Кречет (СИ) - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич. Страница 34

Прислушался к себе. Быть может это я накручиваю себя против него, боюсь предать батю, от одной мысли о котором по груди разливается тепло, и начинает сосать под ложечкой. А ведь я похоже соскучился. Или… Когда это началось? У меня сейчас появилось больше свободного времени, но вряд ли причина в этом. А ведь точно. После того как выписался из мед-блока, так и стал время от времени вспоминать его, и всякий раз появлялось желание его обнять или просто поговорить по душам.

Как там говорят — отец не тот кто родил, а тот кто воспитал? Понятно, что князь не виноват в том, что не был рядом со мной. Он не отказывался и не бросал меня. Мало того, продолжал искать, а может и сейчас ищет. Винить мне его не за что. Но и близким я его не считаю. Во всяком случае, пока. А как оно сложится дальше, покажет время.

— Значит, говорите, что после службы желаете основать свою логистическую компанию? — как мне показалось, несколько снисходительно кивнул князь.

Мои переживания и мысли не мешали мне вести беседу с Кречетовым, отвечая на его вопросы. И да, я прекрасно понимаю насколько наивным выгляжу в его глазах. А быть может и глупым. Эдакий самоуверенный прожектёр. А уж когда я сообщил ему намерении заработать на первый грузовик игрой на бирже, он и вовсе едва сдержал улыбку. Вернее, у него плохо получилось, и я заметил как дёрнулся уголок губ. Ничего, цыплят по осени считают!

Кстати, я как-то пытался найти корни этой поговорки, но не преуспел. Птицеводы выращивают кур в специализированных птичниках, причём выводят цыплят круглый год. Фермеры поступают так же, разве только в меньших объёмах. Так что, при чем тут осень, совершенно непонятно. Впрочем, справедливости ради, я не больно-то и заморачивался поисками первопричины поговорки. Если упороться, наверняка получится узнать. Но желания такого нет.

Как видно Настя уловила, что я не пришёлся её отцу ко двору, и она поспешила увести меня в сторону. Однако, при этом и не подумала выпускать мою руку, вцепившись в неё как клещ. Походя, но в рамках приличий отказала трём офицерам намеревавшихся пригласить её на танец.

Пока суд да дело, обслуживающий персонал успел убрать стулья и трибуну, а на возвышении устроился живой оркестр и грянула музыка. Пары закружились в танце, что вновь напомнило мне исторические фильмы. Впрочем, в новостях так же порой мелькали сюжеты об официальных приёмах и светских балах. Не всё же золотой молодёжи тусить по ночным клубам.

Я пытался было избавиться от общества сестрицы, вразумить и обратить её внимание на кружащих вокруг неё офицеров, но она и не думала меня отпускать. Я же тем временем чувствовал себя всё более неловко. А с чего бы мне испытывать комфорт, когда родная сестра напирает с недвусмысленными намерениями и далеко идущими планами. И ведь я ни полусловом, ни полувзглядом… Да у меня даже мысли такой не промелькнуло! Мало того, от прежнего желания пообщаться с ней не осталось и следа.

— Анастасия Семёновна…

— Тебе не надоел ещё этот официоз⁉ — вскинулась она.

— А когда-то было иначе? — не согласился я.

— Пора от него уже отходить. Мы же друзья, — сбавив тон, чуть вкрадчиво произнесла она.

— Всё это замечательно, Анастасия Семёновна, но мне пора идти. Увольнительная не бесконечная, а у меня ещё предостаточно дел.

— И куда ты собрался?

— В Любавино, по делам.

— Надо же, какое совпадение! Мне нужно туда же.

— Анастасия Семёновна…

— Нет, правда, — перебила она меня. — Мы с папой как раз собирались навестить могилку его покойной жены, у тёти Лены годовщина смерти. Но так уж вышло, что он занят, и чтобы успеть ему придётся ужиматься по графику встреч. Вот я и съезжу вместо него. Ага. Он согласен. Я отписала ему личное сообщение.

— Похоже он не больно-то её любил, если с лёгкостью согласился на такую замену, — хмыкнул я.

— А хочешь я расскажу тебе их историю? Ничего такого, чего ты не нашёл бы в сети, но история старая, и давно ушла в глубины поисковика, так что, сразу можешь и не найти. А ты составишь мне компанию.

— Кхм. Я не сказал бы, что мне так уж это интересно… — пожал я плечами.

