Соблазнительный ангел - Бэлоу Мэри. Страница 46
— И вы не держите на него зла? — допытывался Стивен.
— К чему? Он мой брат, и я его люблю. Он искренне сожалеет о своей трусости и подлом поступке. Откажись я простить его, кто страдал бы больше? И возможно, на этот вопрос нет однозначного ответа. А вдруг мы страдали бы оба? И ради чего? Чтобы удовлетворить раненую гордость или подчеркнуть собственную правоту? Важнее всего то, что он действительно раскаялся и пришел просить прощения. А теперь рискует собственной репутацией, показываясь на людях вместе с сестрой-убийцей и открыто представляя ее своим знакомым.
Значит, Янг не рассказал о его визите. Что ж, это очень хорошо. Даже при таком счастливом исходе он не имел права вмешиваться в ее жизнь, и она вполне могла возненавидеть его за это.
Впрочем, Стивен ни о чем не жалел. Нет ничего печальнее семейных распрей.
Раздался первый аккорд. Стивен поклонился. Она присела в реверансе. Стивен обнял ее за талию и взял правую руку в свою. Кассандра положила ладонь ему на плечо.
— Всегда считала вальс красивым танцем. Весь вечер его ждала. Вы так хорошо ведете, — похвалила она. — Ваши плечо и рука сильны и тверды, и от вас божественно пахнет.
Стивен не сводил с нее взгляда. Кассандра рассмеялась:
— Ну вот, опять говорю возмутительные вещи! Хотя мне не мешало бы вспомнить о хороших манерах. Следует делать вид, словно я ни на что больше не способна, кроме как висеть на вашем плече, пока вы кружите меня по залу.
Стивен рассмеялся.
Они продолжали смотреть друг на друга, и глаза Кассандры сверкали радостью и весельем. Вскоре вальс окутал их волшебством, и весь окружающий мир превратился в вихрь красок и света, и самым ярким пятном этого мира была она. Кассандра. Касс…
Она улыбалась. Щеки раскраснелись, губы слегка приоткрыты, спина прямая. Стивен ощущал жар ее тела. Ощущал ее аромат: аромат нежных духов и женщины.
Аромат неодолимого влечения.
Музыка закончилась. Музыканты снова заиграли. Они смотрели друг на друга и молчали, прежде чем снова закружиться под медленную, трогательно-нежную мелодию вальса.
Он сказал Ванессе, что Кассандра ему нравится.
Конечно, это сильное преуменьшение.
Она раскраснелась еще сильнее, а его охватил неприятный жар. Тяжелый запах цветов кружил голову. Даже музыка вдруг показалась чересчур громкой.
Они как раз оказались напротив ряда стеклянных дверей, которые были открыты, пропуская ночной воздух. Когда они приблизились к одной из дверей, Стивен, не прерывая вальса, повел Кассандру на балкон, где, к счастью, никого в этот момент не было. И царила благодатная прохлада.
Они продолжали танцевать, почти не сходя с места. Наконец Стивен положил ее ладонь себе на сердце. Рука Кассандры соскользнула с его плеча и обвила шею. Он привлек ее к себе, так что ее упругая грудь прижалась к его груди, а ее щека — к его щеке.
На этот раз он, скрупулезно соблюдавший правила этикета, не думал ни о реальности, ни о приличиях.
Когда мелодия оборвалась, они остановились, но не отодвинулись друг от друга. Несколько молчаливых минут постояли рядом с закрытыми глазами, по крайней мере глаза Стивена были закрыты.
Потом они разом вскинули головы и долго смотрели друг другу в глаза в свете фонаря, мерцающего в углу балкона, прежде чем поцеловаться. Но не страстным поцелуем, а гораздо более нежным, чем тогда, на пикнике. Поцелуем, говорившим красноречивее всяких слов.
И Стивен не спешил отстраниться. Потому что в этом случае обязательно понадобятся слова, а он, если быть до конца честным, не знал, что сказать. И не знал, что скажет Кассандра.
Наконец он вскинул голову и улыбнулся. Она улыбнулась в ответ.
И тут они, кажется, одновременно заметили, что у них есть зрители, причем в немалом количестве. Несколько человек решили глотнуть свежего воздуха в перерыве между танцами, кое-кто случайно взглянул в сторону дверей и увидел, словно в рамке, сцену, освещенную балконным фонарем. Остальных разобрало любопытство, и они решили взглянуть, что привлекло внимание первых двух групп.
