Быть любимой - Лорин Эми. Страница 22

— Кэтрин, — сказал он мягко, словно даже с сожалением, — я знаю практически все, что происходит вокруг меня. Как ты думаешь, я был бы сегодня здесь, если бы ничего не знал о твоих планах? А твой задаток тебе вернут.

— Я не хочу, чтобы мне его возвращали! — закричала она. — Я хочу…

— Кэтрин, прекрати. — Его резкий голос заставил ее замолчать. — Ну почему тебе так важно, кто оплачивает счета? — Не давая ей времени ответить, он продолжал: — Главное то, что у Тома будет праздник. И вот что я хотел бы знать: какого черта мне не сообщили, где будет ваш обед, в какой день и, кстати, что вы вообще планируете что-то подобное? — Его тон вроде бы смягчился, но голос звенел как натянутая струна. — Не то чтобы это удивляло меня, особенно если вспомнить, что ты даже не сказала мне, когда у тебя начались роды!

— Я не знала, где ты! — крикнула Кэтрин.

— Глупости! — оборвал он ее. — Моя секретарша знает, где я нахожусь практически каждую минуту. Или это было так трудно — просто поднять трубку?

Кэтрин сидела неподвижно, чувствуя себя совершенно раздавленной. Мэт вдруг умолк. Кэтрин повернулась к нему и увидела перед собой другого человека — в одно мгновение Мэт будто постарел на десять лет. Она отвернулась к окну и уставилась в стекло невидящими глазами.

Мэт яростно выругался и резко тронул машину с места. «Линкольн» рванулся вперед, набирая скорость. Кэтрин по-настоящему испугалась и, стараясь подавить панику, попросила:

— Мэт, пожалуйста, помедленнее. — Презрение, которое явственно слышалось в ее голосе, само по себе было словно пощечина. Она сама не понимала, как ей удалось сдержаться, чтобы не выдать своей паники. Какое бы напряжение ни сковывало ее изнутри, все, что увидел Мэт, сбросив скорость и взглянув на нее, — увидел перед собой холодную, полностью владеющую собой женщину.

— Ты просто невероятна, Кэтрин, ты это знаешь? Тебя хоть что-нибудь вообще трогает?

Трогает? Боже, если бы он знал! Она медленно закрыла глаза, чтобы справиться со слезами. Она не заплачет! Она не может допустить, чтобы этот человек видел ее плачущей. Кэтрин отвернулась от Мэта. Теперь, удержав слезы, она открыла глаза и стала смотреть на собственное расплывчатое отражение в боковом стекле.

Это не было правдой, она не отталкивала его. Но как сказать ему, не выдав при этом своих чувств? Она давно привыкла сама принимать решения, когда дело касалось ее детей. Она продолжала делать это и после своего неожиданного замужества даже в отношении маленького Джонатана просто потому, что Мэт так много работал, так часто уезжал, что Кэтрин считала себя не вправе отвлекать его.

Если бы в их союзе была хоть капля нежности, она с радостью разделила бы с ним ответственность за семью. Но в теперешних обстоятельствах это казалось невозможным.

Она чувствовала себя как в тюрьме. Да, она была его женой со всеми вытекающими отсюда правами и привилегиями, но чувствовала, что не может ими пользоваться. Нет сомнения, что многие женщины сочли бы ее ненормальной. Мэт был богатым человеком, готовым принять на себя все обязанности главы семьи, как финансовые, так и любые другие, а она не хотела ему этого позволить. Как она могла объяснить кому-нибудь, а особенно Мэту, что равновесие уже нарушено, его вклад и так намного больше? Если переложить на него все заботы о семье, то получится, что он дает все, а она ничего.

И опять встал мучающий ее вопрос: почему он захотел жениться на ней? Почему именно на ней? И, что более важно, почему она согласилась? Темный пейзаж проносился мимо ее невидящих глаз. В поисках ответов Кэтрин смотрела в себя, а не во внешний мир.

Машина, в которой она сейчас ехала, была такой же, как и та, на которой он вез ее в город после встречи Нового года у Ричарда и Энн.

«Вы будете готовы ехать после обеда?» — спросил он тогда. Кэтрин была готова намного раньше. Она сразу же пошла в свою комнату, сменила брюки на юбку, уложила вещи.

