Новичок - Денисов Вадим Владимирович. Страница 14

Один раз из воды приподнялась средняя часть туловища толщиной с крепкую мужскую ногу. Какой длины? Да чёрт его знает. Длиннющая, сука! В фильмах-ужастиках показывают змей-монстров вполне сравнимой толщины. Вот только башка там другая – существенно шире туловища рептилии! Здесь всё не так, плывущая рядом соседка имела относительно маленькую головку. Почти безобидную, ага…

– Опять наврали!

Неужели у неё настолько растягиваются челюсти, что она способна проглотить каймана? Или какого-нибудь раззяву… Мне было очевидно: змея и не помышляет о нападении на лодку и человека в ней. Наоборот – лихорадочно размышляет, не выбраться ли ей от греха на спасительный берег? Рыскну в её сторону – тут же исчезнет в густых зарослях.

– Давай, до свиданья!

Я двинул рукоять сектора газа, лодка быстро помчалась вперёд.

Зря время теряю. Облака всё больше наливаются чёрным, хорошо бы успеть найти проклятую баржу до очередного оглушительного ливня.

Погнали! Только на эхолот не забывай смотреть, Дар!

Ещё через час быстрого хода местность вокруг начала меняться: Аракара практически перестала петлять, а русло стало шире, по берегам всё чаще встречаются бело-серые пляжи с мелкой галькой. Притоков не видно, а вот протоки с быстрым, закручивающимся в воронки течением появились. Матёрый лес никуда не делся, ни единой полянки! Русло реки усыпано множеством островов, некоторые побольше депошного раз в пять – вытянуты в ниточку с часто нанизанными бусинками суши. Посреди буйно заросших клочков земли и галечных мелей то тут, то там груды поваленных деревьев.

Небо продолжало темнеть, ветерок стихал. Не к добру!

Успею – не успею?

Вот заблестела ярко очерченная серебром полоса большой воды. Устье!

Впереди была Лета, судя по всему, река действительно огромная, в уровень Енисею в низовьях! Ландшафт дальнего берега пока что даже в бинокль угадывался с трудом. Вода в большой реке гораздо чище, коричневой мути не наблюдалось…

Где ты?

Нашлась, родная!

По указанным до цели километрам всё сходится, не подвели!

Самая радостная картинка дня – на фоне почти романтического пейзажа в нескольких сотнях метров от устья Аракары стояла рыжая от ржавчины небольшая баржа, зарывшаяся в отмель. Настоящая речная баржа – несамоходное грузовое судно, управляемое буксиром, один из основных компонентов енисейской навигации. Давно тут стоит, постепенно всё глубже уходя в песчаное дно и обрастая после каждого ливня очередным слоем колоритной коррозии и тины.

Выглядит не заброшенной, в бинокль видны две массивные деревянные лестницы, ведущие на палубу. Навещают! Сложно предположить, насколько часто. Навещают, но не забрали. Значит… Ничего пока не значит, смотреть надо.

Для начала я, не торопясь высаживаться, на малом ходу два раза медленно обошёл островок кругом, пока не убедился, что вокруг всё спокойно. Вид стоящей на островке баржи впечатлял, это какой же был уровень реки, когда её вынесло в новый мир? Для кого-то – железное чудовище. Для меня – бальзам на душу!

Вода вокруг словно замерла.

Шухер! Сейчас ливанёт! А вот и широкий дощатый настил, притянутый к корпусу и закреплённый тросом. Туда! Очень хорошо придумано, береговой песок наверняка вязкий, топкий… Я, прихватив увесистый рюкзак, куртку и оружие, торопливо выскочил на деревянный щит импровизированного причала и начал тащить лодку наверх. Крепче вяжи, Дар, крепче, чтобы ни стихия, ни тварь зловредная не могла утащить!

На корме баржи громоздилось странного вида бревенчатое сооружение. Входная дверь на внешней щеколде. Сверху наблюдать за округой очевидно лучше. Вот там и спрячемся, заодно и посмотрим на незнакомку.

– Ключ?! – бляха медная, и тут замок!

– Указание?!

Надпись на двух языках краской… В редукторе он спрятан, где-то на палубе! Громко и беззастенчиво матерясь, я быстро огляделся, увидел и помчался на нос. Нашёл достаточно быстро. Уф-ф…

Только зашёл внутрь, как по крыше глухо застучали тяжёлые капли дождя. Падая со свесов крыши, они быстро переросли в струйки, потом в струи и, наконец, в сплошной ревущий поток воды. Пошла дискотека!

