Идеальный ис-ход (ЛП) - Томфорд Лиз. Страница 43

Большим пальцем он проходит по нижней губе, пока его блуждающий взгляд скользит по моим голым ногам. Он должен понимать, что творит со мной, и, честно говоря, это несправедливо. Однажды он уже отказал мне.

— Райан, — я наклоняю голову. — Правда. Что ты делаешь?

— Просто играю в игру, которую ты начал, — он отталкивается от столешницы и делает два шага ко мне. Указательным пальцем зацепляет подол моих шорт, отчего по моей коже бегут мурашки. — Стоишь, наклонившись, посреди моей кухни в этих крошечных шортиках. Не прикидывайся такой невинной, Блу.

Он отворачивается от меня, доставая йогурт из холодильника, пока я делаю необходимый вдох. Как он может быть таким невозмутимым? Все мое тело горит, потому что мне нужно потрахаться, и единственный человек, с которым я хочу это сделать, — мой ненастоящий парень, который сейчас разгуливает по нашей квартире в одном полотенце.

Неужели он действительно ничего не почувствовал от того поцелуя? Неужели я ни в малейшей степени не привлекаю его сексуально?

Я подхожу к ящику со столовым серебром прежде, чем он успевает достать ложку.

Он вздыхает.

— Инди, что ты делаешь?

— Ты считаешь меня хорошенькой?

Он закатывает глаза.

— А ты хорошенькая?

Райан смерил меня взглядом, серьезным и стоическим.

— Я считаю тебя умной.

Ой.

— Доброй. Хаотичной. Немного зазнайкой и слишком обаятельной.

О, ничего себе. Мне нравится этот ответ гораздо больше, чем тот, которого я ожидала, но я отклоняюсь, потому что его ответ слишком подробен и он знает меня.

— Значит, ты не считаешь меня хорошенькой.

Он усмехается.

— Инди, я не слепой, но даже если бы и был, я почти уверен, что смог бы дотронуться до твоего лица и понять, насколько ты чертовски сногсшибательна, но я не это вижу в тебе в первую очередь.

Черт меня подери.

Шагаю к нему, все еще загораживая ящик, к которому у него все никак не получается добраться. Прижимаюсь грудью к его животу, сокращая расстояние между нами. Он не может ответить на вопрос после того, как заявил, что поцелуй прошлой ночью был фальшивым.

Я наблюдаю, как он сглатывает.

— Что ты делаешь?

— Притворяюсь, — я вторгаюсь в его личное пространство, обвиваю руками его плечи и царапаю ногтями место у линии роста волос. — Играю свою роль. Точно так же, как ты играл свою прошлой ночью, когда целовал меня.

— Правда? — он наклоняется, его губы скользят по моей челюсти, а лоб опускается на мое плечо. — Ммм, так приятно, — бормочет он мне в ухо, когда я притягиваю его ближе.

Изображаю из себя идиотку.

Инстинктивно или нет, но я прижимаюсь своими бедрами к его и быстро вспоминаю, что на этом мужчине только одно полотенце.

Из меня вырывается вздох, когда он легко подхватывает меня одной рукой за спину и сажает на кухонный стол. Большие ладони подхватывают мои обнаженные бедра, подталкивая к краю, и, прижавшись лицом к изгибу моей шеи, он раздвигает мои колени.

Он душит, давит на меня. Я слегка отстраняюсь, чтобы наблюдать, как подушечки его широких больших пальцев томно прокладывают путь вверх по внутренней стороне моих бедер. Он не торопится, терпеливо и раздражающе раздвигая мои ноги все шире и шире. Как только он оказывается на полпути к верхней части моих ног, покрывая мою шею теплыми влажными поцелуями, я закрываю глаза, запрокидываю голову, и жар устремляется вниз.

Я хочу его.

Я особенно хочу, чтобы он переместил руку на несколько сантиметров выше. Предпочтительно большим пальцем, создавая маленькие круги.

Я теряюсь в этом ощущении, раздвигая ноги вокруг него, его дыхание и губы прокладывают свой путь на моей шее. Непроизвольно прижимаюсь к нему бедрами, ища его тепло.

Нежный укус за ухо посылает ударную волну к моему клитору, и стон срывается с моих губ.

