Магия любви (СИ) - "Леди Катрина". Страница 39

— Это из-за проклятья, Чимин, ты же понимаешь? Тебе бы стало лучше, если бы ты не стал сопротивляться этой силе.

— Это неправильно и мерзко! — процедил Чимин, не желая соглашаться.

— Что конкретно? — мягко продолжил Юнги, понимая, что сейчас в Паке говорит тот школьник, который стал свидетелем насилия. — Между нами ничего вообще не было. Да я даже ни разу не целовал тебя нормально, — хохотнул он, добавляя в голос больше небрежности, чтобы Чимин понял — не надо относиться ко всему так серьезно. — Пытаясь сопротивляться проклятью, ты делаешь хуже только себе.

— Я не могу этого сделать, понимаешь? Не могу.

— Что ты не можешь? — настойчиво требовал ответа Юнги. Чимину нужно было разобраться в себе и понять, что его страхи выдуманы и нереальны, что произошедшее в Пусане никак не связано с тем, что происходит сейчас.

— Я не смогу заняться с тобой сексом, — краснея, произнес Чимин.

— А мы сейчас занимаемся сексом?

— Что? — вскинул голову Чимин.

— Мы просто принимаем ванну. Если ты не хочешь — ничего не будет. Не стану же я набрасываться на тебя, — хмыкнул Юнги.

Чимин снова задумался, скользя взглядом по лопающимся пузырькам пены. Юнги не торопил его, надеясь, что его слова пробили брешь в чужой обороне.

— Я … хочу потрогать тебя, — нерешительно произнес Чимин. — Мне кажется, у меня сейчас все тело зудит от этого желания.

— Так потрогай, — смотря прямо в глаза, ровно ответил Юнги.

— А вдруг тебе будет неприятно?

— Не попробуем — не узнаем.

Чимин скованно подполз ближе и, сев на колени, он робко протянул руку, прикоснувшись к шее, скользнул ниже, опускаясь на грудь под воду, ниже, но быстро одернул ладонь.

— Неприятно? — пытливо взглянул он в лицо.

Юнги проделал тоже самое с ним, но реакция Чимина была более яркой. Он прикрыл глаза, тихо выдохнув, и словно всем телом потянулся к нему, но сразу пришел в себя, стоило убрать ладонь. Юнги подобная реакция завораживала.

— Я не должен так реагировать, — шепотом произнес Чимин, уткнувшись лбом ему в плечо.

Юнги, пользуясь ослабшей обороной, поднял парня за подбородок и начал медленно целовать. Неторопливо, мягко, успокаивая и обещая. Чимин неумело отвечал, совсем робко, неуверенно, но эти его сомнения были настолько милыми, что Юнги напрочь забыл о том, что должен быть осторожен и тактичен. Чимина неожиданно захотелось стиснуть и целовать его уже по-настоящему, в засос, грубо, глубоко, но неожиданно пришедшая в голову мысль остудила весь его пыл.

— Ты до меня ни с кем не целовался? — серьезно спросил он, сразу замечая, как стыдливо стал отводить глаза Чимин.

Твою мать! У этого ребенка вообще никого не было? Никогда?

— Чимин, ответь мне. Ты ни разу не целовался, что ли?

По реакции парня и так все было понятно. Но… как? Неужели, после того случая с Дживоном он …

Чимин неловко собрался сбежать, но Юнги не дал ему это сделать. Он потянул его за руку, и парень плюхнулся прямо между его ног, спиной к нему. Чего-то испугавшись, Чимин снова дернулся в сторону.

— Эй, у меня точно такое же тело, как у тебя, успокойся, — потребовал Юнги, обхватывая его одной рукой поперек груди. Он был слишком шокирован внезапной новостью о девственности парня, поэтому получилось немного грубо, зато Чимин перестал вырываться.

Несколько минут они сидели в тишине. Юнги нужно было обдумать, что делать дальше. Он-то думал, что у Чимина хотя бы кто-то был до него. Он же вроде рассказывал о какой-то девчонке.

— Ты рассказывал о девушке как-то, — начал Юнги — Неужели, вы не целовались ни разу.

— Не было у меня никого. Отпусти.