Как бы то ни было, свидетелей оказалось куда больше чем нужно, и было абсолютно ясно, что все они видели поцелуй. Конечно, в нем не было ничего особенно неприличного, если не считать того, что в обществе считались неприличными любые публичные проявления чувств между людьми, не связанными родственными узами.
Они не женаты. И даже не помолвлены.
Стивен разом осознал три вещи — четыре, если считать тихий стон Кассандры. Он увидел мрачное лицо Эллиота, в упор смотревшего на него, увидел непроницаемую физиономию и сведенные брови Кона и Уэсли Янга, пробиравшегося сквозь толпу с видом человека, решившегося на убийство. И мгновенно понял, что окончательно погубил репутацию Кассандры. И это после того, как упорно трудился последние несколько дней, чтобы вернуть ей респектабельность и уважение окружающих. После того, как ее почти приняли в общество, к которому она принадлежала по праву.
— О Господи! — воскликнул Стивен, сжимая ее пальцы и проводя свободной рукой по волосам. — Не так мы мечтали объявить о нашей помолвке, но, похоже, наше неосторожное поведение ускорило события. Леди и джентльмены, представляю вам леди Паджет, мою невесту. Она только что сделала мне честь, согласившись стать моей женой, и, боюсь, моя радость по этому поводу заставила забыть о хороших манерах. — Он медленно стиснул ее руку и бессовестно улыбнулся своей самой очаровательной улыбкой.
Кассандра словно оцепенела. Она чувствовала холодную тоску и уже хотела вскинуть брови, нацепить привычную маску высокомерия, но передумала.
Стивен взял дело в свои руки и объявил о помолвке!
Что теперь делать?
Он чуть ослабил хватку и взял ее под руку.
Кассандра подумала, что когда все пропало, нужно улыбаться.
И улыбнулась.
Тут на балконе появился протиснувшийся сквозь толпу Уэсли и встал перед ними. Ярость сменилась почти комическим недоумением.
— Касси, — спросил он, — это правда?
Что еще ей оставалось делать, кроме как солгать?
— Правда, Уэс, — кивнула она, сознавая, что не могла просто удалиться, сделав вид, что этого поцелуя не было. Уйти — значит навлечь на себя новое несчастье. Уэсли только что помирился с ней, только что раскаялся в собственной трусости, в том, что проигнорировал ее, когда она больше всего в нем нуждалась. Теперь он взял на себя роль ее защитника, и, если бы Стивен не объявил о помолвке, последовала бы отвратительная публичная сцена. Уэсли, возможно, ударил бы его или бросил перчатку в лицо или и то и другое вместе.
Даже подумать страшно!
Уэсли растянул губы в улыбке. Возможно, он тоже понял необходимость своего участия в спектакле и поэтому обнял ее.
— Должен признаться, Мертон, сначала я все не так понял, — объявил он. — Но очень рад, хотя вы не нашли нужным сначала поговорить со мной. Черт побери! Конечно, Касси уже совершеннолетняя, но все же… — Он протянул руку, и Стивен ее пожал.
Несмотря на то что столы уже были накрыты, публика не расходилась, о чем-то переговариваясь. Правда, интонации, как показалось Кассандре, были довольно мирными и даже радостными, хотя среди гостей, вне всякого сомнения, были те, которые ужаснулись, узнав о том, что такой богатый и завидный жених, как граф Мертон, сделал предложение убийце.
Многие молодые дамы сегодня ночью будут безутешны!
К ним со всех сторон подходили сестры Стивена и обнимали сначала его, а потом, с видимым восторгом, Кассандру.
Их мужья обменивались рукопожатиями со Стивеном и целовали Кассандре руку. Все, даже мистер Хакстебл, хотя Кассандре казалось, что его мрачный взгляд сверлит ее насквозь. Конечно, было трудно понять, действительно ли довольна его семья. Скорее всего нет, но они люди тактичные, вежливые, которым пришлось вынести шок такого объявления под любопытными взглядами всего бомонда.
Что им еще оставалось делать, кроме как изобразить радость?!
— Любовь моя, — сказал Стивен улыбаясь и снова беря ее под руку, — мы должны поговорить с лордом и леди Комптон-Хейг.