Чэнси - Ламур Луис. Страница 18

Мы вышли на улицу. Солнечные лучи отдавали последнее тепло, в тени уже прочно угнездился мороз. Подняв взгляд вверх, я смотрел в безоблачное небо, сулившее ясную погоду. Что делать? Понятия не имел. То ли остаться здесь, в надежде, что скоро появится Тарлтон, то ли отправиться на поиски в Небраску? А может, послать кого-нибудь на запад, чтобы попытаться пересечь их след?

В конце концов я решил оставаться на месте и не разбрасываться людьми. В форт сходились сведения от всех патрулей и военных экспедиций. Но добывать информацию следовало с предосторожностью, дабы не обратить на себя внимание властей — иначе хлопот не оберешься.

Тарлтон не шел у меня из головы. Он городской житель — этим все сказано. Кого взял с собой, насколько надежны его люди? Своим успехом я во многом обязан тем, кто оказался рядом со мной на перегоне. Я преуспел благодаря удивительному искусству Джима Бигбеа, надежности Тома Хакера. Да что там говорить, каждый внес свою лепту.

Чем больше я узнавал о шайенах и сиу, тем сильней беспокоился за стадо и людей, оставшихся с Тарлтоном. Я хотел разыскать его и как можно скорее вернуться на ранчо, О том, где оно находится, индейцы, без сомнения, скоро узнают и нагрянут туда в любой момент.

Мы вернулись в лавку маркитанта и сделали кое-какие покупки, договорившись хранить все на складе до тех пор, пока не надумаем уезжать. А главное — пополнили запас боеприпасов. Я не знал, сколько их потребуется, но взял тысячу патронов.

— Вы собираетесь открыть военные действия? — уставился на нас маркитант.

— Поохотиться на бизонов, — соврал я. — Говорят, их полно к западу и югу отсюда.

Едва ли он мне поверил, но продал все, что я просил.

Два дня мы сидели в гарнизоне, собирая всевозможные слухи, разговаривая с солдатами, вернувшимися из очередного разъезда. Но все было напрасно.

Добытые нами в конце концов сведения никуда не годились.

Я и Корбин сидели за столиком в салуне маркитанта, когда туда влетел Коттон и стремительно подошел к нам.

— Чэнси, — заговорил он вполголоса, но я заметил, как все присутствовавшие обернулись к нам, почуяв недоброе. — Я видел там на заборе коровью шкуру. — Он кивнул головой в сторону Свиного квартала. — На ней клеймо «Опрокинутые ТЧ»!

— Ты уверен? — спросил я только для того, чтобы получить время на размышление. Он, конечно, не ошибся, такого не перепутает ни один скотовод.

— Уверен, — ответил он. — Я собрался было расспросить людей, но потом решил, что лучше поскорей рассказать обо всем тебе.

— Правильно! Пойдемте посмотрим.

Мы вышли на улицу и направились к лошадям. Когда я садился в седло, мой взгляд случайно упал на продовольственный склад, возле которого стоял какой-то человек и смотрел на нас. Что-то в нем показалось мне знакомым, но я тогда не обратил на это внимания.

«Свиное ранчо», расположенное в западном конце города сразу за гарнизоном, представляло собой салун, магазин и гостиницу. Полагаю, что когда-нибудь это место станет более изысканным, но в ту пору это было довольно жалкое заведение, где солдатам предлагали сивуху, некоторое разнообразие в рационе и какую-нибудь женщину, завезенную из крупного города, в котором она не выдерживала конкуренцию.

Официально «Свиного ранчо» не существовало, но каждый в гарнизоне знал, где его искать. В известном притоне собирались разного рода темные личности.

Мы подъехали и спешились возле салуна. Коттон посмотрел на забор и зашептал:

— Они убрали ее. Шкуры нет.

Мы зашли в салун, и даже человек, обладавший гораздо меньшим жизненным опытом, чем любой из нас, сразу бы понял, что от непрошеных гостей здесь остаются только рожки да ножки.

За стойкой в грязном переднике, с закатанными рукавами стоял здоровенный детина, у которого наметился каскад подбородков и довольно значительное брюшко. В конце стойки расположился мужик с кислой рожей и подвязанной внизу кобурой. За столом сидели два других посетителя, и один из них прятал руку за бортом куртки.

