Никогда не говори «всегда» (СИ) - "sillvercat". Страница 2

Через неделю такой пытки Аль всерьёз начал подумывать о том, чтобы взять у Кэпа расчёт в ближайшем космопорту. Хватит. К Харонам!

Но не было никакой гарантии, что в новом экипаже его не подстережёт такое же вот сокровище. Или ещё что похуже. Знакомый чёрт, как известно, всегда лучше незнакомого. Да и старину «Персея» бросать не хотелось, как бы нелепо это ни звучало. Надо же, до чего ты дожил, Альберт Ван Ден Берг, очеловечиваешь старую консервную банку с пластиковыми мозгами, лишь бы не связываться с себе подобными существами из плоти и крови!

Собственно, за плечами Аля было очень мало опыта в пресловутых отношениях с себе подобными. И вспоминать об этом опыте он не хотел.

Как и бросать на произвол судьбы – и на нового кибермеханика – старину «Персея».

Скрепя сердце Аль решил ещё немного потерпеть, – скажем, три недели, – когда всё вдруг пошло наперекосяк, причём совершенно неожиданно даже для него.

Как он мог предположить, например, что новичку взбредёт в голову повздорить с Кэпом?!

Чистое же самоубийство.

*

Они как раз должны были толкнуть груз контрабандных лекарств поселенцам на Цирцее, когда Вик об этом узнал. Ну, узнал, и что? Да, львиную долю этих лекарств, как обычно, захапает цирцеанская верхушка, потому что стоимость их весьма и весьма немаленькая. Пусть цирцеанцы сами решают свои проблемы, а ты – кибермеханик с чужого корабля, с чужой планеты, куда ты-то лезешь?..

Но этому безмозглому болвану надо было встать и прямо за столом во всеуслышание заявить:

– Это несправедливо!

Карие глаза его, обычно такие тёплые, враз похолодели и стали совсем непроницаемыми, а всегда доверчивый взгляд – очень твёрдым

В кают-компании повисла мёртвая тишина. Только Клаус коротко присвистнул, но тут же заткнулся, взглянув на каменное лицо капитана.

– Справедливо или несправедливо – это мне решать, – отчеканил Кэп, подымаясь во весь свой почти шестифутовый рост и упираясь кулаками в стол. – А твоё дело – телячье, обосрался, и в стойло. Ты понял?

Вик упрямо молчал, опустив черноволосую голову.

– Я спрашиваю – ты понял? – очень тихо повторил Кэп, не спуская с него внимательного взгляда.

Тот мотнул головой, и капитан наконец отвернулся, видимо, посчитав это утвердительным ответом.

Зря.

Потому что той же ночью этот несчастный идеалист, этот недоделанный придурок сбросил треть груза с лекарствами над кварталом цирцеанской бедноты. Безвозмездно, конечно же. Привет от Синтаклааса.

Когда это выяснилось, Кэп не стал забавлять поселенцев зрелищем разборок среди команды «Персея». Он устало усмехнулся и негромко бросил: «Эй, вы, на взлёт!», а потом небрежно отсалютовал надутому цирцеанскому бургомистру:

– Ошибочка вышла, пан бург. Другим разом сочтёмся.

И, не оглядываясь, зашагал к кораблю.

Вик, упрямо прикусив губу, шагнул следом.

Догоняя его, Аль прошипел:

– Совсем рехнулся, болван? Сейчас капитан из тебя всё дерьмо выбьет, ты это хоть понимаешь?

Парень искоса глянул на него из-под густых ресниц и почти беззаботно пожал плечами:

– Подумаешь! Дело-то сделано.

Но голос его заметно дрогнул.

Аль воздел глаза к белёсому цирцеанскому небу. Попасть Кэпу под руку – удовольствие из последних, стать этому свидетелем – тоже. Но придётся. Да чтоб черти побрали этого деревенского дурня!

Когда корабль вышел на орбиту Цирцеи, Кэп отстегнул ремни и, поднявшись из своего кресла, коротко распорядился:

– Клаус, засунь этого сильно правильного поганца в грузовой отсек до прибытия на Нью-Грис.

По спине Аля пробежал зябкий мерзкий холодок.

Температура в грузовом отсеке была лишь чуть повыше, чем в корабельном холодильнике. В последний раз Клаус, перепивший на Персефоне и запертый в отсеке на сутки, вывалился оттуда с двусторонней крупозной пневмонией, благо, лекарств в лазарете хватало. А до Нью-Гриса было двое суток полёта. Не говоря уже о том, что в грузовом отсеке не было возможности пристегнуться ремнями при маневрах корабля, что неминуемо влекло за собой травмы, и хорошо, если несерьёзные.

