Башар Асад. Приход к власти - Бах Стивен. Страница 8
– В случае задержания Кузнеца, войска Махера смогут поддержать нас на севере, – с гордостью сказал Башар.
Луго лишь нахмурился.
– Ты хочешь арестовать Кузнеца? – спросил Луго.
– Всякое может случиться.
– О чем беседовали?
– В основном о подготовке маневренных частей. Мой брат хвастался тем, что если бы у него было три таких дивизиона и хорошая поддержка с воздуха, то отбить Голанские высоты не составила бы труда. Я успокоил его, обещал вернуть наши земли дипломатическим путем.
16 мая, 2000 года. Дамаск. Офис Башара Асада. 14.53.
Собрание всех групп наблюдения.
– Сегодня Луго обнаружил взрывчатку под автомобилем моего отца, а это значит, что заговорщики проявили себя, – заявил Башар. – Причем, очень не умело. Благодаря этому у нас появляется карт-бланш. Отныне мы будем действовать жестко.
– Возможно это и не они, – возразил Альтаир.
– Возможно. Будем надеятся, что внешние враги больше не завербуют сотрудников сирийской военной разведки.
– Исключено, – Ддобавил Луго.
– В трехдневный срок мне нужны результаты о покушении от группы 5. Пока перейдем к степени влияния Секретного комитета на моего отца.
– Каждый из них имеет наивысшую степень влияния. Они все члены партии БАСС, все члены «джамаа», – не согласился Альтаир.
– Обсуждается другой вопрос. Кто из них ближе к моему отцу, – уточнил Башар.
– Все решения принимаются на уровне президента.
– По Кузнецу собрался интересный материал, – сказала Джахиза. – На нем числится несколько изнасилований, которые благополучно были забыты правоохранительными органами.
– Покажи мне дела.
– Пожалуйста.
17 мая 2000 года, дом Башара Асада.
Утром Башару было неспокойно. Настроение менялось, и менялось не в лучшую сторону.
Он залпом выпил бокал воды и взял сотовый телефон.
Телефон звонил каждую минуту, но не на все звонки удавалось ответить. Сотовая связь в Сирии только формировалась, помехи были обычным делом, не говоря уже об огромном количестве мертвых зон.
Через минуту Башар сидел на заднем сиденье джипа, за рулем был Хафиз Махлюф. Они прибыли в аэропорт к утру. Башара ждал утомительный перелет в Лондон.
– Как ее зовут? – спросил Башар, рассматривая фотографию жертвы.
– Кира Кейн, – ответила Джахиза.
17 мая 2000 года, Лондон.
Башар без труда отыскал девушку. Среди девушек, изнасилованных Кузнецом, оказалась британская туристка. Башар понимал, что Кузнец без труда смог заставить сирийских девушек замолчать, но девушка, до которой ему было сложно добраться, стала хорошей возможностью.
Кира Кейн родилась в Ньюкасле в 1978 году в благополучной семье актрисы театра и дирижера. С детства мечтала стать актрисой, беря пример с матери. Довольно добрая отзывчивая девушка, училась в хорошей частной школе, занималась пением. В 16 лет получила награду за лучшее эссе на тему лидерства, закончила престижнейший ВУЗ в Лондоне по специальности юриспруденция. В Сирию приехала с друзьями в 1999 году по туристической визе. В Дамаске она пробыла пять дней с 14 по 19 мая.
Подробности изнасилования были туманны. Сейчас у Башара были только догадки и умозаключения.
Огромными усилиями встреча была организована Луго, Махлюфом и посольством Сирии в Лондоне. Чтобы все осталось в секрете, сотрудники посольства не делали никаких визитов в дом Киры, иначе бы это заметила британская разведка.
Встреча была запланирована в отеле Хилтон на Прайд стрит.
Ресторан гостиницы напоминал зал девятнадцатого века. Башар часто бывал здесь в молодости, поэтому все было ему знакомо: падающая сверху теплой волной классическая музыка; заполненные респектабельными людьми красивые круглые столики с белоснежными скатертями; запах магнолий и роз, распространяющийся по всему помещению.
