Если сердце верит - Делински Барбара. Страница 79

— Значит, его совсем не встревожило то, что Терри устроил такой скандал?

— Поначалу нет. Отец Нейл даже рассердился, узнав, что этот человек развлекается с любовницами, после того как разбил сердце его матери. Он готов был поверить в клевету и осудить кардинала, нарушившего священные обеты, но потом сам казнил себя за это. Когда появилось официальное извинение в газете, для Нейла начались долгие часы духовных метаний и молитв. Он понял, что ошибался, и устыдился своих мыслей.

— Но не настолько, чтобы открыто выступить в защиту Лили, — прервал ее Джон, чье сочувствие к совестливому священнику имело границы.

Но Анита тут же встала на защиту Нейла:

— Одну минуточку. А что же сам кардинал? Разве он выступил публично? Нет, не выступил. Он просто не захотел стать объектом спекуляций о двух юных влюбленных и их внебрачном ребенке — и правильно сделал. Представляете, что устроили бы журналисты после такого выступления? Можете вообразить этот хаос? Конечно, ложь была бы, в конце концов, изобличена, но какое после этого осталось бы зловоние? А в центре всего этого — отец Нейл.

Джон согласился, хотя был возмущен тем, что Россетти бросил Лили без помощи. Однако Анита говорила разумные вещи.

— Теперь вам все известно! — сказала она. — Это дает вам власть над нами. Вы можете либо нарушить свое обещание и использовать все, что услышали от меня, в своих целях, либо признать за Нейлом право на личную жизнь и сохранение его семьи. Он хороший человек. Его не оказалось в нужное время рядом с Терри, и за это он до самой могилы будет раскаиваться и винить себя. Но вместе с тем Нейл помог многим другим детям, пережившим подобные кошмары.

Анита откинулась на спинку стула и поднесла чашечку кофе ко рту.

«Это дает вам власть над нами». Слова ее звучали в ушах Джона, и от этого ему казалось, будто он запятнал себя. Нет, Джон не сожалел о том, что его попытка увенчалась успехом. Напротив, информация Аниты укрепила его веру в успех. Джон с нетерпением ждал момента, когда расскажет обо всем Лили. Но он не станет это публиковать. Ведь это было бы грязно, противоречило бы всем его принципам. Однако Анита ничего не знала о нем.

— Почему вы рассказали все это мне? — спросил Джон.

Она поставила чашку и глубоко вздохнула.

— Потому что видела, как он страдает. Мне казалось, что чувство вины душит его. Нейл нравится мне как человек… Ну да что там, я люблю его. Если бы он не был священником, я бы наверняка постаралась что-нибудь предпринять. Но поскольку Нейл пастор, я сплю одна. Но мне хочется, чтобы он был счастлив. Если Лили Блейк сумеет понять причины, побудившие Терри сделать все это, то часть тяжкого груза будет снята с плеч Нейла. Вот так. И это все. Все, чего я хочу.

Глава 26

Накануне вечером у Лили ныли мышцы, но после горячей ванны, принятой вчера, да еще одной с утра она снова отправилась в цех. Майда была сговорчива. Орали даже бровью не повела, заметив, что они поменялись. Сборщики яблок сдавали собранный урожай Лили, поскольку именно она встречала их во дворе.

А когда Майда отправилась на аукцион покупать новый прицеп, Лили осталась за главного. Она руководила всей работой в цехе и в самом конце рабочего дня позвонила из кабинета Майды, желая проверить, отгружены ли пластиковые пробки для бутылок.

В общем, день выдался на славу. И не важно, что осенняя листва начинала понемногу блекнуть, — закатное солнце вновь подкрасило верхушки упорно не сдающихся кленов и берез. Поехав домой, Лили включила радиоприемник на полную громкость. Удовлетворение пронизывало буквально все ее существо. Она обрадовалась еще сильнее, увидев машину Джона возле своего коттеджа, поскольку уже соскучилась.

— Он сидел на заднем крыльце и, как только старичок «форд» подъехал ближе, вскочил.

— А ты поздно, — улыбнулся Джон.

— Много дел в старой усадьбе. Ну, — поторопила Лили, стремясь поскорее узнать новости, — как наши дела?