Аль открыл было рот, но Кэп покосился в его сторону:

– Этот засранец тебе сейчас нужен?

Аль мог бы утвердительно кивнуть, но, поглядев в ледяные глаза Кэпа, сглотнул и отрицательно качнул головой.

Ты трус, Альберт Ван Ден Берг, что уж тут греха таить…

Промолчала и Силла, тоже сперва явно собиравшаяся что-то сказать. Барк быстро отвернулся, неловко кашлянув. А Клаус только ухмылялся, с живейшим интересом наблюдая за разворачивавшимся перед ним действом.

– Не смейте! – Вик попятился. Но в глазах его не было страха, лишь обида и гнев. – Вы же знаете, что я прав! И… и я увольняюсь! К чёрту ваш контракт! Я вернусь на Цирцею!

– Мальчуган, – проговорил Кэп тихо и почти ласково, – у тебя временный контракт на полгода, ты его сам подписал, и ты пробудешь здесь эти полгода до последней сраной секунды. И в течение каждой из этих секунд только я буду определять, где тебе быть и что делать. На Цирцее тебя никто не ждёт. Отправляйся, куда сказано.

Аль снова открыл рот. И снова закрыл.

– Убери руки! – Вик сердито вывернулся из медвежьих лапищ Клауса. – Никуда я не пойду!

Он переводил отчаянный взгляд с Аля на Силлу, с Силлы на Барка, но все они лишь молча опускали глаза.

Тратить время на пустую болтовню Кэп больше не собирался. Он и так сказал уже слишком много. Торопливо отвернувшись, Аль краем глаза заметил, как Кэп сбил упрямца с ног одним ударом кулака, и поспешил в свою рубку. К Харонам! Он себе такого подчинённого не просил, почему он за него вступаться должен? В конце концов, парень не малолетка и знал, что делал.

А наутро на «Персей» напали пираты. Чем их привлёк старый транспортник, выглядевший совершенно непрезентабельно, осталось неясным. Да и какая разница. Ускользнуть не удалось, и пришлось принимать бой.

Экипаж «Персея» на этот раз еле отбился. Благо, Кэп всегда заботился о том, чтобы в арсенале корабля было самое новейшее оружие, коль уж людей не так много. Сам Кэп, Барк и Клаус были, правда, ранены, но легко, ну а Силла с Алем и царапины не получили – Кэп, как обычно, оставил их в арьергарде.

А Вик…

Ещё в самом начале боя Аль крикнул Кэпу:

– А этот… в грузовом?

– Да что с ним будет, под замком-то? – проорал в ответ Кэп, и Аль, пожав плечами, тоже решил, что новичок, по сути, устроился лучше всех – пересидит горячку драки за толстой дверью.

Когда оставшиеся в живых пираты торопливо отчалили от корабля, спасаясь беспорядочным бегством, когда раны были перевязаны, а убытки подсчитаны, Аль наконец решил отправиться к грузовому отсеку. Странная тревога царапалась внутри, ощутимо и противно.

Дверь в отсек была приоткрыта, и Аль почувствовал, как по телу пробежал уже не холодок, а настоящий мороз, поднимая дыбом волоски на коже. Он заколебался на пороге, прикидывая, не позвать ли сперва остальных, но потом, нащупав на поясе бластер, с размаху толкнул тяжёлую дверь.

Внутри горел тусклый свет, и это уже было хорошо, потому что освещение включалось автоматически только в присутствии живых организмов. Значит, Вик был жив, хоть и лежал ничком в луже собственной крови, которую не мог впитать пластик палубы. В свете древних галогеновых ламп кровь казалась совсем чёрной.

Подхватив Вика под мышки, Аль, боязливо озираясь, торопливо выволок его в коридор, оставляя за собой блестящий багровый след. И только тогда отчаянно закричал, призывая на помощь.

Через пять минут матерившийся сквозь зубы Кэп, Барк и Клаус с оружием наперевес обшарили треклятый отсек, ставший для парня ловушкой, и обнаружили за ящиками одного из пиратов, который тоже был без сознания – Вик как следует приложил его башкой об угол ящика, прежде чем тот полоснул его плазменным ножом. Пират, так и не пришедший в себя, тут же отправился в открытый космос без скафандра – Кэп зряшным мягкосердечием никогда не отличался. А Вика поспешно переправили в лазарет.