Едва мы вошли и огляделись, как вслед за нами появились двое.

— Там на заборе висела шкура, — заявил я, — интересно, откуда она взялась?

Никто ничего не ответил, они просто глядели на нас и ждали.

— Может, кто-то нашел заблудившегося бычка? — предложил я им сделку. — Готов согласиться на это, если вы расскажете мне, где вы его взяли.

Человек с револьвером в другом конце стойки бросил небрежно:

— Нам плевать, на что ты там готов согласиться.

Хэнди Корбин стоял повернувшись лицом к столу, Коттон Мэдден присматривал за теми двумя, что пришли за нами следом, так что я мог ни о ком больше не думать. Подскочив к стойке, я с размаху заткнул пасть мужику с револьвером.

Естественно, он не ждал ничего подобного. По их мнению, мы были окружены и нам оставалось лишь сдаться, либо подвергнуться беспощадному уничтожению. Я нанес удар, когда он едва успел закончить фразу, и нанес его весьма быстро. Как уже говорил, я человек физически развитый, кулаки у меня крепкие, а в руках недюжинная сила. Так что удар получился страшный. Он отлетел назад, споткнулся о стул и врезался в стену. У него лопнула губа, и из раны потекла струйка крови. Ошеломленный, он приложил руку ко рту и, увидав кровь, потянулся за револьвером.

Уж не знаю, что случилось с моими руками, но едва он успел шелохнуться, как моя винтовка взметнулась вверх и я выстрелил в него, когда он как раз схватился за рукоятку.

Он в этот момент слегка развернулся и, думаю, тем сохранил свою жизнь для виселицы, потому что пуля вошла в бедро прямо над кобурой, отшвырнув его в сторону, вскользь задев тазовую кость, и, отскочив, разворотила мясистую часть ладони.

Моя винтовка была направлена на него, и я, не думая, передернул затвор. Дуло смотрело ему в живот с расстояния не более шести футов. Выстрел поразил его, он перепугался. Смерть глядела на него в упор пустой глазницей.

— Стой, погоди, — хрипло забормотал он, — не надо, мистер. Я здесь ни при чем.

Что творилось у меня за спиной, я не знал, зато хорошо знал Корбина и Мэддена, от которых это зависело. На них я полагался во всем. Мой внезапный выстрел, так сказать, сразил сразу всех противников Они-то думали, что это их игра, и перемена в ситуации произошла для них слишком быстро.

— Желаю знать, откуда взялась эта шкура, — заорал я. — И тебе лучше поторопиться с ответом.

Краем глаза я уловил, как бармен опустил под прилавок руку, и наотмашь рубанул его стволом по голове. Он рухнул как подкошенный, а я снова навел винтовку в живот задире.

— Хватит сопли жевать, мистер, — настаивал я. — Выкладывай начистоту. Я сегодня не в настроении.

— Я к этому не причастен, — проговорил он, сжимая раненую руку, из которой крупными каплями сочилась кровь. — Они пригнали сюда несколько голов и продали за спиртное.

— Кто такие и когда?

— В субботу. Их было трое мужчин и одна женщина, рыжая такая.

— Сколько голов?

— Десять или двенадцать.

Я посмотрел на бармена:

— Ты купил?

Пока я беседовал, Корбин зашел за стойку и забрал дробовик, который бармен хранил там. Он приподнял самого бармена и придерживал его одной рукой. У этого здоровенного детины над ухом налился безобразный кровоподтек, а глаза подернулись пеленой. Мне пришлось дважды задать вопрос, прежде чем до него дошел его смысл.

— Ага, я купил.

— Ты купил краденый скот, — заявил я, — на который текущая цена в Абилине по двадцать долларов за голову. Допустим, их было десять. Итого ты задолжал мне двести долларов.

Он уставился на меня, пытаясь одолеть наглостью.

— Я купил скот, — бубнил он. — Я за него заплатил!

— Ты купил краденый скот, это тебе известно, — возразил я. — Скот принадлежал мне. Заявления о том, будто он не краденый или что ты не знал, не принимаются. Ты все знал. Так что плати.

Бармену совсем не хотелось расставаться с деньгами, но Корбин так его тряханул, что у него загремели зубы, он выложил на стойку десять золотых.