Быстрый и мертвый - Ламур Луис. Страница 9

Он вытер рот тыльной стороной ладони.

— Я видел многих животных. Я ездил по этой земле, когда был вдвое меньше тебя, и с индейцами довелось сражаться, и охотиться с ними…

— Сражались и все-таки дружили с ними?

— А что ж тут такого? Никто не воюет все время без передышки. Раз, другой сразились, и это были добрые схватки. А потом, бывало, сидели у костра и обсуждали ошибки, которые допускали или могли допустить. Когда воюешь с индейцами, много ошибок не сделаешь.

Внезапно он поднял руку.

— Вон они. Вилорогие антилопы, пятнадцать-двадцать голов, наверное. Вперед! Мы их объедем и подойдем к ним с подветренной стороны, но надо двигаться так, чтобы они нас не заметили, у них тоже есть глаза и уши.

Кон спустился по склону впереди Тома. Рослый Воллиен ловко сидел в седле. Мустанг был ниже гнедого, но резвее. Лошади с легкостью взобрались на противоположный склон, как будто его и не было. Они поднялись на невысокую гряду, за которой видели антилоп.

Тут Воллиен остановил лошадь, потом подогнал ее поближе к краю и заглянул вниз. Антилопы были дальше чем в сотне ярдов от них. Он осадил коня, спешился и прокрался вперед. Подняв ружье, он долго целился, и Тому подумалось, что он так никогда и не выстрелит. Внезапно ружье подпрыгнуло в его руках, но в то же мгновение Воллиен опустил дуло на несколько дюймов ниже и выстрелил снова.

Перед тем как двинуться с места, он перезарядил ружье. Поручив Тому вести свою лошадь, Воллиен вышел на гребень. Невдалеке лежали две антилопы, остальное стадо исчезло вдали.

— Гляди в оба, мальчик, — резко сказал Воллиен. — А рот не разевай. Если увидишь какое-то движение, пусть даже трава шелохнется, сейчас же крикни мне, слышишь? Если собираешься жить в этом краю, ты должен понять, что нельзя освоить его, сидя на лошади. Гляди в оба, а зри в три, иначе какой-нибудь мальчишка-индеец вскочит на твоего коня, и с тобой все будет кончено.

— Мистер Воллиен! А нельзя обогнуть вон тот холмик и подобраться к ним поближе? Я хочу сказать — к антилопам?

— Слушай, мальчик. Если антилопы тебя увидели, ты либо должен стрелять, либо стараться подойти прямо к ним, идти надо открыто и медленно. Стоит антилопе увидеть, как что-то появилось и исчезло, она тут же обращается в бегство. Когда мы обогнем этот холмик, они уже будут в миле отсюда. У антилопы глаза, как полевой бинокль. Они обитатели прерий, и глаза их видят на далекое расстояние. Да и слышат они хорошо. Легко выследить оленя, но антилопу — никогда. Вместе с тем они необыкновенно любопытны. Ты можешь залечь и приманить их к себе, накрутив на шомпол ткань или что-нибудь яркое и сверкающее. Ты можешь даже приманить их голой рукой или ногой, шевеля пальцами.

— У них следы, как у оленя.

Воллиен сплюнул.

— Они так же похожи на оленьи, как мои на твои. Для новичка, может быть. След антилопы короче оленьего, шире и круглее у пятки, но острее у носка. Присмотрись внимательней и тогда увидишь разницу.

Том озирался по сторонам, пытаясь охватить взглядом все вокруг. Воллиен был, конечно, суровым человеком, но он не хотел срывать на мальчике зло, просто его раздражало невежество и то, что он не был наблюдательным.

— А вы не могли бы научить меня жить в этой стране? — вдруг спросил Том. — Мне б хотелось научиться.

— Я не заведую школой. Распахни глаза, наблюдай и примечай, и если проживешь достаточно долго, научишься. Но учиться придется всю жизнь. Ученью нет конца, мальчик. Я прожил всю свою жизнь на границе, а не знаю и половины того, что нужно. Беда в том, что в этой школе экзамены принимают индейцы. Индейцы или сама дикая природа.

— Вы сняли шкуру только с одной антилопы.

— Правильно, мальчик. Я оставляю им другую антилопу, поскольку они в беде, но черта с два я еще буду им ее обдирать.

— Им?

Воллиен бросил на него недовольный взгляд.

— Индейцам, мальчик. Тем индейцам, с которыми мы столкнулись недавно. А теперь возьми в руки ружье. Не размахивай им, но держи наготове.

