Ворожей Горин – Зов крови (СИ) - Ильичев Евгений. Страница 13
— Ну, я пойду? — неуверенно отпросился я у Ярцевой, когда на этаже остановился лифт.
Настюху я немного побаивался. Сам не знаю, почему, просто она всегда была какой-то обязательной, что ли… Правдорубкой она была. Никогда не лезла за словом в карман и говорила только то, что думала, не считаясь с чувствами других. Тяжело ей будет дальше с таким характером, это я знал точно. Таких не любят. Вывод: либо ей придется ломать себя через колено и менять подход к общению с людьми, либо всегда быть белой вороной в коллективе, оставаясь собой.
— Ну, иди, Горин. С тебя тортик.
— Само собой. Все, пока!
— Лечись.
Я спустился на лифте в подвал, служивший переходом между корпусами, взял из своего личного шкафчика в студенческой подсобке верхнюю одежду и поднялся в холл терапевтического корпуса. Странно, но для утра понедельника тут царил аншлаг, все скамейки и кресла были заняты пациентами, их я по скорбным лицам определил. Сидели они в ряд — кто в больничных робах, кто в домашних халатах, смотрели обреченно перед собой и чего-то ждали. Может, родственников? Так для них рано, да и почему именно в холле? Возле пациентов терлись какие-то странные люди в черных костюмах.
Что это, похоронщики тактику изменили и теперь набирают себе клиентов уже до их кончины? Или же помер кто важный, и это агенты Кремля зачистку проводят? Тоже не сходится — важные в нашу рядовую больницу не попадают. Для них государство придумало целую систему — Главное Медицинское Управление называется. У них там стационаров, поликлиник и здравниц еще с советских времен осталось столько, что запутаешься, кого куда везти. Важных обычно в ЦКБ везут да там же и вскрывают, если помрут. В общем, и это не сходилось.
Пока разглядывал странных людей в костюмах, аккуратно записывающих что-то в маленькие блокнотики, наткнулся на толпу. Гигантская очередь в гардероб где-то посередине холла перехлестывалась с такой же длинной очередью в стол справок. У самого стола слышался разговор на повышенных тонах. Я даже услышал знакомую фамилию:
— Се-мё-но-ва, Варвара Петровна, пятнадцатого года рождения… Да причем тут педиатрический корпус? Девятьсот пятнадцатого года она!
Я протиснулся сквозь толпу и побрел к выходу, на ходу отметив возраст почившей Семеновой. Это ей в этом году ровно сто лет бы исполнилось! Круто! Впрочем, мысль эта улетучилась так же быстро, как и воспоминания о моем недавнем внезапном посмертном опыте. Где-то в глубине души я уже смирился с тем, что все, что мне привиделось там, в палате столетней бабки Семеновой, мне именно что только привиделось. Мозг и не на такое способен! Именно с этими мыслями я пробирался сквозь толпу к выходу из здания. День открытых дверей, что ли? Откуда их столько⁈ Но выяснять, что к чему, не стал.
«Хрен с ним! — подумал я, выбегая из здания. — В ближайшие пару дней меня это уже не касается».
Ох, как же я был не прав!
Сидеть на больничном больше, чем два-три дня, смысла я не видел, длительный пропуск занятий не был мне полезен. Да, мне хотелось отдохнуть и мозгами пораскинуть в более спокойной обстановке, но из личного опыта я знал, что такие вот незапланированные каникулы после оборачиваются десятком «висяков». Настюха хоть и возьмет на себя мои обязанности, но после заставит платить той же монетой. Зная свою лень и свой характер, я был уверен, что надолго погрязну в выписных эпикризах или (не дай бог) еще и в посмертниках. Так что лучшим вариантом было оклематься в кратчайшие сроки. Дать «схватиться» молодым еще ребрам, накидаться таблетками и идти впахивать, не доводя ситуацию до лютого ахтунга.
Несмотря на общее недомогание и боль в груди, из больницы я вылетал, словно на крыльях. Так уж организм мой устроен. Только вот, минуту назад, было дышать трудно, а как представил себе несколько дней на больничном… Аж петь захотелось! Лишь бы Верка ничего не испортила!
— Вот же, блин! — выругался я, преодолевая снежные торосы на пути к метро, когда вспомнил, что за сутки ни разу сестре не позвонил. Хуже того, я даже не удосужился предупредить ее, что на дежурство останусь. Не любит она такого. Рычать будет, неверное…
Ладно, Верка из всех зол на сегодняшний момент была наименьшим. С ней я как-нибудь справлюсь. Сейчас добраться бы поскорее до кроватки и вздремнуть минут так шестьсот-семьсот!