— Ты не хочешь играть со мной в эту игру, Блу, — отстраняясь, он тычет ложкой мне в нос. — Я всегда буду побеждать.

Он снова берет йогурт и направляется в свою спальню.

Посмотрев вниз, я обнаруживаю выдвинутый ящик для столовых приборов между моих ног. Этот ублюдок отвлек меня и открыл чертов ящик между моими раздвинутыми бедрами.

Мне жарко, я взволнована и немного зла. Этот мужчина имеет наглость оставить меня на столешнице, задыхающуюся от желания получить большее.

— Почему ты так уверен, что победишь?

Он приподнимает брови, посылая мне пылающий взгляд, который кричит, что примерно через тридцать секунд я окажусь у кухонного стола, и как думаешь, кто победит?

Выдерживая его пристальный взгляд, я не принимаю молчаливый ответ.

Отвернувшись от меня, он направляется в свою комнату, но прежде чем закрыть за собой дверь, я слышу, как он говорит:

— Я дал обет безбрачия, вот почему.

18. Райан

— Шей, ты ведь платишь, верно? — кричит Дом с другого конца стола.

Я должен посмеяться про себя, потому что этот парень вполне мог бы позволить себе поужинать сам, если бы платил он.

— Да, чувак.

Он поворачивается к официанту.

— Тогда я возьму ваше самое дорогое красное вино.

Ублюдок.

Итан, сидящий справа от меня, наклоняется ко мне.

— Это милое местечко, — его внимание блуждает по приватной комнате одного из самых дорогих ресторанов Чикаго. — Необычное.

Черт возьми, да, это модное место, но, что более важно, приватное. Вход через черный ход, папарацци запрещены, и, по-видимому, весь обслуживающий персонал подписал соглашение о неразглашении. Если бы каждый публичный выход был таким, возможно, я бы покидал свою квартиру не только для тренировок и игр.

Итан снова окидывает комнату критическим взглядом.

— Ладно, что не так с этим местом? Ты сказал, что я должен был организовать командный ужин. И я устроил этот самый командный ужин.

— Я также сказал тебе использовать это как возможность для парней познакомиться с тобой поближе. Довольно сложно это сделать, когда половина команды находится на расстоянии крика.

В комнате черные стены, слабое освещение и стол такой длины, что за ним удобно разместятся четырнадцать человек — если вы не пытаетесь поговорить с половиной своих гостей.

Честно говоря, я знал, что это дерьмовый предлог для командного ужина, когда заказывал ресторан две недели назад. В доме Итана всегда тепло и уютно. Его жена и мать на протяжении многих лет обучали некоторых ребят их знаменитым корейским блюдам, а его дочери обычно бегают вокруг или сидят на коленях у одного из игроков, обучая профессиональных спортсменов тому, как правильно раскрашивать.

Но я не Итан. В моей квартире пусто и несколько холодно. У меня нет полноценной семьи, которая ждала бы дома, чтобы поприветствовать команду, и даже если бы у меня была семья, я не могу смириться с мыслью впустить в свое пространство столько людей, независимо от того, что они мои товарищи по команде.

Лишь немногие проникли в круг моего доверия — Итан, Зандерс, а теперь и Инди, но я не доверяю слепо большинству людей, включая моих товарищей по команде. Конечно, я знаю большинство из них уже четыре с лишним года, но они строго мои коллеги.

Доверие зарабатывается, а не дается, и если бы я сказал что-нибудь из этого вслух, Итан надрал бы мне задницу и напомнил, что мое недоверие к своей команде, вероятно, является причиной того, что у нас серия поражений из четырех игр.

В середине ужина ребятам кажется, что они достаточно хорошо проводят время. На другом конце стола гораздо громче, чем на моем, парни болтают и пьют за мой счет.

Один из новичков сидит слева от меня.

— Леон, налить тебе еще? — я поднимаю бутылку, предлагая ему вино.

Он продолжает смотреть в свою тарелку.

— Нет, спасибо.

— Ты уверен?

Нерешительно его глаза находят мои, пытаясь прочесть меня.

Итан смеется.

— Это не проверка, Леон. Тебя не будут ругать за то, что ты выпил второй бокал вина. Завтра у нас свободный день.