Покорение стихий (СИ) - "Катарис". Страница 13

Вот так встреча! Самое время удивлять нахальством даже себя:

— Почему же «в случае», Господин Арон? Я уже обратилась к вам по имени — значит ли это, что я принята?

— Ну, чистое пламя! — рассмеялся ректор, а после серьёзно добавил. — Вы знаете, что ручной артефакт показывает общее число капель потенциала, включая бытовую магию, коей мы не обучаем в Академии?

Я кивнула.

— Так вот, если митик покажет меньше двадцати, вы отправитесь домой, — безразлично усмехнулся Господин Арон.

— Но ведь для поступления достаточно четырёх? — уточнила я, понимая, что больше пятнадцати мне не видать, и то, если моя бытовая магия максимально прокачена.

— С такими амбициями вам следовало идти на базар, — сухо отметил маг и достал тоненький предмет, похожий на длинную ручку с мелкими делениями.

Глядя на верхний край артефакта, отмеченного цифрой «120», я заинтересованно спросила:

— Максимальный потенциал — сто двадцать капель? — чем снова рассмешила ректора, но тот удостоил меня ответа.

— У человека может быть максимум семьдесят. Впрочем, таких случаев мало. Каждый хорош в чём-то одном, поэтому средняя цифра, необходимая для поступления на первый курс — двадцать.

Меня начало морозить от напряжения, а кончики пальцем онемели. Оцепенев, я с волнением ждала, когда деления митика начнут заполняться каплями, но они стояли на отметке, равной нулю.

— Вы собираетесь брать артефакт или просто тратите моё время? — уточнил Господин Арон.

Я чуть не прыснула от собственной глупости: наверно, о нашей встрече с ректором будут слагать анекдоты.

Проглотив смешок, я взяла митик в руки, маг беззвучно пошевелил губами, а пустые деления артефакта начали заполняться красной жидкостью. Я закрыла глаза, понимая, что отбор не прошла, но всё же надеясь на чудо.

Ректор попросил вернуть артефакт, а, увидев результат, усмехнулся. Поникнув, я побрела в сторону голосов адептов, чтобы гордо удалиться через центральный вход, но мужчина окликнул меня:

— Подождите, мне нужно вас зарегистрировать, пройдёмте в кабинет.

Я закашлялась от неожиданности:

— Но, Господин Арон, ведь с потенциалом менее двадцати капель не поступают, — повторила его слова я.

— Да, но вы дважды назвали меня по имени, — засмеялся ректор.

Ясно, он опять шутит. Я хотела молча уйти, но, дабы узнать, на какой оклад мне надеяться, когда буду устраиваться мыть полы, уточнила:

— Сколько показал митик?

— Идёмте уже, — ухмыльнулся Арон.

Да он издевается?! Я не сдвинулась с места.

Ректор подошёл ко мне вплотную и, нагнувшись к моему уху, прошептал:

— Тридцать. Митик показал тридцать.

О-бал-деть! У Око лапка отсохнет, когда он узнает!

Формальности поступления стали для меня утомительнее, чем препирания с ректором в коридоре. Покончив с бумажками, я отправилась устало бродить по территории СиЛ, вспоминая, в какой стороне башня воздушников.

Удивительно, за время общения с не самым привлекательным, но довольно юморным ректором вся шумная толпа студентов рассосалась, а я вновь скиталась в одиночестве по безграничному цветущему саду. Переливаясь на солнце, перламутровый камень стен Академии слепил меня. Букет ароматов бесчисленных растений приятно щекотал нос. Лёгкий прохладный ветер колыхал зелёную листву. Царил дух спокойствия и безмятежности.

— Поступила? — с желтозубой улыбкой спросил Жак, приближаясь ко мне со стороны главного корпуса.

Несмотря на хорошее настроение, мужчина выглядел насупленным и хмурым, будто родился с уже недовольным лицом. Видимо, это тот самый случай, когда за неприветливым обличием прячется добрая душа.

— Да-а… — сладко протянула я, а желудок жалобно уркнул.

— Столовую ещё не облюбовала? — догадался мужчина и достал из кармана серого невзрачного пиджака покрытый мелкими жирными пятнами свёрток. — Бери.

— Спасибо! — воодушевилась я и призналась. — А я опять заблудилась: никак не найду башню Воздуха…

— Ты могла бы добраться по подземному коридору, не выходя через центральную дверь, — хотя лицо рабочего оставалось в угрюмой маске, его голос звучал мягко.

