Дьявол с револьвером - Ламур Луис. Страница 27

Мэгги взглянула в окно.

— Прекрасное место, а женщина могла бы сделать его еще прекраснее. А эти деревья! Я всегда любила огромные старые деревья.

— Весной, — сказал Мэбри, — холмы зеленеют, в горах, на вершинах, всегда лежит снег, а здесь, внизу, расстилаются мягкие луга, и скот пасется по колено в траве.

— А я буду пастись на досках какой-нибудь пыльной сцены, — грустно сказала Мэгги, — и одеваться к спектаклю в какой-нибудь душной тесной гримерной.

— Мэгги, вы не сможете заниматься ничем другим, — сказала Доуди. — Если бы у вас был такой дом, то в один прекрасный день вы бы все равно учуяли запах грима или услышали бы отголоски аплодисментов — и только вас здесь и видели.

— Может быть… может быть. Но мне все же так хочется попробовать…

Мэбри допил кофе и подложил дров в огонь. Он знал, что должны прозвучать какие-то слова, что Дженис сама хотела произнести их или услышать их от него, но сейчас ему меньше всего хотелось разговаривать.

— Где Том? — вдруг спросила Доуди.

— Во дворе. Скорее всего, кормит лошадей.

Кинг подошел к окну. В это утро окрестные холмы, покрытые изморозью, казались серыми; только местами на них белыми полосами лежал снег, таясь в глубоких трещинах, куда не доставало солнце. Он вновь подошел к столу, поставил кружку и свернул самокрутку.

Дженис уже дважды молча подходила к окну.

— Где же он? — снова спросила она. — Пора завтракать.

— Давайте начинать, — сказала Доуди, — если собираемся выехать пораньше. Том присоединится к нам позже.

Доуди взяла сковороду, в кухне она нашла ветчину и яйца. Подняв одно на свет, она покачала головой.

— Вот уж не думала, что здесь есть яйца. Я считала, что на Западе не едят ничего, кроме говядины и бобов!

Дженис встала.

— Хочу подышать воздухом. Пойду помогу Тому.

Она стремительно вышла, закрыв за собой дверь. На сковороде зашипел жир. Мэбри смотрел, как Доуди режет ветчину и разбивает яйца.

— Не огорчайся, Кинг, — сказала Доуди. — Она изменится.

Мэбри взглянул на нее, но промолчал. От запаха жарящейся ветчины еще больше захотелось есть. Он глубоко затянулся и сел в обтянутое бизоньей шкурой кресло, наслаждаясь теплыми ощущениями, которые вызывали у него потрескивание пламени в камине и мягкие движения женщины.

Любому человеку нужен дом: он много путешествовал по разным местам, много видел и много знал, что проку, если все это некому передать?

Мэбри вспомнил те времена, когда был юнцом, выпорхнувшим из гнезда… Да, каждому человеку необходимы четыре надежные стены, которые он может назвать своим домом. Мужчину манят новые места, встречи и опасности — в странствиях он мудреет, а потом вспоминает манящий зов далей, неведомых долин, каньонов, где до него не ступала нога человека, высоких горных вершин и диких просторов.

В ту пору он захотел все увидеть и познать и был уверен, что никто и ничто не остановит его. Ему нравился запах одиноких костров из бизоньего кизяка, ночевки под открытым небом, живительный воздух морозных рассветов. Он видел гигантские стада бизонов, могучих животных, плечи и головы которых покрывал иней. Его слух ласкал скрип седла и топот копыт…

Все это подходит человеку, пока он молод. Неплохо всю жизнь чувствовать внутри звенящую юношескую струну, но наступает время, когда каждый настоящий мужчина начинает тосковать о жене, о доме, о сыне. Человек должен где-то пустить корни и иметь что-то свое — не быть всю жизнь бродягой, у которого нет ничего, кроме седла и скатки одеял. Чего стоила жизнь, истраченная на бесцельные скитания? Конечно, ему хотелось посмотреть мир, заглянуть за горизонт, увидеть огни незнакомых городов. Он должен был померяться силой с другими.

Однако наступает время, когда бродяга внешностью и повадкой становится похож на потерявшуюся собаку.