Враньё! Ещё как интересно. И таки да, найти что-либо в сети по этому вопросу оказалось достаточно затруднительно. Быть может это когда-то и было в топах поисковиков, но похоже кто-то постарался подтереть информацию.

— В конце концов, тебе же надо в Любавино. Так какая разница на чём туда добираться, на монорельсе или на комфортабельном флаере?

— Ну что тут сказать, последний довод звучит убедительно, — кивнув согласился я.

Перед тем как покинуть зал, нашёл взглядом князя. Отец многозначительно улыбнулся и едва заметно покачал головой. Это, значит, чтобы я не обнадёживался. Вот уж за что будьте покойны, ваша светлость, так это за то, что у меня и в мыслях нет претендовать на руку и сердце вашей дочери. Про сердце не точно. Но только как на сестринское. Когда-нибудь я ей обязательно расскажу. Либо добившись успеха, либо потерпев полное фиаско. Но непременно. Хотя бы потому что эта егоза с каждым разом нравится мне всё больше и больше.

Когда мы вышли на широкое парадное крыльцо, перед нами опустились три бронированных флаера. Я определил это с первого взгляда. Причина вовсе не в моей боевой или специальной подготовке. Просто выполнено всё так, что несмотря на изящество форм не догадаться об этом попросту нереально. А смысл скрывать? Те кто решит добраться всерьёз, и без того будут это знать. И им в любом случае понадобится что-то тяжёлое. Зато на зевак вид княжеского эскорта производит должный эффект, и придаёт в их глазах князю лишние очки.

Однако спешить садиться в флаер я не стал. Не хотелось мне ехать в форме, поэтому решил заскочить в гостиницу переодеться, а Насте предложил обождать меня в кафе, клятвенно заверив, что не сбегу. Просто такой кортеж в том квартале привлечёт излишнее внимание.

Обманывать её в мои планы не входило. Очень уж хотелось услышать о маме. Правда, я не знал как бы так повернуть разговор, чтобы она исполнила своё обещание, и это не привлекло бы ко мне внимания.

— Смеёшься? И вот за этим ты специально катался в гостиницу? Мы могли приобрести такую одежду в любом бутике средней руки.

— Не стоит всех мерять по себе, ваша светлость. То, что для вас мелочи, может прокормить среднестатистическую семью в течении месяца. Я своё обещание сдержал, и пришёл. Вас не устраивает мой вид? В таком случае…

— Стоп! Клим, я просто взболтнула не подумав. Меня всё устраивает, и я прошу прощения, что невольно задела тебя. Всё. Проехали.

Она взяла меня под руку, хитро улыбнулась, обратив внимание на то, что я не пытаюсь отстраниться, а ей нет нужды держать меня крепко, чтобы не вырвался. Мы сели на заднее сиденье просторного и комфортабельного флаера, после чего он поднялся над дорогой, и вскоре влился в транспортный поток.

— Так вот. К обещанной истории. Двадцать шесть лет назад папа командовал крейсером, — начала рассказывать она практически сразу. — В тот год случился конфликт с Конгломератом, и его корабль в одиночку напоролся на их отряд. Завязался бой, в ходе которого «Славу» уничтожили. Потом была спасательная операция, многих нашли, но папа, как и часть команды, значился в списках без вести пропавших. Через пять лет мама смирилась с его гибелью и вышла замуж во второй раз за достойного дворянина. Он когда-то был дружен с папой и тайно был влюблён в маму. А потом папу нашли. Чистое везение. Капсула была полностью исправна, и погрузила его в глубокую криозаморозку. А вот маяк вышел из строя, потому и не смогли обнаружить во время спасательной операции. Но когда он вернулся, мама отказалась разводиться с Рудневым, и возвращаться к нему.

— То есть, любви между ними не было?

— Отчего же, они любили друг друга. И сейчас любят. Просто ещё перед тем как папа пропал, на маму и моих братьев было совершено покушение. Они едва выжили. Противостояние кланов происходит далеко не только в публичном или закулисном политическом поле. Порой это выливается и в грязные приёмы. После того как папа пропал, мама попыталась отойти в сторону, дистанцировалась от дедушки, и даже настраивала против него сыновей. Они не были детьми прямого наследника рода, а потому дедушка решил отпустить невестку и внуков. Наверняка рассчитывал поддержать впоследствии. Потом был Руднев, а после нашёлся папа. Но мама не пожелала иметь ничего общего с княжеским родом Кречетовых. Даже сыновьям дала фамилию нового мужа. Папе это не понравилось, но он всё же принял её решение.