Она нечаянно нагрянет - Казакова Татьяна Алексеевна. Страница 22
– Я с удовольствием, но в эту субботу не могу, давайте в следующую. И еще…
– Что? Ну что вы замялись?
– Только, мы с вами там разойдемся, а потом встретимся, где скажете.
– У вас там назначена встреча? – Сразу изменил тон Макс.
– Нет у меня там никаких встреч, – горячо запротестовала Валя. – Просто я пойду в дешевые магазины, вернее рынки или ярмарки, в общем, где подешевле можно купить.
Макс сразу расслабился и улыбнулся.
– Нет, будем ходить вместе и по дорогим магазинам и по дешевым, а то потеряетесь еще. Ну все, до завтра.
– До завтра, всего вам доброго.
Он еле сдержался, чтобы не поцеловать ее. Дверь захлопнулась, а он все стоял рядом и улыбался, как дурак.
Валентина надела джинсы и свитерок, сожалея, что не может надеть нового платья. Но идти в платье и куртке невозможно, а в джинсах очень даже ничего. И туфли можно с собой не брать, под джинсами сапоги будут незаметны. Дома предупредила, что ночевать останется у Ивановой, вернется утром в воскресенье. Как назло погода была ветреная и морозная. Пока добралась до Зинаиды, вся продрогла. Зинка жила одна, в старом двухэтажном доме в однокомнатной квартире, в которой они проживали раньше всей семьей: мать, отец, старший брат и она. Брат устроился на работу в Москве и снимает там комнату, а родители уехали в Соколово, там оставался старенький домик от бабушки. Зинаиде оставили квартиру, чтобы обустраивала свою жизнь. Но жизнь не обустраивалась, не было подходящих женихов. Ухажеры, конечно, были, Зина была девушка видная, не обремененная всяческими диетами, но и без заметных излишеств. Охотников переспать, вкусно поесть и пожить в отдельной квартире, было не мало. Зинаида поначалу даже гордилась – нет отбоя от кавалеров, а потом сникла – замуж никто не звал, а очень хотелось сильного чувства, большого и светлого. Может и бродит оно, ее счастье где-то рядом, но как его узнать?
– Здорово, Валька, – обрадовалась Зина подруге, – раздевайся, проходи. Ты чего, в этом пойдешь?! А где платье-то твое, ну что купила?
– Зин, сама подумай, как я в платье и в куртке пойду. Да ладно, перед кем выпендриваться, все же свои.
– Давай я тебе кофточку дам свою, мне она маловата, а тебе как раз будет. Не спорь со мной… Ну хоть примерь… Ладно, пойдем пока чего-нибудь похаваем, у меня такая колбаса свежая и сало и огурчики мамкины. А хочешь щи кислые?
– Хочу только чаю горячего ну и колбасы можно. Давай помогу.
Зинаида только рот открыла, увидав, как Валя ловко резала колбасу, мамкины соленые огурчики, поджаривала хлеб и делала какие-то диковинные бутерброды.
– Вот это да! Где ты этому научилась? Это тебя твой американец научил?
– Чему-то он, чему-то сама научилась.
– Здорово! Молодец! Ну, рассказывай, кто в гостях у него был, чем угощала, в общем, все-все.
И Валя рассказала, вспоминая тот вечер, и как гости ухаживали за ней, и как Макс представил ее хозяйкой, а потом, когда пришли Самохины, назвал секретарем.
– Что, и Самохины там были?! Папаша с мамашей?
– Нет. Отец и сын.
– А, значит, Лешка тебя видел. А в чем ты была?
– Я же говорила тебе, что платье мне Макс купил специально для этого вечера.
– Чего, просто для одного вечера? Но ты ж его домой взяла?
– Взяла и хотела сегодня надеть…да говорила же, что плохо, когда куртка на платье.
– Ладно, давай расскажи лучше, как Лешка-то?
– Пытался унизить, – и Валя рассказала, как он ее обидел, а один американец утешал и рисовал ее портрет, а потом с Максом так хорошо посидели, когда остались одни.
– У вас что-то было?
– Ты что?!
– А что такого? Ты девушка свободная, он тоже человек холостой, а может, женатый?
– Вроде холостой, он никогда о себе не говорит. Сказал только про тетю и отца и все.
– Выходит, холостой. Класс!! Давай бери его тепленького и в загс!
– Ты с ума сошла?