Может быть, он свалял дурака, так напрямую поговорив с Дженис. В конце концов может сложиться так, что они никогда больше не повстречаются с Баркером, — в Голубых горах или на Медвежьем озере можно легко затеряться. Там живут мормоны, а они, в основном, миролюбивые люди. Если он больше не будет носить револьвер — по крайней мере на виду, — тогда, возможно, и не придется им пользоваться.

— Садись к столу, — пригласила Доуди. — Я сейчас еще поджарю ветчины. — Она подошла к окну. — Странно, — сказала она, — я их не вижу.

— Наверно, они в амбаре.

— Все это время? Во всяком случае, в амбаре едва ли хватит места… — Она осеклась. — Кинг, там что-то не так!

Он бросил вилку, встал, дожевывая яичницу, и подошел к девушке, держась подальше от окна так, чтобы можно было видеть все происходящее во дворе, не обнаруживая себя.

— Ты что-то видела?

— Там прыгал заяц, — прошептала Доуди, — мимо тополя к корралям. А потом вдруг метнулся обратно.

Там ничто не могло испугать зайца — только человек, подумал Кинг.

Он слишком рано стал уговаривать себя сложить оружие… Доуди была права. Что-то там не так. Хили и Дженис отсутствуют слишком долго. Во всяком случае, в амбаре. После того как туда поставили лошадей, там едва хватит места для двоих.

— Оставайся здесь. Я выйду через заднюю дверь.

— За ней они тоже будут наблюдать. Учти. — Доуди подошла к винтовкам, стоящим у стены, взяла одну из них, а другую поставила у двери. — Я постараюсь помочь, Кинг.

— Не подходи к окнам.

Мэбри обдумал положение. Да, Баркер со своими людьми были во дворе. Наверняка они там, иначе Хили и Дженис давно бы вернулись. Их держали в заложниках и ждали, пока выйдет он.

Тут он вспомнил про подвал. Из подвала тоже был выход во двор. С той стороны дома, которая располагалась ближе всего к амбару.

Он открыл люк.

— Сиди тихо. Держись, никого не впускай.

Мэбри бесшумно спустился по ступенькам, еще раз обдумывая ситуацию.

Подвал проходил под всем домом. Там находились несколько ларей с овощами и ясли с кукурузой. К потолку были подвешены окорока и несколько кусков ветчины. Рядом с лестницей находилась дверь, ведущая наружу, — к счастью, она была открыта. Рассеянность Уинди Стюарта могла спасти им жизнь. Если бы дверь была заперта, пришлось бы наделать немало шума, отпирая ее.

Между тыльной стеной амбара и выходом из подвала высилась поленница дров. Оглядев все, Мэбри вернулся к лестнице и поднялся в дом.

— Доуди, медленно считай до пятидесяти. Когда закончишь, открой дверь и тут же закрой ее. Ни в коем случае не показывайся в проеме. Просто открой и хлопни, но погромче.

— Ладно.

Мэбри вернулся в подвал и подошел к выходу. Он осторожно поднимался по ступеням, пока глаза его не оказались на уровне земли. Часть поленницы служила прикрытием. Он поднялся еще на одну ступеньку, но не заметил ничего особенного.

Тыльная сторона амбара выглядела прочной, без щелей. Убедившись в тщательности, с которой строил свое жилище Уинди Стюарт, Мэбри не сомневался, что в стенах амбара не окажется ни единой дырочки от вылетевшего сучка, через которую может задувать ветер или подсматривать чужой глаз.

Он ждал с револьвером в руке. Во рту пересохло от мысли, что в следующий момент он может выскочить во двор и получить сразу же пулю в живот, которая разворотит все нутро.

Страха не ведают только дураки или безумцы. Просто смелый человек умеет его преодолеть.

Допустим, он вернется в дом и станет ждать их следующего хода.

Наверное, некоторое время они тоже будут выжидать, потом вынудят его выйти, угрожая убить Дженис и Хили.

Ход должен сделать он… во всяком случае, никто еще не побеждал в драке, не взмахнув кулаком. Давным-давно он понял, что единственный способ взять верх — это атаковать, атаковать всеми возможными способами.

Хлопнула дверь.

Мэбри выскочил во двор, подбежал к амбару, прижался к стене и прислушался.

Тишина, ни звука изнутри, только стукнула копытом лошадь.

На открытом пространстве у дома никого не было. Мэбри видел, правда, лишь несколько деревьев и часть корралей.