Башар устроился уютно в самом центре зала. Перед ним лежало досье Киры Кейн с ее психологическим портретом. Он планировал подкупить Киру своей улыбкой, радушием и знанием британских ценностей. Чтобы еще больше войти в доверие к Кире, на встречу специально приехала Джахиза, так как жертвы испытывают ненависть к мужчинам после изнасилований.
Трудности в разговоре могли вызвать цинизм, агрессивность и подорванная система защиты от грубостей Киры, которые у нее возникли после инцидента. Башару не следовало шутить над внешностью девушки. Ни в коем случае нельзя было делать намек на жертв, слабых людей, иначе Кира решила бы, что над ней издеваются. Припадок злости мог вызвать разговор на сексуальные темы. Все бы ничего, если бы Башару не требовалась взять у девушки показания.
После инцидента несмотря на огромный промежуток времени Кира оставалась уязвленной и подавленной. На звонки посольских работников Сирии Кира не отвечала. Послу пришлось напрячь все свои силы ради того, чтобы заслужить доверие девушки. Каким путем он пошел неизвестно, но Кира прибыла в гостиницу Хилтон, хоть и с большим опозданием.
В 15.30 вошла девушка, закутанная в глубокий плащ и в широкополой шляпе. Джахиза мягко помахала ей. Кира осторожно присела на самый край стола. С почтением поздоровалась и быстро сняла шляпу. И оказалась довольно привлекательной, несмотря на отсутствие косметики и должной прически. Держалась она очень гордо и прямо: высоко подняв подбородок и смотря всем в глаза.
Башар начал разговор:
– Я очень рад, что ты пришла. Твои показания очень помогут в расследовании.
– Никаких показаний не будет. Я просто отвечу на несколько вопросов, – голос Киры источал уверенность и внутреннюю силу.
– Нам ничего не нужно, – среагировала Джахиза. – Просто поговорить. Ты недавно закончила университет. Какие планы на будущее?
– Сейчас никаких.
– Это будет приватный разговор. Никто ничего не узнает, – сказал Башар. – Но знай, мы на твоей стороне. Мы хотим наказать преступников. Я сын президента Сирии.
– Он сказал, что он неприкасаем.
– Кто это сделал? – спросил он серьезно.
– Если я расскажу, вся моя семья погибнет, – девушка внезапно занервничала.
– Не нужно бояться, – сказал Башар, – я могу его остановить.
Кира опустила глаза. Башар взял ее за руку.
– Расскажи мне. Не ради себя. Ради того, чтобы это не повторилось, – попросила Джахиза.
Кира дрожала. Через минуту она с трудом подняла голову и посмотрела в глаза Башару. Она была похожа на измученного пленника совести, совести, которая кричала внутри нее каждый день.
– Я не могу рассказать. Он грозился убить меня. Предлагал деньги. Я отказалась.
– Я не буду тебе ничего обещать, – сказал Башар. – Ты все равно нам не поверишь. Я хочу лишь одного – быть хорошим человеком. И знаю одно, зло должно быть наказано.
– Я не хочу никого наказывать.
– Ты можешь помочь нам в этом деле. Если мы схватим его, твоей семье ничего не будет угрожать.
– Я бы хотела помочь, но не могу, – с грустью сказала Кира.
– Ты веришь ему, но не веришь нам? – воскликнула Джахиза.
Кира поднялась из-за стола, качая головой. Ей показалось, что кто-то наблюдает за ней.
– Зря я приехала.
– Стой! – крикнул Башар и остановил ее.
Он с трудом усадил ее за стол, несколько посетителей оглянулись на них.
Башар вытащил из внутреннего кармана пиджака фотографии молодых девушек и раскидал на столе перед Кирой.
– Это жертвы насилия в моей стране. Каждый год! Каждый год тридцать человек. Ты думаешь, твое молчание помогло им? Думаешь, ты спасешь свою семью? Ради чего? Все, что я хочу – это остановить его. Тебе сложно, но у меня нет времени играть в психолога.
– Хорошо, хорошо! – крикнула Кира. – Я расскажу. При одном условии, чтобы нас никто не слышал.
17 мая 2000 года, Лондон. Гостиница Хилтон. Президентский люкс.
Башар сидел напротив девушки. Кира выкурила половину пачки сигарет, прежде чем морально подготовилась. Ее рассказ был прост.