— Но…

— Я соврал вам. Не мог же я сказать вам тогда, что чертов девственник, когда даже у Гука девчонка была, — с досадой произнес он.

— Я не понимаю. Ладно, тут у нас возможности никакой нет, но когда мы ездили в Америку или Японию, да там же в любом баре возле тебя постоянно девчонки крутились. Неужели не хотелось?

— Хён, мне и так стыдно. Прекрати говорить об этом.

— Я просто пытаюсь понять. Тебя не привлекают девушки? — осторожно предположил Юнги.

— Хён! — возмущенно воскликнул Чимин. — Я не гей! Просто… не могу думать об этом. Мне неприятно, когда кто-то прикасается ко мне.

— Тэхён постоянно виснет на тебе и Хосок…

— Они же не пытаются меня раздеть. Они мне как братья.

— С тобой что-то произошло перед тем, как ты начал так реагировать на близость?

Чимин замолчал ненадолго, погрузившись в свои мысли и как-то интуитивно прижался ближе. Юнги обнял его двумя руками без всякого подтекста, просто даря поддержку и опору. Он надеялся, что Чимин откроется ему, расскажет о том, что произошло в Пусане.

— Я не тот ангелочек, за которого вы меня принимаете, — произнес Чимин.

— Это для фанаток ты — ангелочек, для нас ты живой человек, Чимин, иногда ужасно вредный и приставучий.

— Хён, я делал ужасные вещи раньше. Джиха тебе расскажет.

— Она шантажировала тебя?

Юнги все больше хотелось убить эту Джиха, разорвать ее на части за то, что она столько боли принесла их группе, вытащив на поверхность столько грязи и темных тайн.

— Она расскажет тебе, — всхлипнул Чимин.

— Тогда, может, ты сам расскажешь мне? — Юнги не стал его успокаивать. Ему казалось, что Чимину важно выговориться, поделиться хоть с кем-то той историей, что приключилась с ним в подростковом возрасте.

— В школе, в старших классах я познакомился с Ханбином. Он был из выпускников, курил, дерзил, постоянно прогуливал. Тогда он казался мне таким крутым, — горько хмыкнул Чимин. — Мы стали общаться, и я как-то сразу втянулся в их компанию. Мы изрисовали всю школу, пили прямо на крыше, курили и задирали ботаников. Мне казалось, что я стал таким же крутым, как и они. У меня в классе учился один мальчишка. Он был из бедной семьи, всегда ходил в обносках и выглядел так жалко, что постоянно становился мишенью для нападок. Я и сам подшучивал над ним, отбирал его конспекты и прятал его очки. Если бы ты знал, какой мразью я тогда был, — голос Чимина дрогнул, но он продолжил, крепче вцепившись в руку Юнги. — Но Ханбин был еще большей мразью, чем я. Он каким-то образом узнал, что Дживон — гей, и объявил на него травлю. Однажды они поймали его одного в классе и стали избивать. Я заступился, встал против Ханбина, как идиот, думал, что могу остановить его. Но Ханбин… он, оказался злопамятным. Через несколько дней они притащили Дживона на заброшенную стройку…

Чимин замолк, сдерживая рыдания. Юнги успокаивающе погладил его по руке, подбадривая.

— Их было много, — шмыгнув носом, продолжил Пак. — Я не мог ничего сделать. Они насиловали его и снимали все на камеру, а я … мог только смотреть. Его крик до сих пор звенит у меня в ушах. Дживон не сделал ничего плохо, а они…

Голос Чимина уже дрожал из-за слез.

— Все в прошлом, Чимина. Все в прошлом, успокойся, — Юнги обнял парня крепче, но тот лишь зарыдал в голос.

— Это я виноват во всем, я! Если бы я тогда не пошел против Ханбина, они бы не сделали этого с Дживоном. Это все из-за меня, из-за меня!

— Ты ни в чем не виноват, слышишь? И Дживон тебя не винит.

— Откуда тебе знать? Он… ты бы видел его, каким он стал… а я не смог ему ничем помочь, я сбежал в Сеул. Я пытался все забыть, но ничего не выходит, хён. Ничего!

— Я был у Дживона, — решил сообщить Юнги.