Долг чести - Поселягин Владимир Геннадьевич. Страница 76

Первый летающий аппарат на антигравитационном двигателе создали мы, восемь прототипов флаеров в оснастке спасательных атмосферных судов были отправлены в службу спасения, это министерство было организовано всего пять лет назад, до того, как я замом стал, в девяносто первом.

Потом – создание искусственного интеллекта, для тестирования его подключили интернету, коим с восемьдесят шестого уже пользовались многие рядовые граждане нашей страны.

В две тысячи третьем была развернута на орбите станция «Мир-16», которая постоянно модернизировалась и увеличивалась в объеме. Там была опробована и запущена искусственная гравитация, так что орбитальники чувствовали себя на борту вполне неплохо. Также система жизнеобеспечения заработала на той же станции, и доставлять кислород в баллонах уже не требовалось, оборудование само синтезировало воздух. На Луне сейчас такое оборудование используется повсеместно, начали строить еще один город, для ученых, с обратной стороны. На станции был развернут штаб обороны и эскадрилья космических истребителей, пока шесть прототипов, но скоро к серийным перейдем. Туристы на станции были каждый день, два туристических шаттла поднимали на орбиту людей, гиды все показывали, то, что не секретно, давали людям возможность полетать в невесомости в зале с мягкими стенами, за отдельную оплату – в скафандре снаружи, и уж совсем дорого – пожить на станции неделю. Тут на станции были гостевые апартаменты. Да и экскурсия наверх недешевая, но наши люди зарабатывали хорошо и интерес до сих пор не падал.

На Луну туристов не возили, закрытая планета. Туризм на орбиту только для граждан Советского Союза, иностранных туристов не поднимали, что бесило их правительства неимоверно. После создания нормальных безопасных челноков в девяносто девятом началось освоение Луны и исследования других планет. На Луне были найдены космогеологами, среди которых был мой сын, залежи некоторых металлов, что не встречались на Земле. Мне они были хорошо знакомы из инженерных и технических баз знаний, использовались для постройки космических кораблей. Вот и были организованы поселения, шахты и верфи. Одна клепала по одному полноценному космическому кораблю в год, вторая – модули на орбитальной станции. Немного, конечно, но нам хватало. Сейчас на корабельной верфи заложен первый космический боевой корабль типа корвет, что войдет в космический военный флот Советского Союза. А то пока там числятся два исследовательских судна, восемь истребителей-прототипов для испытаний, с десяток ботов, половина из них десантные, и три разведывательных челнока. Адмиральский челнок я не считаю.

Одним словом, сейчас Советский Союз на пике своего могущества, уровень жизни высок, по стране идет уже второй десяток лет борьба за чистоту экологии, за этим следят специальные группы и комиссии из отдела комсомола и отдела партии по защите природы. В общем, что мечтали и хотели построить, все сделали. Людей уже лет двадцать не обманываем: еще немного, и наступит коммунизм. Нет, говорили с экранов телевизоров, что коммунизм уже наступил, наслаждайтесь, вот люди и наслаждались.

Родители мои дожили до двухтысячных, мама ушла в две тысяча одиннадцатом, отец – в две тысяча седьмом. Однако обещание они выполнили, у меня две сестры: Ольга, семьдесят пятого года рождения, кандидат медицинских наук, на пенсии, и Маша, восемьдесят первого года рождения, космобиолог, на станции «Мир» работает.

А вот с бабушкой я угадал, в восемьдесят седьмом тихо и мирно ушла, уснула и не проснулась. Сам я был женат дважды, у меня пятеро детей. Один сын – военный летчик, другой – космогеолог, по стопам деда пошел, третий сын – по партийной линии, четвертый – офицер-космодесантник. А вот единственная дочь ушла в творчество, художник-натуралист она у меня.

Когда мы подлетели к Новосибирску, у меня резко закололо сердце, все стало расплывчатым, я потерял управление телом, сквозь шум в ушах и от двигателей флаера доносились крики, меня куда-то несли, потолочные светильники мелькали, кажется, городская больница. На этом все.

Обидно, дела-то не передал, хорошо, преемник работает у меня замом, и я официально объявил, что вижу его своим преемником. Надеюсь, справится. И все, темнота, не откачали, хотя медицина в Союзе была на высоте, входила в тройку лучших на Земле.

Открыв глаза, я осмотрелся. Стоявший вокруг шум и стрельба заметно нервировали. Сверкнув голубым брюхом, пролетел военный тяжелый флаер пехотной поддержки с тактическими знаками Двенадцатого штурмового аэромобильного полка Восьмой ударной армии Советского Союза. Хм, полк этот стоял на границе с Грузией и работал в плотной связке с пограничниками, отлавливали нелегалов из Грузии. Он в полете выпустил неуправляемые ракеты. По его бронированному брюху кто-то отработал явно из крупнокалиберного пулемета, по звуку – ДШК, но ему что дробинка слону, пошел на другой заход.

В стороне еще несколько флаеров работали, там уже бомбы объемного взрыва использовали. Приподнявшись, я осмотрелся. Вдали виднелась голубая вода бухты со знакомыми очертаниями. Голубое небо, испачканное дымами от горевшей на земле техники, сухая и жаркая погода, похоже, сейчас лето, курортный сезон, разрушенные строения окраины Батуми.

Эх, добежать бы до бухты и искупаться, а то все тело чешется от грязи, да и вонь немытого тела чувствуется. Ну вот как можно было так себя до-вести?

После этого осмотрел свое новое тело. Грязные руки, обгрызенные ногти, рванная грязная одежда, босой, похоже, я попал в тело юноши, лет семнадцати-восемнадцати, но это еще ничего, тело приведу в порядок. Самое важное, я в Грузии, и почему-то моя страна атаковала эту маленькую, гордую, но жутко бедную страну. Что ж, выясним, а сейчас нужно укрыться.

Похоже, бывшего хозяина этого туловища вышибло из тела, когда рядом рванула одна из ракет, рядом ее обломки были видны и воронка, однако на теле ни царапинки, и это хорошо. Так что, вскочив, я перебежками добрался до остатков бетонного фундамента какого-то здания и укрылся за ним. А жаль, что я в это время попал, мне тут неинтересно, вот бы обратно к внуку, императору Ивану. Ладно, не об этом сейчас речь, а о выживании.

Правителем я тут побыл, хочу по странам поездить, скажем так, неофициально, своими глазами увидеть, как люди живут. Страны-отщепенцы тоже посещу, с народом пообщаюсь. Хм, может, и не зря я попал именно в это тело, даже интересно и любопытно стало.