— Сейчас ты у южных ворот. Вон, смотри! — Жак указал на дорогу, едва виднеющуюся за кронами пушистых лип.

Я увидела запряжённую тройкой вороных лошадей богатую повозку, из окна которой скучающе смотрела смуглая рыжеволосая девушка. Невольно сравнив лоск незнакомки со своим пацанским нарядом, уступающим даже образу пожилого мужчины, я поняла, что в южных садах мне стоит больше не появляться — не по статусу, как говорится.

— У меня есть время, — обратился ко мне Жак. — Я провожу тебя, а вечером занесу карту. В какую комнату тебя определили?

— «38».

— Уверена? — задумчиво переспросил рабочий.

Я коротко кивнула, а Жак многозначительно поджал губы.

Пока мы шли к заросшему плющом зданию воздушников, я и без путеводителя разобралась в местности Академии благодаря беспрерывной болтовне старика.

Административная башня и учебные корпуса находятся в самом сердце территории СиЛ.

В юго-восточной части Академии базируются водники и огневики, между их общежитиями — столовая. Эх, действительно, развивать пламя куда выгоднее, тем более для моего голодающего желудка!

На востоке два полигона, отведённые под соответствующие факультеты. Площадку Солнца окружают апартаменты преподавателей, общежития Смерти и Тени, а также пустующая башня Дома Жизни.

Неподалёку от южных садов разместились землевики, за ними — несколько башен в ряд: менталисты, лекари и артефактники.

Между зданиями менталистов и землевиков, конечно же, прячется оранжерея.

Лекарское общежитие, соответственно, прилегает к лазарету, а корпус артефактников — к лабораториям под землёй.

Все студенты живут в непосредственной близи друг к другу, лишь корпус Воздуха таится на отшибе.

Где обитает многочисленный, но незаметный персонал СиЛ, осталось тайной.

Жак рассказал, что он смотритель лабораторий корпуса артефактников более тридцати лет, а, услышав о моём интересе к бытовой магии, рабочий с радостью поведал, сколько заклинаний модифицировали адепты СиЛ. Мужчина не забыл подчеркнуть, что для персонала Академии существует особый список предпочтительных заклятий для уборки помещений каждой кафедры, дабы никто случайно не нарушил колебания магического потока, которые веками остаются неизменными. Вдохновлённый моей заинтересованностью Жак пообещал занести мне сборник бытовых заклинаний вместе с картой.

Сегодняшний день, учитывая приключения после расставания с Софи, прошёл благоприятно: я поступила, происшествий не намечалось. Вернувшись на этаж своего общежития, я собралась поделиться с Око полученными от Жака угощениями, а после заняться уборкой жилища и спокойно вошла в 38-ю комнату.

Меня встретил еле слышный писк паука. Я испугалась, не обнаружив Око рядом с сумкой, и принялась искать его в полумраке комнаты: срывала с мебели ткань, заглядывала под кровать, яростно открывала пустые скрипучие дверцы старого шкафа. Осознав, что в тусклом свете годами немытого окна паука не найду, я бросилась к запачканному стеклу, вспоминая формулу заклятия чистки. Не успев ей воспользоваться, я заметила закрытую банку, величаво расположившуюся на подоконнике, а в ней — задыхающегося паука. Боясь опоздать, я судорожно откручивала тугую крышку.

Фух. Успела…

— Почему так долго?! — вместо «спасибо» раздражённо завизжал паук.

— Как ты оказался в закрытой банке? — проигнорировала вопрос мага я.

— Без понятия! — кричал Око. — Я заснул, а проснулся уже здесь! Я чуть не задохнулся! Понимаешь?!

Честно говоря, не особо.

Я предпочла вернуться к изначальному плану, дабы перевести дыхание и успокоиться. Шалость удалась: поев, Око смягчился, подобрел и почти перестал упрекать меня за длительное отсутствие.

Наконец, я похвасталась внушающим потенциалом, определённым митиком, поразив своего семиногого слушателя. Око поступал в Академию со всего двадцатью восьмью каплями, включавшими стихию и бытовую магию, — к окончанию СиЛ паук достиг уровня, равного сорока пяти, попробовав себя в качестве ментального мага во время первого курса, а позже — артефактора.