Звуки счастливого смеха заставили ее подойти к окну, выходящему на конюшни. Она стояла, глядя на Ричарда, Энн, Кэрол и Мэта, разговаривающих и смеющихся с Лиз и Гэйл, которые гладили двух молодых кобыл в загоне. Лошади, явно подарок Мэта, были на редкость красивы, и Кэтрин даже с такого расстояния видела, что девочки на седьмом небе от счастья. Она тихонько вздохнула, думая, каково это иметь возможность делать близким такие дорогие подарки. Накануне она уже видела, что Мэт подарил Кэрол. Вечером подруга вошла к ней, кружась в танце и с гордостью показывая свою руку. Кэтрин ахнула, увидев на тонком запястье Кэрол великолепный браслет, украшенный бриллиантами.

Теперь, глядя из окна, Кэтрин видела, как маленькие солнца вспыхивают на руке Кэрол при каждом движении. Она еще раз задумалась об отношениях Мэта и Кэрол. Кэрол уверяла, что они просто хорошие друзья, но Кэтрин сомневалась в этом, потому что с приездом Мэта Кэрол просто расцвела. Кроме того, они часто гуляли вдвоем. Но если это больше, чем дружба, то почему Кэрол так переживала из-за Пола всего месяц назад? В конце концов, Кэтрин запретила себе лезть в чужие дела и отвернулась от окна.

Как только обед был закончен, Мэт встал, сказал Кэтрин, что подгонит машину, и вышел. Кэтрин едва успела поблагодарить Ричарда и Энн за прекрасный праздник, попрощаться с Лиз и Гэйл и наскоро обнять Кэрол, когда он вошел в парадную дверь, попрощался со всеми и взял ее и свой чемоданы.

Машина, черная и сверкающая на солнце, показалась Кэтрин длиной в целый квартал, и на ум пришли слова «сделано по специальному заказу».

Некоторое время они ехали молча. Мысли Кэтрин были уже дома, с Томом, но голос Мэта вернул ее к реальности.

— Этот Том, который вас ждет, он ваш муж?

— Нет, мой сын. Мой муж умер.

— Простите.

Он бросил на нее вопросительный взгляд, и она объяснила:

— Мой муж погиб восемнадцать лет назад.

— А сколько лет вашему сыну?

Кэтрин поерзала на сиденье, зная, что сейчас последует.

— Восемнадцать.

Еще один вопросительный взгляд. Кэтрин закурила сигарету и сказала негромко:

— Мой муж погиб в автокатастрофе за месяц до его рождения.

Мэт тоже закурил, потом спросил довольно безразлично:

— И вы больше так и не вышли замуж?

— Нет, — тихо ответила она.

— Наверное, это было непросто — одной растить ребенка?

— Двоих детей. У меня еще дочь, на два года старше.

Брови Мэта поползли вверх.

— Муж хорошо вас обеспечил?

Кэтрин почувствовала легкое раздражение. Неужели он думает, что то, что он согласился ее подвезти, дает ему право на все эти вопросы?

— Я справилась, — коротко ответила она и отвернулась.

Они молчали до тех пор, пока он не остановил машину перед ее домом. Когда Кэтрин потянулась, чтобы открыть дверцу, он положил ей руку на локоть и тихо сказал:

— Простите, если я рассердил вас своими вопросами. Но это не праздное любопытство — мне было действительно интересно.

Кэтрин пристально взглянула на его руку, и он тотчас же убрал ее.

— Ничего, я думаю, что излишне болезненно это восприняла.

Она стояла у дома, ожидая, пока Мэт вынет из багажника ее чемодан, когда Том с грохотом сбежал по лестнице и выскочил на крыльцо, крича:

— Привет, мама! Я увидел тебя в окно.

Уже высокий и еще продолжающий расти, стройный как тростинка в своих выцветших голубых джинсах, он казался Кэтрин самым красивым существом на свете. Широкая улыбка открывала ровные зубы. Он крепко обнял ее, а она подняла руку, взъерошила его волнистые темные волосы и шутливо сказала:

— Вам не помешала бы стрижка, молодой человек!

— Ну, это придирки! — пробормотал он, улыбаясь еще шире, после чего повернулся к Мэту, который терпеливо ждал, стоя у машины.

Возможно, именно то, как он стоял, молча и без улыбки, смутило Кэтрин. Она повернулась к Тому и поспешно представила их друг другу.

— Том, это мистер Мартин, хороший друг Бенингтонов, который был так любезен, что подвез меня. Мистер Мартин, это мой сын Том. — Голос Кэтрин предательски задрожал.