14-я колония (ЛП) - Берри Стив. Страница 46
Полетели искры.
Импульса вперед было достаточно, чтобы снять вес с задней оси, которая запустила машину вверх, превратив ее в снаряд, реагирующий теперь только на законы движения и гравитации.
Он пошел за борт.
Он развернулся, остановился и рванулся, обнаружив разбитые перила в тот момент, когда машина внизу наткнулась на первую линию деревьев, ведущих к воде. Ничто не могло остановить штурм. Масса прорвалась, как пушка, поднялась вверх и, сделав полный круг, Петрова вылетела наружу. Он услышал клочья крика, затем глухой удар. Автомобиль, слишком тяжелый, чтобы остановиться, сложился, как телескоп, его передняя часть исчезла, наконец, оседая на крыше, колеса вращались, двигатель завывал, а затем закашлял в последней судороге. Петрова была брошена в воду в нескольких футах от берега.
Он перепрыгнул через перила и промчался через спутанный подлесок, сползая по крутой насыпи, почти теряя равновесие, используя обнаженные корни, чтобы остановить свои ботинки и удержать равновесие, пока он не оказался в нескольких футах от того места, где она лежала. Солнце входило и выходило из облаков, отбрасывая резкие движущиеся тени. Она плавала, наполовину погруженная в кашицу из грязи, воды и льда, ее туловище повернулось набок.
Двое солдат последовали за ним.
«Держись оттуда подальше», — крикнул один из них.
Он был не в настроении и нашел свой значок: «Глупые придурки. Кто тебе сказал это сделать?»
Солдаты остановились в нескольких футах от них.
Он взглянул на Петрову. Острые углы ее шеи и ног свидетельствовали о ее смерти.
«Кто ты, черт возьми?» — спросил один из солдат.
Он повернулся к ним и с отвращением покачал головой. «Я федеральный агент, который надерет тебе задницу за убийство единственной зацепки, которая у меня была».
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
ОСТРОВ ПРИНЦА ЭДУАРДА, КАНАДА, 10:49 утра.
Зорин затянул ремни парашюта. Когда он впервые прошел обучение в 1970-х, оборудование было рудиментарным, ненадежным и часто опасным. Более чем один из его сокурсников был ранен или убит. Парашютный спорт не пользовался популярностью среди стажеров КГБ, но ему это понравилось, он сделал около сотни прыжков. Он специально просил парашют, предназначенный для больших высот и лучшей маневренности. Не совсем по военному качеству, но достаточно близко. Прыгать ночью было проблематично с самого начала, но как только парашют открылся, падение было таким же, как и при любом другом падении, особенно с появлением очков ночного видения — роскоши, которую у него не было возможности испытать в прошлом.
«Гольфстрим» вовремя пересек Атлантику. Они нашли Северную Америку в Ньюфаундленде, их курс был скорректирован с запада на юг, прямо на Нью-Йорк. Над заливом Святого Лаврентия пилоты по радио сообщили в службу управления воздушным движением Канады, что у них возникли проблемы с герметизацией, и попросили разрешения на несколько минут спуститься ниже трех тысяч метров, чтобы они могли решить эту проблему. Земля сначала замутилась, затем согласилась, скорее всего, обеспокоенная тем, что отказ может привести к катастрофе.
Он надел шлем на голову.
Его пистолет был надежно спрятан в рюкзаке под черным комбинезоном, который ждал вместе с парашютом, как и его последние деньги. Немного. Может быть, 5000 долларов США, этого должно быть достаточно. Русские рубли, которые он оставил на борту, с этого момента для него бесполезны. Карты Google предоставили место для прыжка вдоль северного берега. Остров принца Эдуарда был огромен, простираясь на 220 километров с востока на запад и на 64 километра в самом широком месте с севера на юг. Он знал это место. Низкий холм из красного песчаника и плодородной почвы, он был домом для около 140 000 человек, многих потомков французских и британских колонистов 18-го века. Он посетил ее столицу, Шарлоттаун, еще во времена КГБ.
«Мы приближаемся к берегу», — сказал ему пилот по внутренней связи.
