Ускользающие тени - Лампитт Дина. Страница 94

Это был последний раз, когда она видела свой супружеский дом. Лорд Уильям Гордон ждал ее на перекрестке в закрытой карете. Не взяв с собой даже запасную одежду, оставив ребенка на попечение горничной, Сара бросилась в объятия любовника, и карета плавно покатила в сторону Кента, к новой жизни развращенной, но счастливой женщины, преданной плотскому греху.

Если бы Сара Банбери думала, что их побег совершится легко и просто, она вскоре бы испытала сильное разочарование. Через два дня после побега в Ноул нагрянула сестра Сары, леди Луиза Конолли, чей экипаж мчался по аллее так, как будто его кучером был сам дьявол. Сара узнала, что она должна немедленно вернуться в Холленд-Хаус, так как малютка Луиза больна, плачет и ждет маму.

Именно этого Сара и боялась, ибо любила своего ребенка и собиралась послать за ним, едва установится погода. Но теперь, независимо от того, была ли история с болезнью ребенка простой выдумкой или Луиза сказала правду, Сара не решилась подвергать дочь такому риску. Лорд Уильям Гордон мрачно смотрел вслед удаляющемуся экипажу Сары, которая возвращалась в Холленд-Хаус, где за малышкой уже ухаживал сэр Чарльз.

Вся семья собралась в библиотеке – такими суровыми Сара еще никогда не видела своих родственников. Здесь сидели лорд и леди Холленд, рядом с ними поместился Томас Конолли, специально вызванный из Ирландии, позади сидели Сте со своей женой леди Мэри и Чарльз Джеймс Фокс, отчаянно старающийся сохранить на лице серьезное выражение. Только двое родственников отсутствовали на фамильном сборище – герцог Ричмондский и Прелесть, но их отсутствие вскоре объяснилось.

– Герцог слег от переживаний. Своим отвратительным поведением ты убиваешь всех нас, – сделала решительный ход Кэролайн.

– Как мой ребенок? – ответила вопросом Сара. —

Его здоровье для меня важнее всего прочего, даже здоровья моего брата.

– И поэтому вы бросили свою дочь? – сердито осведомился Томас Конолли, гораздо более обеспокоенный усталым видом жены, нежели всем происходящим.

– Это была вынужденная временная мера. Я собиралась послать за ней.

– Это вы говорите сейчас, но я сомневаюсь, что в ваших словах есть хотя бы частица правды.

– Вы сомневаетесь в моих словах? – оскорбленно спросила Сара.

– Да, – отрезал Томас и сердито отвернулся, уставившись в окно и теребя подбородок.

– Ладно, что сделано – то сделано, – впервые за все время вмешался лорд Холленд. – Гораздо важнее поговорить о будущем. Сара, каковы твои намерения?

– Жить с Уильямом Гордоном и ребенком – нашим ребенком, которому по праву надлежит быть с нами.

– Стыдись! – вспыхнула Кэролайн. – Сэр Чарльз был более чем добр к тебе. Неважно, какой была его вина, но он вел себя достойно на протяжении всей твоей постыдной связи.

Это замечание вызвало общий ропот согласия, и даже Чарльз Джеймс кивнул:

– Это верно, Сара.

– Я знаю, – ответила она. – Он действительно самый снисходительный муж на свете. Но именно ради него я должна его покинуть. Остаться с ним – значит погубить всю его жизнь, поэтому я предоставила ему возможность жить одному.

– А что будет с Луизой? – спросила леди Мэри Фокс с любопытством и добродушием. – Наверное, ее жизнь будет более счастливой при замужних родителях, чем при греховных любовниках.

Сара с достоинством повернулась к ней.

– Я уверена, леди Мэри, что жизнь ребенка, возвращенного к своим настоящим родителям, людям, которые любят друг друга и свой плод, будет гораздо более счастливой, чем у ребенка, выросшего в семье, где супруги друг друга ненавидят. Ибо, уж можете мне поверить, хотя сейчас я не испытываю ненависти к сэру Чарльзу и он относится ко мне соответственно, эти чувства не преминут вскоре появиться у нас, вынужденных лгать изо дня в день.