Тропические ливни, доложу я вам, – охренеть какое впечатляющее зрелище!

Почти сразу вокруг заполыхали чудовищной яркости молнии, воздух разорвали раскаты оглушающего грома.

– Ни хрена себе…

С неба лилась почти сплошная стена воды, быстро поднимающая уровень реки. Райский мир, если смотреть на открытку, конечно, явно не был готов противостоять такому натиску.

А если так сутки лить будет? Не везёт мне, опять тормознулся.

– Ну, что тут за избушка?

Некогда на этом месте стояла кормовая рубка или вспомогательное помещение для обслуживающего персонала. Однако позже поняли, что погорячились, и поставили на выброшенной барже нормальную избушку! Очень и очень хитрую.

Собранная из толстых брёвен, она была надёжно прикручена к палубе арматурными прутами, которые гнули и вбивали в отверстия кувалдой. От кого такие предосторожности? Достаточно было приварить пару уголков, даже ураганный ветер не снесёт.

– Грёбаный Каларгон, те самые зорги! Чтобы не приподняли!

Да не, скорее всего, просто с металлическими уголками у них тут тоже реальный напряг. Со всем напряг.

Внутри было просторно и уютно, я начал раскладывать вещи, продолжая осматривать доставшееся мне помещение, в котором, возможно, придётся пересидеть несколько часов, если не целые сутки.

– А ведь скоро стемнеет.

В избе четыре узких вытянутых окошка – на все стороны. Стёкол нет, а вот толстые железные прутья, врезанные в дерево ещё при монтаже, присутствуют. Чем-то похожа на таёжные избы охотников… Да почти такая же! Вот нары друг над другом, плетёные тростниковые матрацы, маленький столик возле окна, что выходит на корму, два чурбачка вместо стульев. Но особенно меня умилила печка-буржуйка, сварганенная из небольшой железной бочки и грамотно обложенная булыганами. Наверху вырезано отверстие, на которое можно ставить сковороду или чайник. На верхних полках – минимально необходимый запас посуды, в основном глиняной. Имеется масляная лампа. Нары широкие, пригодны для комфортного ночлега четырёх человек. Наверх выходит железная труба со шляпой почти такого же размера, как моя, только из жести, под такую никакой дождь не попадёт.

Тут уютно!

На барже было обустроено жильё для размещения охотничье-заготовительной бригады. Или рабочей группы? Только что им тут делать, рабочим? Могут разбирать баржу или перерабатывать имеющийся груз. Дождь продолжал лить как из ведра, и всё, что я смог сделать – выскочить на несколько секунд под ливень, дабы убедиться, что «Кайман» пришвартован надёжно. Какая хорошая шляпа!

Что сказать, это самый натуральный дальний кордон. Настоящих зим тут нет, значит, не зимовье, некорректно звучит. Летовка. Найдя посуду, снова высунулся и, стараясь не попасть под струи, подставил объёмы. Уж эта вода будет гарантированно экологически чистой.

Пару раз зигзаги молний ударили по левому берегу, где деревья особенно высоки.

А в баржу не ударит? Огромный кусман железа посреди реки…

На всякий случай я забрался на нары, чтобы не стоять на железной палубе. Потом растопил печку, надо просушить одежду. По старой северной традиции под нарами хранился большой запас сухих колотых плашек, милое дело. Жадничать не буду, ибо потраченные дрова возместить мне будет нечем.

Собака, всё льёт и льёт! Мне горе – задержка в пути. Природе – лафа.

Во время такого ливня речная вода обильно насыщается нужным рыбе кислородом и гуминовыми веществами, одновременно несколько понижается её температура. По идее, после дождя будет самая рыбалка… Если окончательно станет понятно, что по нехитрому маршруту сегодня мне не пройти, то не удержусь, попробую, уже из спортивного интереса. Пока что не высунешься. Никакая одежда не спасёт, ничего не поможет, поскольку ливень не просто мощный, а какой-то сумасшедший! Льёт так, словно на облаках сидят тысячи бригад пожарных и хреначат вниз струями брандспойтов. Барабанят с такой силой и частотой, что будь у меня собеседник, разговаривать было бы совершенно невозможно без громкого крика.