ASMR Гипноз моей Сестры (ЛП) - "MindSpark". Страница 15

С моих губ сорвался легкий смех.

Если бы я мог?

Не было никакого «если». Сэмми была моей. Если бы она проснулась, а я был рядом, она бы не возражала. Если бы она проснулась, а я не спал рядом с ней, она бы удивилась и забеспокоилась.

Мечтательно, не обращая внимания на ощущение спермы, заполнившей мои боксеры, с глупой ухмылкой на лице, я подполз к месту, где лежала Сэмми, свернувшись калачиком, и опустился рядом с ней. Я обхватил тело сестры, дотянулся до одной из ее идеальных сисек и нежно сжал ее.

Я вырубился, как только мои веки сомкнулись, ладонь до кончиков пальцев была заполнена мягкой грудью моей сестры.

Глава 7.1

Рай. Я был в раю.

Проснулся с Сэмми в моих объятиях, моя рука на ее обнаженной груди, а ее попка трется о мою промежность.

Сплошное блаженство.

Впервые я проснулся первым.

Я не шевелился, не пытался встать или разбудить мою прекрасную сестру. Я просто остался на месте, наслаждаясь зефирно-мягкой грудью в своей руке. Мои ноздри наполнились ароматом моей сестры — клубники и конфет. И, кроме того, в воздухе ощущался слабый кисловатый привкус.

С довольной улыбкой на лице я нежно разминал грудь Сэмми.

Через несколько минут она, в конце концов, проснулась.

Мягкий, почти сексуальный стон вырвался из губ Сэмми, когда она потянулась, просыпаясь. Ее спина выгнулась, попка сильно прижалась к моей промежности. Она вытянула руки и ноги, издала тихий вздох. Милое маленькое хныканье.

Затем она вскочила, и мое блаженное расслабление резко закончилось.

Утренний прохладный воздух ворвался под одеяло, зябкий и звенящий. Кроватные пружины скрипнули, когда Сэмми пошевелилась, повернула свое тело лицом ко мне, ее глаза были широко раскрыты и растеряны.

Ее рубашка была все еще расстегнута, лифчик застегнут. Одна из ее замечательных сисек — та, которую я всю ночь лапал во сне, — была обнажена. Милый розовый сосок смотрел на меня, умоляя, чтобы его поцеловали и попробовали на вкус.

Я оторвал взгляд от него и посмотрел на лицо Сэмми.

Неуверенность, недоумение. Ее глаза были почти расфокусированы, когда она смотрела на меня. Она открыла рот, чтобы заговорить, но слов не последовало.

Затем моя сестра моргнула и покачала головой.

Она все еще выглядела немного растерянной, но шок и неуверенность исчезли.

«Доброе утро», — сказал я, внимательно наблюдая за ее лицом.

Эта реакция — замешательство, то, как она подскочила в постели, как только почувствовала на себе мою руку, — меня встревожила. Мое сердце заколотилось в груди, а разум в одно мгновение перешел от блаженного спокойствия к активности и бдительности.

Что только что произошло? И почему это произошло?

Сэмми покачала головой, глаза прояснились. Мгновение спустя ее губы скривила обычная улыбка.

«Доброе утро», — усмехнулась она. «Ты рано встал».

Она не ошиблась. Я встал, и не только я.

Я улыбнулся ей, хотя мои мысли были заняты реакцией сестры на мое пробуждение. Почему она выглядела такой удивленной и растерянной?

Гипноз, в том виде, в котором я его использовал, мог изменить восприятие человеком реальности. Изменить то, во что они верят, подправить их моральный компас и дать им новый взгляд на вещи.

Однако это не означало, что их старые убеждения просто исчезали.

В сознании Сэмми было два набора идеалов. Ее естественные убеждения, те, которые она впитала и выработала за всю свою жизнь. И ее обусловленные убеждения, идеалы, мораль и понятия, которые я давал ей во время ее ночных ASMR-трансов.

Если я убедил какую-то часть ее сознания, что то, что она трогает себя пальцами передо мной, следуя моим инструкциям, совершенно естественно и нормально, это не значит, что годы, которые она провела в убеждении, что семьи не должны заниматься сексом друг с другом, просто исчезли. То, что она всю жизнь считала, что братья и сестры не должны мастурбировать вместе, те табу, которые она набралась на эту тему за всю свою жизнь, они все еще были в ее мозгу. Несколько гипнотических трансов не могли этого изменить.