— Я не вижу никаких…

Их было трое. Они выехали из глубокой лощины, которую Том даже не заметил, подъехали и встали перед ними. Воллиен указал на антилопу, лежавшую на траве, затем сделал жест согнутым пальцем, как бы зацепив нечто крючком.

— Это значит «бери» или «хватай», — пояснил он. — У индейских племен принято делиться мясом.

— Мы теперь в их племени? — спросил Том.

— Если бы это был военный отряд, они убили бы тебя при первом удобном случае. Нет, мы не из их племени, но им нужно мясо. Они тоже поделились бы с нами тем, что имели, хотя потом могли бы снять с нас скальпы.

Когда они медленно отъезжали, Том оглянулся: индейцы свежевали тушу, не обращая на них никакого внимания. Немного погодя Воллиен пустил свою лошадь вскачь.

Вдруг он натянул повод.

— Мальчик, мне нравится то, что ты заступаешься за своего отца. Я ценю в людях верность.

— Он хороший, — сказал Том.

— Наверное. Иначе твоя мама не вышла бы за него. О других женщинах я бы так не отозвался, но твоя мама сообразительная женщина. Ты слушайся своих родителей, мальчик. Они научат тебя уму-разуму. А вот обычаям этого дикого края буду учить тебя я.

Скоро показался белый верх фургона. Он стоял на том же самом месте, от костра поднимался дым.

— А твой отец знает что-нибудь о древних греках? Об Ахиллесе там и прочих?

— Да, знает. Он умеет читать по-гречески.

— Вот как? Наверное, он будет заниматься этим и здесь, да?

Они подъезжали к фургону.

— А ты знаешь эти истории, мальчик? Про все эти убийства и сражения?

— Кое-что знаю. А папа знает очень хорошо. — Тому вдруг стало любопытно. — А вы знаете эти истории?

— Слыхивал их не раз в прошлые времена, — с некоторой запинкой ответил Воллиен.

Они подъехали к костру.

— Ма! — возбужденно докладывал Том. — Мистер Воллиен застрелил двух антилоп, и мы встретили тех индейцев снова!

Дункан принял мясо, которое ему протянул Воллиен, и осмотрел его.

— Тут не так уж много мяса для двух антилоп, Воллиен.

— Я оставил одну индейцам, — сказал Воллиен, расседлывая лошадь.

— Какое великодушие с вашей стороны! — воскликнула Сюзанна.

Воллиен взглянул на нее.

— Я не думал о великодушии, мэм, я просто отдал ее.

Глава 7

Док Шеббитт осмотрел следы, затем взглянул на Гурона.

— Что скажешь?

Гурон промолчал. Верхом на лошади он ездил по кругу, внимательно вглядываясь в следы.

— Там есть еще один, — наконец ответил он, — человек, который ездит верхом в одиночку.

— Если он с ними, то он уже не один, — заметил Айк.

— Он не всегда с ними. Он приезжает и уезжает. Много миль они ехали без него, он приехал к ним с запада.

— Кто он такой, как ты считаешь? — спросил Бустер.

— О, это какой-то индеец, выпрашивающий еду! Мы уже пересекали их следы, — самоуверенно заявил Айк.

— Мне это не нравится, — сказал Пэрди спокойно. — Тот, кто застрелил Ленни, должен быть где-то здесь, я не думаю, что Ленни убила женщина или мальчишка.

— Индейцы, — настаивал Айк. — Почему он уезжает? Индейцы бродят где-то неподалеку отсюда, вот один и ездит туда-сюда попрошайничать. А может, намеревается завладеть фургоном. Не мы же первые увидели лошадей и женщину. Индейцам на женщину наплевать. Женщин они в грош не ставят, — усмехнулся Айк.

— И ты тоже, Айк, — ухмыльнулся Бостон Пенгман. — Помню пару раз…

Айк поглядел по сторонам.

— Много болтаешь, Пенг. Ей-богу!

Бостон Пенгман посмотрел на него и осекся. И сразу сказал:

— Я пошутил, Айк, не обижайся.

Айк Мэнтл ничего не ответил. Он, не сказав ни слова, припустил вдоль колеи. Док Шеббитт поморщился и поскакал за ним, прибавив ходу и стараясь его обогнать.

Впереди должен быть главарь. Айк не имел права занимать место предводителя. Айку на все наплевать, он думает только о себе.

Док Шеббитт оглянулся на тех, кто следовал за ним. Потрепав холку своего коня, он громко сказал: