Покушение - Сенде Елена. Страница 37

Ей как будто снова было тринадцать лет, и она лежала в спальне интерната. Светлые волосы обрамляли ее заплаканное лицо. Она спала на одной из пятнадцати кроватей, второй от двери, которая вела в ванную и туалет. Дадут ли ей этой ночью мальчишки из 5-Б поспать спокойно? Связанные простыни, сыр на подушке — это еще ладно, ей было все равно. Но мертвые животные в ее постели… Все начиналось с мелочей — мухи, тараканы, червяки, но постепенно перешло всякие рамки. Позавчера она проснулась, почувствовав на шее что-то влажное и холодное. Она закричала. Это была мышь. Она выкинула ее, охваченная ужасом от прикосновения к мертвому телу. Она ненавидела учеников своего класса…

Двадцать шесть лет спустя Сириль не чувствовала себя сильнее и увереннее. Она пыталась спрятать свое прошлое подальше в подсознание и сконцентрироваться на проблеме, возникшей в настоящем. Сириль рассматривала потолок. Ей необходимо было выиграть время, встретиться с профессором Аромом и приступить к лечению. Тем временем она должна была узнать как можно больше о деле Дома, чтобы иметь возможность хоть как-то отвечать на неизбежные вопросы полиции. А его дело сводилось к коду…

Когда Бенуа пришел в спальню, она сделала вид, что спит. Через шелк он ласкал грудь и живот Сириль в надежде разбудить ее своей нежностью, но она только повернулась на бок, спиной к нему. Она делала все не так, как должна была, и сама это знала, но ничего не могла с собой поделать. Она даже не пошевельнулась, когда он прикусил мочку ее уха. Бенуа прижался к ней и в ответ услышал всхлипывание.

— Что происходит, дорогая? Если это связано с той неприятной сценой, то обещаю, что больше никогда не буду грубым с тобой. Я сильно разозлился из-за Тардьо. Я много думал обо всем этом. Ты права: эта борьба — полный идиотизм. Выиграет лучший, вот и все. Ты все еще на меня сердишься?

Сириль только отрицательно покачала головой. Комок в горле мешал ей говорить.

— Скажи, что не так. Ты можешь все рассказать мне, и я помогу тебе во всем.

Подумав о своей тайне, Сириль Блейк почувствовала еще большее отчаяние. Комок у нее в горле все увеличивался.

— Тот тип, который уродует котов… Я его знаю, — сказала она сквозь слезы.

Бенуа замер.

— Что?

— Это Жюльен Дома. Тот пациент, которого я забыла.

Бенуа, опершись на локоть, приподнялся и мрачно взглянул на нее.

— Выдумщик?

— Он не врет. Я действительно лечила его. И медбрат подтвердил это.

— Какой медбрат?

— Нино Паки.

— Паки… Что-то знакомое.

— Его я тоже частично забыла. Он утверждает, что мы были друзьями.

Блейк сел в постели и провел рукой по волосам.

— А животных калечит этот самый Дома?

— Да.

— С чего ты взяла? Он сам сказал об этом в разговоре с тобой? Ты ведь прекрасно знаешь, что некоторые пациенты рассказывают о том, чего на самом деле не совершали…

— Я видела этих изуродованных котов… у него дома.

За этим признанием последовала мертвая тишина. Затем раздался возглас Бенуа, скорее напоминающий рычание:

— У него дома? Как это?

— Он оставил мне ключ от своей квартиры и завлек меня к себе.

Блейк включил лампу над кроватью и пристально посмотрел на жену.

— И ты отправилась к нему домой… Ты совсем с ума сошла!

Бенуа не думал, что его слова ТАК повлияют на Сириль.

Они подействовали на нее, словно удар в солнечное сплетение. Она тоже села в постели. Вид у нее был жалкий, в глазах блестели слезы.

«Я сошла с ума… Он абсолютно прав».

— Это было просто стечение обстоятельств.

— Господи, да что творится у тебя в голове? Это ведь против всех принципов нашей профессии! Тебя могли убить!

— Проблема заключается в другом, Бенуа. Он исчез.

— Ну что ж, тем лучше! Давай больше не будем об этом говорить, хватит уже глупостей. Предупреждаю, что не может быть и речи о том, чтобы ты вмешивалась в подобные истории. Твой Центр был создан с целью помогать здоровым людям. Сумасшедшие и ненормальные — не твоя забота.

Сириль немного успокоилась, но на сердце у нее было тяжело. Если бы она решилась рассказать все, неизвестно, к каким последствиям это могло привести. Обладай ее муж хотя бы небольшой толикой жалости, ей не пришлось бы тщательно продумывать каждую фразу и старательно подбирать каждое слово, чтобы этот разговор не привел к губительным последствиям.

— Этот тип, как ты его назвал, был одним из моих пациентов в Сент-Фелисите.

— Да, ты мне это уже говорила. И что?

— Я не помню его.

— Я повторяю: и что?

Бенуа раздражала медлительность жены и усердие, с которым она формулировала каждую фразу. Он хотел решить наконец этот вопрос. И сделать это побыстрее.

Сириль взглянула наконец на мужа и заметила его раздражение.

— Если говорить точнее, то я забыла некоторые моменты своей жизни. Возможно, их даже больше, чем я думаю.

— Что ты мне пытаешься сейчас сказать?

— Что, возможно, в то время, когда я лечила Дома, я употребила некоторые вещества, повлиявшие на мою память…

— О чем ты говоришь?

Сириль почувствовала, как покрывается потом.

— В Бангкоке в двухтысячном году. Помнишь, когда я…

Бенуа бросил на нее беспощадный взгляд.

— Неужели ты думаешь, что я могу это забыть? Когда ты совершила свой «побег», верно?

— Да… Понимаешь, я была очень встревожена и взволнована… и… возможно, я совершила тогда некоторые глупости…

Какое-то время Бенуа Блейк молчал, внимательно глядя на жену и пытаясь прочесть в ее глазах правду.

— Какие еще глупости? И кто мог дать тебе эти «глупости»?

— Люди в баре, куда я отправилась… Не знаю.

Бенуа подозрительно прищурился. Сириль опустила глаза.

— Ты, случайно, не хочешь рассказать мне еще что-нибудь?

Сириль заставила себя поднять глаза и выдержать его взгляд.

— Нет, ничего.

— Ну что ж… Завтра мы попробуем пристроить тебя в больницу Ротшильд. Я позвоню Гомберу из неврологического отделения. Он сделает все необходимые обследования. Если ты и употребила какую-то дрянь, мы узнаем, какие последствия она могла вызвать. Ты не выйдешь оттуда, пока мы не узнаем, в чем заключается твоя проблема и как ее решить. Я поговорю со всеми своими знакомыми.

— Бенуа, я… Через три дня я еду в Бангкок.

— Забудь о Бангкоке. Это неразумно.

— Как? Это главное мероприятие года. Я должна представить мезератрол и результаты наших клинических исследований, проведенных на травмированных пациентах. Административный совет поручил мне провести презентацию. У меня запланированы интервью, съемки. Я должна встретиться с представителями ассоциаций, которые, возможно, станут нашими партнерами и сделают нас знаменитыми. Как я могу все это отменить? Это жизненно важно для Центра!

— Сейчас ты не в состоянии путешествовать. Твоя усталость и напряжение от этого только возрастут.

Бенуа говорил как специалист, указывая ей на невидимое, но в то же время вполне реальное препятствие. Тогда Сириль выдвинула новый аргумент:

— По правде говоря, я еще договорилась о консультации с неврологом из Центра исследования мозга в Бангкоке.

Брови Бенуа слились в одну сплошную линию.

— И кто это?

— Санук Аром.

Блейк гневно поджал губы. У него больше не было желания ни спать, ни заниматься любовью, ни быть любезным с женой.

— Ты договорилась о встрече с Аромом? Я был прав, ты действительно сошла с ума!

— Что ты имеешь против этого врача?

— Он лечит своих пациентов, наугад вставляя им в мозг какие-то электроды. И я не хочу, чтобы тобой занимался шарлатан, работающий в режиме опытов и полностью игнорирующий науку!

Сириль пришла в ярость.

— А как же его работы? Результаты исследований, проведенных на мышах? Это, по-твоему, тоже шарлатанство?

Она видела, что задела Бенуа. От злости он сжал кулаки.

— Я запрещаю тебе консультироваться с этим типом, который расскажет что угодно, как только увидит, что ты в беде!