– Почему это? – Обиделась Зинка. – Я-то как раз в своем уме, а ты дура будешь последняя, если свой шанс упустишь. Когда в нашу глушь еще иностранец приедет, да еще американец, да еще богатый.
– Почему ты решила, что богатый?
– А то как же? Тебя нанял? Нанял. Водителя нанял? Нанял. Квартиру снял? Снял. Мало тебе? Чего ты скисла-то? Разве ж это плохо?
– Плохо.
– Ну ты даешь? Человек богатый, а ей плохо!
– Но я-то бедная, подумает, что из-за денег, а я его просто так люблю. – Сказала и испугалась.
– Ага, значит, все-таки влюбилась. Так это еще лучше. Все, Валюха, выдам тебя замуж за американца и приеду к тебе в Америку погостить, а там ты меня с кем-нибудь познакомишь. Идет?
– Да ну тебя!
– Я серьезно, дуреха. Ладно, пока не будем об этом. Давай лучше собираться.
– А что ты рассказать-то хотела?
– Да особенно нечего. Только вчера подкатывался ко мне один иностранец симпатичный. Зашел в магазин сигарет купить, а тут я вся из себя такая видная стою.
Валька улыбнулась, представив, как Зинка возвышается над прилавком. Такую трудно не заметить. Но вдруг Зинка хлопнула себя по лбу.
– Тьфу ты! Вальк, ведь это верняк твой гость был, ну один из твоих американцев. Откуда у нас тут иностранцам взяться?
– А какой из себя?
– Такой симпатичный, волосы у него такие красивые, пышные и длинные.
– Это Клайв.
– Точно. Он и сказал Клайв. Вот здорово! Представляешь, он вошел, я улыбнулась – и он в отпаде, а потом, как из столбняка вышел, сигарет попросил и воды минеральной, очень плохо говорил по-русски, я еле поняла, все больше знаками объяснялись. Потом показал на себя, сказал «Клайв», а я хлопнула себя по груди и сказала «Зина». Хотела Зинаида, но подумала, что Зина легче запоминается. Он мне что-то еще лопотал, а потом телефон попросил и свой дал. Во, какие дела. Вот уже два дня жду звонка. Как думаешь, позвонит или нет?
– Раз взял телефон, обязательно позвонит.
– Я тоже так думаю. А еще лучше в Москву поехать, там, говорят, запросто можно женихов найти. Ладно, будем собираться.
Они долго вертелись перед зеркалом, примеряя то одно, то другое. Зина надела ярко-синее, под глаза, платье с блестками, черные туфли на шпильках и щипцами завила пергидрольные кудри, а Валя осталась в джинсах, но кофточку Зинаида все-таки уговорила ее надеть. Кофточка была трикотажная, темно-синяя в серых разводах. Валька подумала, что она более нарядная, чем свитер и просто хотелось чего-то новенького. Обувь, к сожалению Зинкина не подошла, размер не тот, но сапоги почистили и замазали вытертые носы черной специальной краской. Получилось очень неплохо.
– Валька, ты что и ногти не накрасила? Бери вон там лак и крась скорей.
Потом Зина стала уговаривать ее покрасить ресницы и губы. Валя согласилась только чуть-чуть подкрасить ресницы, а губы красить категорически отказалась. Зато сама Зинаида накрасилась от души и с удовольствием любовалась в зеркало на свое отражение.
В кафе народу было мало, публика здесь собиралась к девяти, как раз к разгару танцев. Около заказанного стола уже толпились несколько парней. Начались приветствия и вопросы: где учишься, работаешь? У нескольких парней были машины, один пришел с девушкой, представив невестой. Невеста ревниво разглядывала его одноклассниц и тихо, ему на ушко, их критиковала. Пришла пожилая учительница. Опять начались расспросы про жизнь, про работу. Девчонки все расфуфырились, надушились, аж в горле запершило. Когда стали рассаживаться, пришли Димка и Леша. Последний быстро окинул присутствующих взглядом, нашел Валю, направился было к ней, увидев пустое место рядом, но место занял Колька Рожков. Он был хороший малый, но жуткий зануда, сразу же забубнил про какую-то мастерскую, где работал слесарем, про какого-то Макарыча, который денег вовремя не давал, еще он не давал отгулов и «ваще жуткая сволота и кровосос». Валька его почти не слушала, разглядывала остальных и делилась с Зинкой, сидевшей по другую сторону, впечатлениями.