Сегодня ночью светила только четверть луны. В кабине уже был разгерметизирован воздух, свет погашен. Идея заключалась в том, чтобы немного отклониться от курса, который обычно проходил бы прямо над Новой Шотландией, свернув на пятьдесят километров на запад прямо над принцем Эдуардом. Как только он уйдет, пилоты исправят отклонение, обвиняя его в проблеме с наддувом, и надеются, что никто их не спросит.
«Меньше минуты», — сказал пилот.
Он схватился за дверную защелку и распахнул ее. Тяжелая панель падала внутрь на кронштейнах под углом в полные девяносто градусов. Холодный воздух ворвался внутрь, но он был одет в три слоя, включая пальто под комбинезоном, перчатки, полную балаклаву и шлем с очками. Один из пилотов появился в дверном проеме летной кабины и поднял две руки, показывая десять пальцев. Сила привычки заставила его еще раз проверить пряжки желоба на всех контрольных точках.
Вроде все нормально.
Теперь были показаны только пять пальцев.
Три.
Два.
Один.
Он хлопнул себя по груди.
И прыгнул.
Горький холодный воздух обрушился на него, но многослойность делала свое дело. Он знал математику. Через три секунды он двигался со скоростью восемьдесят километров в час. Через шесть секунд его скорость увеличится до двухсот километров в час. Весь прыжок должен занимать не более трех минут, максимум. Все в воздухе произошло быстро, это было похоже на падение носом в аэродинамическую трубу. Его лоб напрягся. Его щеки под шерстью балаклавы, казалось, стекали с его лица.
Он давно не чувствовал этих ощущений.
Но они ему понравились.
Через очки ночного видения он увидел, что все еще находится над заливом Святого Лаврентия, но скорость его движения быстро толкала его к берегу. У него не было альтиметра, но его тренировали по старинке. Знайте свою отправную точку, затем начните отсчет. Идея состоит в том, чтобы вытащить парашют на 1500 метров, затем перейти в плавное скольжение и проложить себе путь к достаточно безопасному приземлению.
Он выбросил руки и ноги, не давая телу вращаться, ведя животом. Столько всего могло пойти не так. Запутанные линии. Сильные ветра. Слезы навеса. Большинство из них можно было исправить, если их можно было решить до 500 метров. После этого ничего не имело значения, потому что не было достаточно времени, чтобы что-нибудь сделать, кроме смерти.
Прыжок прошел отлично.
Впереди, мимо узкого пляжа, он увидел размытые скалы, скалы, а затем зазубренные очертания верхушек деревьев, покрывавших берег. Крупные валуны, похожие на зубы животного, неровной линией торчали вниз по гребням. Он должен был избегать этого. Поляна, которую он искал, лужайка, открывающаяся справа, область, которую на спутниковой карте, которую он просматривал в Интернете, отметила как гектар, более чем достаточная цель.
В его мозгу прозвучала тревога.
1500 метров.
Он потянул за шнур, и парашют взорвался вверх.
Сильный рывок и громкий хлопок сразу сигнализировали о проблеме.
Идея заключалась в том, чтобы иметь квадратный, устойчивый, управляемый фонарь. Вместо этого он сложился, как лопнувший воздушный шар, шнуры, летящие вверх, перекручивались и запутались между собой. Его тело кружилось, как марионетка на веревочках. Цветущий навес означал более медленный и управляемый спуск, но он падал быстрее, кружась по пути, кровь приливала к его ногам благодаря эффекту центрифуги. Если он не перестанет вращаться, он отключится. У него был запасной парашют, но он мог оказаться бесполезным, так как его стропы также могли запутаться с неработающим основным парашютом.
Ему пришлось бросить основную.
Он потянулся к рукоятке в разрезе, но из-за неисправности она дернулась вверх, вне досягаемости.
Его внутренние часы сказали ему, что пятьсот метров идут быстро.
Еще несколько секунд, пока земля не нашла его.
К счастью, его научили бороться с паникой и ясно мыслить. Он решил, что есть только один вариант.