Глава 6
Путь домой, если честно, помню плохо. Воля волей, а надорвался я за прошедшие сутки изрядно. Мороз, уже неделю державший столицу в своих ледяных тисках, знатно усугублял ситуацию. Пока шел до метро, основательно продрог, а дрожать со сломанными ребрами, скажу я вам, то еще удовольствие. В метро, разумеется, только ленивый меня не задел рюкзаком, не толкнул локтем или не пихнул в спину. Пересадка вышла сносной, хотя простая ходьба тоже не приносила радости, а вот поездка до Тёплого Стана — станции, где я проживал — вышла просто ужасной. Меня то в жар бросало, то в холод. С лица градом сыпал пот, я чувствовал, как майка под свитером и пуховиком прилипла к спине, стягивая мне грудь и мешая нормально дышать. Как назло, еще и полдороги мест сидячих не было, пришлось стоять на полусогнутых. Только на Беляево мне удалось рухнуть на освободившееся сиденье и приложиться виском к холодному металлу поручня. Не рассчитал, боднул мокрой головой чью-то руку случайно. Руку тут же брезгливо отдернули, сопроводив жест нецензурной лексикой. Я поднял глаза, чтобы извиниться, и замер — на меня сверху вниз смотрело какое-то странное существо, то ли человек-козел, то ли самый настоящий черт. И это я сейчас не абстрактно выразился. Ну, как вам объяснить — тело и одежда нормального человека, мужчины, судя по комплекции, а голова козлиная, черная, с седой бородой, горящими алым пламенем глазами и двумя круто изогнутыми рогами. Точь-в-точь как описывают этих фольклорных персонажей в книгах про эзотерику, да и у Гоголя я нечто подобное в школе читал. Правда, там черт был волосатый и с пятачком. Но это все лирика. Мне от этих познаний ни тепло, ни холодно, но с этим конкретным демоном что делать прикажете?
То ли от испуга, то ли от сильного недоумения я крепко зажмурился и, помотав головой, вновь уставился на жуткого мужика. На этот раз он выглядел нормально. Злой только был, но козлиной бородой уже не тряс и зенками своими не сверкал. Его на Коньково какая-то крупная женщина с сумками выпихнула из вагона, причем мне показалось, что странный дядька там вовсе не собирался выходить. Женщина его буквально за собой утянула, хотя тот и сопротивлялся. Вяло, но все же сопротивлялся. Причудится же такое!
Именно в этот момент я понял, что у меня еще и дико раскалывается голова. Как только подумал про нее, сразу же затошнило. В общем, та ещё поездочка вышла. На улицу я уже не выходил, а выползал, держась за стенку перехода. На меня даже полицейский патруль посматривал криво. Благо лицом я вышел именно славянским, да и выглядел, очевидно, слишком уж болезненным — никто из стражей правопорядка ко мне так и не прикопался.
С полицейским нарядом тоже вышла ментальная оказия — один из патрульных был почему-то черным. В прямом смысле — представителем негроидной расы он был. Вы, к примеру, часто африканцев среди сержантского состава МВД видели? Я, допустим, впервые. Хотя, признаюсь, мне в тот момент было так плохо, что я эту информацию воспринял краем своего бредящего разума в автоматическом режиме. Принял, учел и отложил до лучших времен. Потом, как-нибудь на досуге, подумаю о качественном составе нашей доблестной полиции. Сейчас удивляться нет ни сил, ни желания. Черный, да и фиг с ним. Никакой расовой предвзятости в моих словах нет, просто факт.
До дома оставалось каких-то шесть автобусных остановок, но я решил добираться на такси — на одноименной улице, примыкавшей к метро Теплый Стан, всегда стояли несколько бомбил. Дорого, конечно, для ординатора, основным заработком которого были подработки в паллиативке да нерегулярный калым в стоматологии, но сил ждать автобус на морозе уже не было. Пешком в таком состоянии я, разумеется, и вовсе не дошел бы. Рухнул бы в пролеске в сугроб, да так и помер бы от переохлаждения, почти полностью повторив участь своей недавней знакомицы. Интересно, кстати, как там она? Выписали уже или определили в приют для бездомных? Да вряд ли, скорее всего, просто нашли родню и на руки им сие чудо сплавили. Станет у нас кто с такой возиться, как же…