Смотрительницы маяка. Рождественская вьюга (СИ) - Лерн Анна. Страница 3

- Доктор Ирвэн, что вы скажете по поводу здоровья моих падчериц?

- Добрый день, леди Дивелла. Пока рано что-то говорить, они очень слабы. Но будем надеяться, что молодой организм все же выкарабкается, и они поправятся.

- Да, вы правы… - приближающийся стук каблуков и я снова услышала знакомый аромат жасмина. – Нужно надеяться.

Но по тону, каким это было произнесено, становилось понятно, что она надеялась на совершенно другой поворот событий. Интересно, кто все эти люди? Где я?

Голова все еще болела, но боль уже не казалась такой сильной. Может, мне дали лекарство?

- Сколько они пробудут в постелях? – неприятный голос «жасминовой леди» прозвучал совсем рядом.

- Не меньше месяца. Нужно проявить терпение, леди, - ответил доктор. – Дело серьезно.

- Мое терпение не безгранично, - процедила она. – Если уж они не умерли, то их нужно выдать замуж. Сегодня же напишу письма лордам, которых подобрал для них их покойный отец. Мариса, иди на кухню, там не хватает рук, а вы, доктор, можете присоединиться к нам за обедом.

Дверь хлопнула, и в комнате воцарилась тишина. Похоже, все ушли.

Глава 3

Я открыла глаза и с удивлением обнаружила, что надо мной раскинулся балдахин. Как интересно… Взгляд скользнул по комнате, выискивая хоть что-то из привычной жизни. Но нет. Она больше походила на музей. Я вспомнила испуганное лицо молоденькой девчонки, которая изъяснялась странным языком. На тот момент мне показалось, что внутри этого юного тела Варежкина, что она впоследствии и подтвердила. Да ну нет… ерунда какая-то. Такое априори невозможно! Если только в книгах в стиле фэнтези… Скорее всего, мне приснился кошмарный сон.

- Тоже кошмарный сон? – прошептала я, разглядывая незнакомую комнату. Голос был не моим. Этот писк я слышала от себя на кладбище, но тогда мне было точно не до того, чтобы прислушиваться.

Чувствуя приближение паники, я глубоко вдохнула и постаралась расслабиться. Всему есть логическое объяснение. Просто нужно взять себя в руки и во всем разобраться.

Но дурацкая иллюзия не проходила. Когда я поставила ноги на пол, то еще раз обратила внимание, что на мои они точно не похожи. У меня была деформация стопы в области медиального плюснефалангового сустава с вальгусным отклонением первого пальца . В простонародье – косточки. Но эти ножки выглядели так, будто мне было лет семнадцать. Розовые ноготочки, прозрачная кожа…

Я приподняла подол длинной сорочки и лишний раз убедилась, что тело точно не мое. И как на это реагировать?

Раздался тихий скрип, и я резко обернулась. Перед глазами моментально все поплыло, а в затылке стрельнуло. Что с головой? Машинально прикоснувшись к затылку, я вскрикнула. Да тут целый Монблан!

В комнату скользнула девица с кладбища, одетая в такую же сорочку. Ее медные волосы завивались в мелкие кудряшки и торчали в разные стороны, как пружинки.

- Валька, это ведь точно ты?

- Какая я тебе Валька? – недовольно огрызнулась я.

- Ой, ладно тебе! – девица приблизилась к кровати и присела. – Я так понимаю, мы после аварии сюда переместились?

- Что значит, переместились? – мое сознание отказывалось воспринимать происходящее.

- Я – Варежкина! Ты – Фунтикова! – терпеливо стала объяснять рыжая. – Были… Теперь мы вот эти молодые девахи! Что непонятного? Не тупи, костоправша.

- Если это действительно так, и это не какой-то розыгрыш или не галлюцинации, то какого черта ты радуешься? – раздраженно поинтересовалась я. – Тебя ничего не смущает?

- А что меня должно смущать? – она приподняла темные брови. – Мне даже нравится!

- Что в этом всем может нравиться?! – вспылила я. – У нас была своя жизнь, работа! У тебя какой-никакой бизнес!

