Мой опасный маршал (СИ) - Гончарова Татьяна Викторовна. Страница 42
Наши мужья скептически хмыкали, но не вмешивались в наши чисто девчачьи разговоры. А я была очень благодарна Лике за то, что она делилась со мной своими тревогами при первых родах и развеивала все мои сомнения по поводу моей несостоятельности как хорошей матери.
— Поверь, я так же волновалась, — тихо смеялась она. — Но Дрэго прекрасно справляется и наши малыши нисколько не отстают в развитии от своих сверстников. Мне кажется нужно почаще предоставлять возможность для наших мужчин проявить себя, чтобы они активнее включались в процесс воспитания. А тут такой шикарный повод. Я только потом оценила насколько он нас сближает…
Она мечтательно улыбнулась с экрана.
— В общем, не сомневайся и не дергайся лишний раз. Уверена, Крейтон прекрасно со всем справиться… Ой, мне пора. Эти маленькие поросята снова перемазались в чем-то…
Я тоже улыбаюсь и кладу руки на свой необъятный живот.
Уже скоро, малыш, и будем дома. Потерпи. Мамочка у тебя чересчур активная, но ты уже привык, я вижу. Мягкий толчок изнутри подтверждает мои слова. Хвостик ласково тоже поглаживает живот, потом поясницу, снимая дискомфорт и небольшую тянущую боль.
Уже перед самым приземлением мне приходит неожиданное сообщение от Лики.
Ее улыбающийся снимок с новорожденным малышом-рихтом на руках.
“Родила. Мальчик. Назвали Хардом.”
И много в разной степени улыбающихся смайликов.
Ого. Быстрая она какая. Не дождалась меня…
Флаер доставляет меня не на службу, кстати. В наш загородный дом.
Едва приземляюсь, дверь распахивается от рывка экстра-линиями. Мой обожаемый муж властно и бескомпромиссно подхватывает меня на руки и несёт в дом.
— Рани, ты говорила, что там дел на пять минут, — мягко упрекает он меня, прижимаясь губами к моим волосам. — Тебе же рожать скоро. Дрэго прислал сообщение, что Белоснежка уже… Я понимаю, что ты вся изведёшься без дела, но так тоже нельзя. Согласись, моя хищница…
Я вздыхаю и позволяю занести себя в дом. Понимаю, что он прав.
— Я себя великолепно чувствую, — извиняющимся тоном говорю я. — Я правда…
— Любимая, — его голос переполнен властной нежностью.
Он обрывает себя, садится на диван и устраивает меня у себя на коленях. Я улыбаюсь и довольно щурюсь — мне в его руках удобнее, чем в любом, самом удобном кресле. Он ласково гладит мой живот, проводит кончиками пальцев по щеке, неотрывно смотрит в глаза.
— Я прошу тебя быть внимательнее к себе, — тихо говорит он, — я иду тебе навстречу, но ты вполне в состоянии сама дозировать нагрузку. Там, на той базе, адская жара. Было бы десять минут, как ты говорила, я бы не волновался.
— Я хотела докопаться, — примиряюще отвечаю я и трусь щекой о его руку. — Прости, я не права. Буду внимательнее. Обещаю.
Крейтон нежно целует меня, уррр… обожаю, когда он так… Мой суровый властный маршал совершенно преображается со мной. Как же это приятно.
Поцелуй прерывается оттого, что…
— Крейтон! — отстраняюсь я, глядя ему в глаза, — кажется, у меня началось.
Муж реагирует стремительно. Не успела опомниться, как оказалась сначала пристёгнутой внутри флаера, который Крейтон пилотирует лично, нервно дергая хвостом, а потом в госпитале, в индивидуальной палате.
Действительно началось.
Роды проходят не так быстро как я представляла, но и не так ужасно, как это иногда описывали в сети, куда я для интереса пару раз заглядывала. Боль была… терпимой.
Но зато какая потом накатила эйфория. Словами не передать. Тонкий писк моего новорожденного малыша вызвал странную реакцию моей самки. Она встрепенулась и настороженно просканировала окружающих на предмет опасности для пищащего сладкого комочка.
Потом все ее внимание целиком сосредоточилась на нем. Я впитывала его новый просто обалденный запах, его образ, его приятную тяжесть на моих руках, которая отзывалась невероятным трепетом внутри.
Меня просто затопило нежностью. Смотрела и не могла насмотреться и из рук выпускать не хотела.
Мой! Сын! Такой долгожданный малыш. Счастье, незамутненное, чистое, заполнило каждую мою клеточку.
Я жадно рассматривала точную копию Крейтона у меня на руках. Вот черные, едва обозначенные бровки, черный пушок на головке, нос, линия рта, подбородок, разрез глаз…
Подняла взгляд, чтобы сравнить с оригиналом.
Крейтон наклонился и мягко прикоснулся к сыну. Мне даже почудилась в его движении странная, не присущая ему, неуверенность.
— Можно, Рани? — тихо спросил он.
Я кивнула, усиленно смаргивая выступившие слезы. Не думала никогда, что я стану такой чувствительной после всего своего боевого опыта… Но мой маршал наглядно показал мне, что даже его способно пронять до слез…
Он держал в руках нашего малыша и глаза его подозрительно поблескивали. Осторожно, очень бережно он прижимал его к себе и жадно разглядывал, интенсивно принюхиваясь. А потом… такое безграничное счастье в глазах и невероятная улыбка…
Взгляд на меня. Я тону в океане любви в его темных глазах.
— Любимая моя. Спасибо, — крепко и бережно сжимает мою ладонь.
И мне не нужно других слов.
— Люблю тебя, вас обоих… — шепчу я в ответ. — Кайс. Давай назовем его так…
Сын смешно зевает у отца на руках и слепо щурит свои пока мутные глазки. Я таю от нежности. Готова вечность так провести…
Крейтон задумывается на секунду, а потом согласно кивает.
— Давай. Но дочку назову я, — предвкушающе щурит он свои довольные глаза.
КОНЕЦ