ну нужно как-то на Владивосток курс держать.

– Что? Это такой план побега? – попытался высказать свое мнение Денис.

– Хватит дискуссий, заводи мотор, поехали, – подытожила Светлана.

Мы выехали на проселочную дорогу, и я начал снова дремать. Когда же опять открыл глаза, мы стояли у какого-то карьера, на перекрестке с грунтовой дорогой, по которой ездили КРАЗы с колесами выше нашей машины. Посмотрев на датчик топлива, я увидел, что тот был на нуле.

– Иди за бензином, Кабан, – сказал я заплетающимся спросонья языком.

– Может, лучше КРАЗ угоним? – с надеждой спросил шофер.

– Очень смешно, такая юркая неприметная машинка. Еще башенный кран угони, а мы будем перед ним класть рельсы, чтобы ты смог ехать. Дуй за бензином, – дал я распоряжение и, закрыв глаза, уснул.

Мне приснился странный короткий сон. Стоя на берегу холодного моря, бьющего о скалы свои темные волны, я держал руку у живота. Кровь сочилась между пальцами. Рядом стояла молодая цыганка. Та самая, которую я лишь однажды видел на вокзале после побега из больницы.