Наступило молчание, затем лорд Холленд с расстановкой произнес:

– Я не убежден, леди Сара, что такая ненависть еще не появилась между вами. Ваш муж прислал мне письмо, в котором просил передать вам свое позволение не возвращаться в его дом. Но, прежде чем сделать это, я должен был в последний раз узнать ваши намерения.

– Забрать своего ребенка и жить с лордом Уильямом Гордоном, – смело повторила Сара.

– Пусть будет так. – И лорд Холленд протянул ей письмо, написанное почерком сэра Чарльза.

– Вам известно его содержание, милорд?

– Разумеется, – ответил Генри Фокс, поднялся на ноги и обратился к остальным сидящим в комнате. – Мы только попусту потеряли время. Надо дать этой глупой упрямице делать то, что она пожелает, и посмотреть, как ей это понравится.

Кэролайн тоже встала.

– В этом доме вас больше не принимают, мадам. Я вынуждена просить вас уехать как можно быстрее.

Это был смертельный удар, и Сара, которая до сих пор умудрялась оставаться спокойной, горько разрыдалась.

– Неужели вы не понимаете, – всхлипывала она, – что я поступила так, не желая навязывать ни себя, ни ребенка лорда Уильяма моему бедному мужу?

Но ее уже никто не слушал, родственники не глядя выходили из комнаты, только толстяк Сте оглянулся в дверях, одарил Сару сочувствующим и печальным взглядом, покачал головой и ушел.

Продолжая рыдать, Сара вскрыла письмо, которое дал ей лорд Холленд.

Все кончилось. Она потеряла короля, потеряла мужа, но по крайней мере наградой за то стало верное и любящее сердце.

«Все ради любви», – подумала Сара и принялась молиться, чтобы ее нога наконец-то ступила на путь, который привел бы ее к спокойствию и умиротворению, столь необходимыми ей.

Она оставила Холленд-Хаус в сумерках, забрав с собой Луизу и не в силах оставаться хотя бы еще одну ночь под такой негостеприимной крышей. Поскольку у нее не было собственного экипажа, Сара приказала кучеру Кэролайн доставить ее к «Двуглавому лебедю» на Пикадилли, опасаясь путешествовать ночью. Здесь, проведя бессонную ночь, Сара взяла билет на дилижанс, который на следующее утро, в четыре часа, отправлялся в Саутгемптон – неподалеку от того места, которое указал ей Уильям. Она позавтракала в Бэгшоте, покормила своего ребенка, а четыре часа спустя пообедала в Графсфорде. После этого дилижанс не останавливался до самого Саутгемптона, до семи часов вечера, и Сара едва не падала с ног от усталости, когда наконец сняла номер в «Собаке и утке» На следующее утро в наемной карете она отправилась к дому миссис Биссел в Редбридже.

Как ни странно, у этой миссис Биссел приятель лорда Уильяма посоветовал им остановиться перед бегством за границу. Ее дом был рекомендован как уединенный и мирный, а сама леди – как добрая провинциальная дама, готовая на любые жертвы ради удобства своих гостей. Переступив порог, Сара увидела идеально чистую комнату, тяжелую дубовую мебель, тряпичные половики, разбросанные по блестящему полу, и шторы ручной работы на окнах. Комнату наполнял запах свежевыпеченного хлеба и воска, и Луиза, которая дурно перенесла путешествие, чудесным образом перестала плакать.

Радуясь тому, что в юности она так много участвовала в любительских спектаклях, Сара поведала миссис Биссел свою историю. Она вышла замуж без одобрения своих родителей и друзей, и в результате этого подверглась всеобщему остракизму. Поэтому она вместе со своим мужем решила пожить уединенно, где-нибудь подальше от столицы, и дом миссис Биссел со всем его спокойствием кажется им как раз тем, чего они хотели. Если все будет решено и хозяйка согласится с се предложением, Сара пошлет за своим мужем, мистером Уильямом Гором, который присоединится к ней через несколько дней. Роль была сыграна убедительно, миссис Биссел осталась совершенно очарованной Сарой. Таким образом, в следующее воскресенье прибыл лорд и любовники вновь воссоединились вместе со своим ребенком, которого произвели на свет.