Я провел большую часть дня, думая об этом.

Именно поэтому Сэмми отреагировала так, как отреагировала. В первые несколько мгновений после того, как она проснулась, моя рука лежала на ее груди, эта вечная вера в одно и то же вспыхнула. В течение нескольких секунд мое гипнотическое внушение снова взяло верх, сбивая сестру с толку, почему она испугалась. Но на краткий миг Сэмми отпрянула.

Накануне вечером она не слушала запись.

Может быть, поэтому она так отреагировала?

Нужно ли мне с этого момента следить за тем, чтобы она слушала запись каждый вечер? Если да, то как долго? Заставлять ее слушать гипнотические ASMR-записи до конца жизни вряд ли было идеальным вариантом.

Эти мысли вихрем проносились в моей голове, пока я сидел перед своим специальным микрофоном. Буря идей, планов и страхов.

Наконец, я решился.

Я передвинула мышь, нажала на кнопку «запись» и начала говорить.

«Итак, — сказал я, присев на край кровати Сэмми. "Что ты чувствуешь?»

Моя сестра, одетая в клетчатую пижаму, подняла на меня бровь.

«Прошлой ночью», — продолжил я. «Мы не говорили об этом. Тебе было приятно? Тебе понравилось?»

При этом ее вторая бровь поднялась вверх. Ее глаза расширились, а на щеках появился легкий румянец. Она опустила взгляд, не желая встречаться с моими глазами. Но она слегка кивнула головой.

Я не мог не усмехнуться.

Глава 7.2

Чем больше ей нравилось прикасаться к себе, когда я был рядом, тем легче мне было бы убедить ее разум, что ей так это нравится, потому что я рядом. А оттуда было бы просто заставить ее начать видеть во мне возбуждающего и привлекательного, желанного парня.

К этому, отчасти, и подталкивала Сэмми сегодняшняя запись.

Удвоить ее сексуальное удовольствие и удовлетворение, когда я был рядом с ней, и уменьшить его вдвое, когда она была одна. Заставить ее прийти к выводу, что она получает больше удовольствия, когда я рядом.

«Я рад», — сказал я ей. «Мастурбация — это здорово. Единственное, что лучше — это настоящий секс. Если хочешь, я могу как-нибудь помочь тебе с техникой мастурбации. Только не сегодня, мне нужно сделать домашнее задание. Но, может быть, завтра».

Как бы мне ни хотелось посмотреть, как Сэмми снова трахает себя пальцами, я должен был убедиться, что она слушает запись. Она не сможет этого сделать, если будет глупо дрочить и вырубится раньше, чем у нее будет шанс.

«Хорошо», — сказала Сэмми, голос мягкий.

Я еще мгновение смотрел на нее, наслаждаясь необычным зрелищем того, как моя сестра ведет себя застенчиво и мило. Обычно она была такой бурной и энергичной, настоящий сорванец. Красивая и сексуальная, конечно. Но сейчас она выглядела очаровательной девчонкой.

Если бы я мог, я бы сфотографировал ее.

Ее обычного хвоста не было, вместо него шоколадно-каштановые волосы волнами спадали на плечи. Ее полные, ох как приятные для поцелуев губы были сомкнуты — никакой белоснежной улыбки сегодня. Румянец на ее щеках, розово-розовый и теплый на ее бледной коже, заставил меня захотеть поцеловать ее еще сильнее. А ее обращенные вниз глаза, которые то и дело поднимались, чтобы посмотреть на меня, а затем снова устремлялись вдаль.

Почему она была так удивительно красива?

Почему из всех людей на свете моя сестра должна быть самой сексуальной, красивой, желанной?

Еще несколько месяцев назад эта мысль была бы для меня ударом ниже пояса.

Моя сестра, единственная девушка в мире, с которой у меня никогда не будет шансов. Единственная девушка, которая была запретной навсегда.

А теперь я медленно делал ее своей.

«Хорошо», — сказал я, вставая. Эрекция, растущая у меня между ног, никак не хотела униматься. Кроме того, мне действительно нужно было сделать домашнее задание. «Тогда я пойду делать домашнее задание. Увидимся позже, сестренка».