— Замечательно. — Пока они шли к крыльцу, Джон рассказал Лили о Нейле Салливане, об Аните Монроу, а также много нового и неожиданного о Фрэнсисе Россетти.

— И они думали, что Нейл — его сын? — изумленно спросила она.

— Так думал отец Терри. И мать — иногда. Больше никто в это не верил, но Анита права: даже представить страшно, что может начаться, если пресса хоть что-то пронюхает. Теперь я, пожалуй, склонен понять Россетти, который удовольствовался извинениями «Пост» и замолчал, хотя он был не вполне честен по отношению к тебе. Ему просто не хотелось привлекать к себе лишнее внимание.

«Лишнее внимание, — повторила про себя Лили и хмыкнула, — вот уж действительно».

— Но ведь после того как он стал кардиналом, его разобрали по косточкам. Почему же до этого никто не докопался?

— Очень просто. Кто об этом знает? Джеймс и Джин Салливан умерли. Нейл нем как рыба. Терри тоже молчит. Церковные чины, с которыми Джеймс разговаривал в те годы, либо отправились следом за ним, либо, как и все живые свидетели этой истории, хранят тайну.

Лили смотрела вдаль, на озеро.

— По крайней мере, есть причина, объясняющая его молчание. — Она старалась все это осмыслить и вдруг окликнула: — Джон!

— Да?

— Мы не можем это обнародовать.

— Знаю.

— Прости. Мне не хотелось лишать тебя минуты торжества. Но этими сведениями нельзя воспользоваться.

— Знаю. И потом, вовсе и не было никакого торжества.

— Тогда что же?

— Облегчение. Покой.

— И понимание, — добавила Лили.

Джон кивнул:

— Не важно, что мы не можем все это использовать. Ведь в принципе нам дела нет ни до Нейла, ни до Россетти. Только до Терри. Бедняга. Ему все это не понравится.

— Точно, — подтвердила Лили, и ей действительно стало жаль его. — Ведь он жаждет славы. Мечтает сделать себе имя.

— Это большой любитель подтасовывать факты. Люди для него — только материал для сенсаций.

— Он властный человек. Наверное, как его отец?

— Возможно.

— Терри вызывает сочувствие, — сказала Лили и, увидев, что Джон озадачен, пояснила: — Он так нуждался в материнской любви и не получил ее. У меня по крайней мере, был отец, а у Терри вообще никого. И вот он поменял трех жен. Отчаянно ища любви, но совершенно не умея поддерживать отношения.

— Ты по-прежнему хочешь с ним разобраться?

— Да, — отозвалась Лили, вспомнив, во что Терри превратил ее жизнь. — Я должна вернуть свое честное имя. Свою свободу.

Джон обнял ее, и она улыбнулась. Ей так не хватало этого всю прошлую ночь… Не хватало этой близости, впрочем, как и секса. Лили понимала, что ее жизнь стала в последнее время намного полнее, и считала себя поистине счастливой женщиной.

— Ты голодна? — спросил Джон.

Лили кивнула. Она рада была отдохнуть, а после долгого рабочего дня вполне имело смысл начать с еды.

— Давай поедем к Чарли.

— Вместе? — удивилась Лили. — Ну-у… Я не знаю…

— Ты же была на похоронах Гэса.

— Это совсем другое. У меня тогда не было выбора.

— А теперь есть.

По четвергам Чарли устраивал грандиозные вечера. Первое выступление Лили состоялось именно здесь, в клубе Чарли, в один из знаменитых четвергов. В последний раз она была тут в шестнадцать лет, за пять дней до того, как они с Донни Киплингом поехали кататься на злополучной машине.

— Там все так же? — спросила Лили. С тех давних пор Чарли-старший устраивал у себя музыкальные концерты. По четвергам небольшая сцена в дальнем помещении магазина предоставлялась новичкам — молодым начинающим исполнителям.

— Даже намного лучше, — ответил Джон.

— А кто сегодня играет? — полюбопытствовала Лили.

— Группа из Мидлберри. Две гитары, скрипка и виолончель. Фольклор в популярной обработке.

Лили любила фольклор. И поп-музыку тоже. Если бы можно было надеяться на анонимность, она не задумываясь согласилась бы. Но это Лейк-Генри. Даже без всякого скандала тут невозможно долго сохранять инкогнито.