Дочь палача и дьявол из Бамберга - Пётч Оливер. Страница 13

Палач задумчиво покачал головой. Он никак не мог понять, что же напоминает ему этот запах.

Нечто совершенно очевидное и в то же время наименее вероятное…

– Какой еще запах? Я ничего не чую… Да у тебя и раньше нюх был куда лучше моего. – Бартоломей пожал плечами: – Так или иначе, она мертва. Нужно оповестить стражников… – Он отшвырнул ногой обломок бочки. – Проклятье! Они наверняка заставят нас везти ее за город, на кладбище для преступников. – Прихрамывая, он зашагал прочь. – Так что давай поскорее доложим обо всем страже в ратуше. Чем быстрее обернемся, тем лучше.

Якоб внимательно посмотрел на брата. Такая спешка вызывала недоумение. Казалось, Бартоломей хочет как можно скорее замять это дело. Неужели он так опасался выговора от стражников? Палач из Шонгау в последний раз оглянулся на мертвую девушку у подножия лестницы и хмуро последовал за огнем светильника.

Судя по всему, вместо лошадиного трупа они повезут по городу мертвую девушку. Слабо верилось, что Бартоломей женится под счастливой звездой.

3

27 октября 1668 года от Рождества Христова, утром в доме палача

Следующим утром, когда Магдалена проснулась, в комнату на втором этаже уже лился яркий солнечный свет. Кто-то распахнул ставни и опорожнил ночные горшки, пол устилали свежие травы и тростник.

«Сколько же я проспала?» – подумала женщина, зевая и потирая глаза.

Она повернулась к Симону. Его громкий храп едва не заглушал сердитое чириканье воробьев за окном. Барбара тоже еще спала. А вот детская кровать пустовала. Магдалена начала уже беспокоиться, но тут снизу донесся радостный смех. Ему вторил мягкий женский голос. Гремели горшки, со скрипом открывалась печная заслонка.

Магдалена поднялась осторожно, чтобы не разбудить мужа и сестру, быстро умыла лицо над тазом в углу и, пригладив растрепанные черные волосы, спустилась в общую комнату.

– Мама, мама! – приветствовал ее Петер и с распростертыми объятиями бросился навстречу. – Тетя Катарина варит нам манную кашу с медом. Как бабушка раньше!

– Тетя Катарина? – растерянно переспросила Магдалена. – Где…

Только теперь она заметила в коридоре, где помещался очаг, дородную женщину, помешивающую что-то в горшке. Все в ней было чересчур крупным, тяжеловесным – почти гротескным. Под фартуком и платьем на ней, вероятно, было еще несколько шерстяных нижних юбок, так что пот ручьями катился по рыхловатому лицу.

Рядом с нею дожидался Пауль. Толстуха вручила ему поварешку и шутливо погрозила пальцем.

– Мешай как следует, – велела она. – Иначе каша подгорит и свиньи полакомятся вторым завтраком.

Затем женщина вытерла липкие руки о фартук и с улыбкой повернулась к Магдалене. Она прямо-таки излучала добродушие и этим покорила дочь палача с первого мгновения.

– Ты, должно быть, старшая дочь Якоба, Магдалена, – произнесла она приветливо. – Я так рада, что вы проделали такой долгий путь ради нашей с Бартоломеем свадьбы. Очень хотелось, чтобы вы все приехали и мы познакомились. Правда, Барт вначале ругался и ворчал, – добавила она с улыбкой. – Видимо, хотел отпраздновать только со мною и сберечь уйму денег. Но в конце концов упрямец сдался. Я сказала ему, что не потерплю раздоров в своей будущей семье, а свадьба – хороший повод оставить в прошлом былые обиды. Хоть я понятия не имею, что, собственно, стряслось между этими негодниками.

Она склонила голову набок и с прищуром посмотрела на Магдалену.

– Что ж, должна сказать, от Куизлей тебе немного досталось. Такой красоты я увидеть не ожидала.

Молодая женщина рассмеялась.

– Вот погоди, познакомишься с моей сестрой Барбарой… У здешних парней глаза на лоб полезут. К счастью, она не унаследовала от отца ни его носа, ни комплекции. – Дочь палача усмехнулась: – Только характер.