- Что значит «какой-никакой»? – возмутилась Варежкина. – Довольно прибыльный…

- Ну, конечно! И главное, честный, – съязвила я. – Хорошо вы берете в оборот убитых горем родственников! Думаешь, я не знаю, как вы работаете? Покупаете информацию о «потенциальном клиенте» и - оп-па, звоните в дверь раньше бригады, чья задача — отвезти тело в морг!

Рыжая злобно прищурилась.

- Конечно-о-о… а мы такие белые и пушистые! Ха! Три раза!

- Что ты имеешь в виду? – я удивленно посмотрела на нее. – Ко мне какие претензии? Я, к твоему сведению, зарабатываю честным трудом!

Нет, нормальная?

- Массаж с претензией честный труд? – гаденько усмехнулась Варежкина, и я подумала, что если все это не плод моего воображения, то тело ей подобрали идеально. Ехидная мордашка с чуть раскосыми глазами, вздернутым носиком и губёшками в форме противного такого бантика… – Чтоб ты знала, во всем мире мануальная терапия не считается полноценной медицинской помощью! Даже Фунтик говорил, что ты о себе слишком высокого мнения: козыряешь, что твоя профессия находится в списке официальных медицинских специальностей! Хотя все нормальные врачи считают это недоразумением! Вот так вот!

Меня затопила такая волна злости, что к своему стыду я не смогла сдержаться и вцепилась в кудрявую башку Варежкиной. Она в долгу не осталась и мы завертелись на кровати, совершенно позабыв, что являемся взрослыми женщинами.

Слава Богу, здравый смысл все же возобладал, и мы отпрянули друг от друга.

- Валька, может, хватит, а? Нам сейчас нужно вместе быть, а не разборки устраивать, – Варежкина схватилась за голову. – Ох… как болит голова… Что с ней такое?

- Подозреваю, что ушиб мозга средней степени. Характеризуется выключением сознания после травмы продолжительностью от нескольких десятков минут до нескольких часов. Странно, что мы пробыли без сознания такое долгое время… Выражена ретроградная или антероградная амнезия. Головная боль нередко сильная… Ну и куча всего остального, - я опустила голову на подушку, чувствуя недомогание. – Приляг.

Варежкину не нужно было просить дважды. Она устроилась рядом и немного виновато произнесла:

- Ты и правда врач?

- Отучилась в медицинском университете по специальности педиатрия, а затем окончила ординатуру по специальности невропатолог. Ну а потом прошла переподготовку по направлению мануальная терапия.

- Ты прости меня, - искренне извинилась Варежкина. – Нервы ни к чёрту.

- Я первая начала. В общем, мы обе хороши, - я пошла ей навстречу и тоже извинилась: - И ты меня прости.

Мы немного помолчали, а потом она сказала:

- Амнезия нам вообще на руку. Если что, можно просто сказать: «я не помню». Кстати, ты себя видела?

- Нет, и пока не хочу, - ответила я. – Мне нужно для начала принять все происходящее. Интересно, мы в прошлом, что ли? Если да, то в каком? Язык, на котором мы говорим тоже мне не знаком, даже не напоминает ничего…

- Что-то среднее между шепелявостью испанцев и картавостью французов, - хохотнула Лида Варежкина. – Действительно странный язык…

- А ты знаешь, почему испанцы шепелявят? – я с улыбкой посмотрела на нее.

- Не-а, почему?

- По легенде, у них такая особенность появилась в результате стремления подражать королю, который страдал от шепелявости, - я не помнила, где прочла об этом, но сия информация отложилась у меня в памяти.

- Любопытно… любопытно… интересно, а здесь есть король? – Варежкина мечтательно уставилась в потолок, заложив руки за голову. – Вот бы в первые леди податься…

- Ой, я тебя умоляю! – она насмешила меня. – Тут бы разобраться, что вокруг творится, а она в королевы! Жасминовая тетка мне не очень нравится. От нее злобой так и веет.

- А, ты о той, что духами себя поливает? – догадалась Лида. – Она заходила ко мне в комнату. Спрашивала, как я себя чувствую. Обращалась по имени Гве… Гвини.. Гвиневера! Язык сломать можно!

- Что ты ей ответила?

- Ничего. Таращила на нее глаза и молчала, - улыбнулась Варежкина. – Мало ли, ляпну лишнего, и что тогда?

- Лид, что делать-то будем? – тоскливо поинтересовалась я, на что она ободряюще сказала: