Академия Клейто (СИ) - Тимошина Екатерина. Страница 34

— Ковентина! Ты когда-нибудь научишься стучать??? — тут же взревел отец, отталкивая от себя девицу и пряча свое средоточие мужественности.

— Ох, папа, чего я там не видела? — нагло выгибая бровь, ответила девушка, присаживаясь на диван, а затем повернулась к покрасневшей девушке и бросила, — Проваливай!

— Ты совсем распоясалась! Даже родного отца не уважаешь! — не пытаясь скрыть своего раздражения и неудовлетворенности, прорычал Эласипп.

— Да ну брось, папочка, это ты же меня так разбаловал, — мурлыкнула девушка, — Так смысл теперь возмущаться? Сейчас поговорим, а после вернешь ту девицу, она закончит начатое.

Ковентина искренне не понимала недовольство отца. Сколько раз она подобное проделывала, и все было нормально.

В дверь тихонько постучали, отец позволил войти и дождался, пока служанка расставит на столике перед его дочерью кружки с ароматным чаем и целый поднос со всякими сладостями, к которым, не медля ни секунды, потянула руку русалка.

— Чего тебе надо? — продолжал рычать морской эльф, когда за прислугой закрылась дверь.

— Ну как чего? Прошла неделя с нашей последней беседы, и вот я пришла узнать, какую информацию тебе удалось раздобыть. — невинно хлопая глазками, мурлыкала девушка. Она бы сейчас даже забралась к папе на ручки, так, как это делала всегда. Но чувствовала, что отец не настроен на подобные игры. А что это были лишь игры, знали оба.

Эласипп прикрыл глаза, пытаясь справиться со своими эмоциями. Он безумно уставал от собственной дочери, даже иногда считал, что совершенно ее не любит. Но она дочь, наследница. А поскольку других детей ему бог не дал, приходится терпеть и потакать всем ее капризам.

— О происхождении этой девушки мне ничего узнать не удалось. Она словно появилась из ниоткуда, не имея никакого прошлого. И в том городе, что указан в ее личном деле, о ней никто не знает и никто не слышал. — все же ответил мужчина.

— Разве так бывает? Хотя кто-то, видимо, хорошо ее прячет, раз удалось полностью скрыть следы ее прошлого до появления в академии. Кто это может быть? Кайнерис? — предположила девушка, делая глоток горячего чая.

— Нет, точно не он. Если бы он хотел ее спрятать, то не притащил бы в академию и не назвал ее своей невестой, тем самым сделав ее предметом для всеобщего внимания.

— Хочешь что-то хорошо спрятать, прячь у всех на виду. Тебе ли это не знать, отец? — фыркнула Ковентина, зная, какие делишки он проворачивает, пока все считают его добродетелем и меценатом.

— Ну, допустим, ты права, только зачем самому-то подставляться так? Ведь он не дурак, понимает, что под него будут копать!

— Значит, эта девушка еще ценнее, чем может показаться на первый взгляд. Я видела, что в ее досье прочерк в графе с уровнем магии, а после ее поместили в группу со средним показателем 50 единиц. Ты сам знаешь, что неодаренных не стали бы устраивать в ту группу, в которой они просто не смогут находиться. И тем более никто бы не позволил неодаренному учиться на боевом факультете, где уровень магии является первостепенным требованием!

— Тут ты, конечно, права. Но это лишь домыслы. Пока у нас нет никакой конкретной информации. А на одних лишь домыслах мы не сможем разработать верную стратегию. Мы уже проделали огромную работу, остались последние штрихи, и сейчас нам нельзя из-за недальновидности облажаться! Поэтому, дочь моя, держи свой острый язычок за зубами! Не нарывайся! Получишь ты своего Кайнериса, но потерпи, пока я все не узнаю и не придумаю, что с этим делать! — строго взглянув на лицо русалки, попытался донести ей Эласипп.

— Но папа! Я хочу его сейчас! Почему из-за вашей неудачи я должна ждать? — взвизгнула девушка, которая абсолютно не привыкла к отказам и тем более к ожиданию. Она всегда все получала сразу же.

— Ковентина, проклятие не могло не сработать! Так что, если у тебя не вышло, виновата только ты! А теперь оставь меня, мне надо работать!

— Я все сделала так, как ты мне сказал! — Ковентина начала рычать не хуже отца. — И чтобы ты там ни говорил, завтра Кати в академии уже не будет!

— Что ты сделала??? — яростно взревел мужчина и стукнул кулаком по столу, отчего рисунок на его руках засиял ярче, как бывает всегда в пылу неконтролируемой ярости.

— Пока ничего. Только лишь припугнула. Но сообщаю и тебе, если в скором времени я не получу Кая, то я избавлюсь навсегда от этой жалкой девицы! Ты меня знаешь, отец! Я сделаю это. — прошипела русалка, поднимаясь со своего места. И также, как пришла, молча ушла, не удостоив отца даже словами прощания.

Как же в такие минуты он ненавидел свою дочь и жалел, что не отправил ее вслед за потаскухой-матерью. Да он и не был на 100% уверен, что она его дочь, но другой не было, как он ни старался, сколько девушек не сменил. Больше никто не смог от него забеременеть, при условии, что он уже сотню лет ни с кем не предохранялся, активно сея свое семя.

Но он в очередной раз успокаивал себя тем, что есть хотя бы она. И поэтому надо в ближайшее время отдать ей этого тритона. Эласипп не мог допустить, чтобы из-за несдержанности избалованной русалки весь его план рухнул. Только не сейчас, когда уже почти все сделано! Ведь он уже предвкушал успех, наслаждался очевидным результатом. И отказывался принять саму возможность, что он не достигнет желаемого.

Поэтому морской эльф успокоился. Сейчас, глядя на него, никто бы не усомнился, что Ковентина его дочь, ведь они оба были настолько самоуверенны, что порой не видели дальше своего носа.

Эласипп откинулся на своем кресле и вызвал служанку, которая не успела закончить одно очень приятное дело. Стоило ей испуганной мышкой протиснуться в дверь кабинета, как тот расплылся в пошлой улыбке и поманил несчастную пальчиком.

Конечно, девушка не могла ему отказать. Все знали, что мэтру Эласиппу Эбба не отказывают. Как и Ковентине.

Глава 34. Как ты стал осьминогом?

Катя

После разговора с Кайнерисом мне стало чуточку легче. Не скажу, что страх и растерянность ушли, все-таки я действительно опасаюсь гнева Ковентины, а что он непременно будет, нисколько не сомневаюсь.

Но я всем сердцем доверяю Каю и Сиду, может, это наша связь помогает мне лучше чувствовать их намерения, а может, это их благородство, с которым они все это время, что мне удалось провести на Атлантиде, стараются помочь мне, несмотря на собственные дела и желания.

Поэтому, когда я направилась в библиотеку, чтобы наконец-таки получить нужные книги, настроение мое было значительно лучше. Да и бурчание Сида не давало мне скучать. Он хоть и был полностью согласен с Кайнерисом, что надо меня всюду сопровождать, но усиленно делал вид, что ему это не нравится и что у него есть дела поважнее. Только вот нашу связь не обманешь, я чувствовала, что он это делает для порядка, а сам же искренне рад стать частью чего-то настолько важного, как раскрытие заговора против Кайнериса.

— Ты мне вот скажи, зачем настолько приспичило идти в библиотеку сейчас? Забрали бы книги завтра. — плывя рядом со мной, булькал осьминог.

— Потому что завтра мне уже пригодятся учебники, а до начала занятия я просто не успею сбегать и получить их. — в очередной раз объясняла я, не скрывая своего хихиканья, глядя на его надутую голову.

Странно признаваться даже самой себе, насколько раньше меня пугал этот осьминог и вызывал некое отвращение к его длинным щупальцам и многочисленным присоскам, а теперь же он мне кажется самым лучшим. Я увидела, что у него доброе сердце или сердца, как он любит это напоминать, он искренний, открытый и прямой. С ним легко, потому что знаешь, что он никогда не опустится до плохого поступка, что он не будет лебезить и пресмыкаться, а в лицо выскажет все свое недовольство. А я всегда ценила это в людях.

Никогда не понимала тех, кто в лицо тебе слащаво улыбается, а за спиной тихо ненавидит. Я за честность. Если человек мне не нравится, то я не побоюсь высказать ему это в лицо и никогда не стану делать вид, что это не так. В то же самое время, если мне кто-то нравится, то я всей душой буду к нему тянуться и буду искренне стараться сделать его жизнь чуточку лучше.