– Ох-ох, если она похожа на дядю, то нас ждет поистине захватывающая неделька… – Округлая женщина сердечно расцеловала Магдалену в обе щеки. – Я Катарина, как ты уже поняла. Чувствуй себя как дома. Надеюсь, я не разбудила вас, когда проветривала и прибиралась наверху. Время уже давно за восемь. – Она широко улыбнулась. – В этом доме давно не было женщины. Здесь срочно нужна женская рука.

Магдалена со вздохом закатила глаза.

– Кому ты это говоришь? С тех пор как мама умерла, отец живет как кабан. Мужчинам действительно нельзя подолгу жить одним… – Она огляделась: – А где, кстати, отец?

– Им с Бартоломеем с самого утра пришлось отправиться к десятнику в ратушу. Прошлой ночью в темном переулке, видно, убили какую-то бедняжку, а Бартоломей с твоим отцом оказались очевидцами. Георг пошел с ними. – Катарина поманила Магдалену в комнату. – Но не будем начинать день дурными вестями. Вот, выпей, это тебя взбодрит. По старому рецепту моей бабки: с гвоздикой и щепоткой перца.

Катарина налила ей кружку горячего разбавленного вина с пряностями. Потом с одобрением кивнула на маленького Петера – тот сидел у другого края стола и листал книгу с анатомическими картинками.

– Смышленый у тебя мальчонка. Тут же выудил книгу из библиотеки Барта – и уже рассказал кое-что о кровопускании и осмотре мочи… – Она рассмеялась. – Как маленький лекарь! Видно, в отца пошел.

Магдалена кивнула и отпила горячего вина. На вкус оно было чудесным – терпким и в то же время сладким и не слишком крепким. Однако мысли ее занимал отец, который, судя по всему, снова угодил в неприятности.

Чтобы хоть как-то отвлечься, она спросила:

– И на какой же день назначена свадьба?

– В это воскресенье, уже через пять дней. Представляешь, хоть твой дядя и палач, ему позволили праздновать в Банкетном доме! Это такая пристройка к большому трактиру рядом с портом. Для нас там выделили малый зал. Приглашена почти сотня гостей! – Катарина усмехнулась: – Полагаю, отец воспользовался своим влиянием в Совете. Он, как ты, наверное, слышала, один из судебных секретарей.

Магдалена кивнула с одобрением. Чтобы палач праздновал свадьбу, словно какой-нибудь сапожник или портной, в самом деле было необычно. В Германии палачей обычно избегали, и на улице их сторонились, так как считалось, что даже взгляд палача приносил несчастье. Магдалена вспомнила, что говорил ей Георг накануне.

Тебе здесь понравится, сестрица…

Она украдкой проследила за Катариной. Напевая себе под нос, женщина сновала по комнате и смахивала паутину с окон. Будущей супруге Бартоломея было уже лет тридцать пять. Удивительно, что она до сих пор не замужем. Катарина не отличалась красотой, была слишком уж полна, но Магдалена понимала, что привлекло в ней дядю. Она являлась хорошей партией – сильна и здорова, а ее дружелюбие было искренним и заразительным. Магдалена представить себе не могла, как такое милое создание могло ужиться с ворчуном вроде Бартоломея.

«Но папа с мамой ведь ужились», – неожиданно осенило ее, и она хитро улыбнулась.

– Что такое? – спросила Катарина с любопытством.

Но в этот миг заскрипели ступени и в комнату спустились Симон и заспанная еще Барбара. Катарина подошла к ним и поприветствовала с тем же радушием, как и Магдалену, но тут ее отвлек запах гари.

– Ах, батюшки, каша! – воскликнула она и бросилась в коридор. – Видно, зря я оставила мальчишку одного у очага…

Симон сел за стол рядом с Магдаленой, взял корку хлеба и макнул в вино.

– Видимо, не такая уж она и дракониха, какой ты ее представляла, – проговорил он с набитым ртом и с улыбкой кивнул в сторону Катарины.

Магдалена покачала головой:

– Нет, вовсе нет. Петеру и Паулю новая тетя, судя по всему, тоже пришлась по душе. Во всяком случае, они до сих пор ничего не натворили – а ведь время уже за восемь… Это редкость. – Она улыбнулась, но тут лицо ее снова стало серьезным: – Вот только отец снова во что-то вляпался…

Магдалена в двух словах рассказала Симону и Барбаре, что стряслось прошлой ночью с Якобом и Бартоломеем.

Симон со стоном схватился за волосы: