Жена фаворита королевы. Посмешище двора (СИ) - Семина Дия. Страница 11

— Госпожа, времени у нас не так много. Мне нужно проверить бумаги и подписать их, а вам я отдам книги и документы на собственность. Я думаю, что вы с вашим умом разберётесь, если что-то заинтересует, то спросите. Только умоляю, на людях не говорите со мной по-русски.

— Договорились, — улыбнулась и сказала именно на родном и великом. Бишоп улыбнулся. Карета остановилась, и мы вышли на улицу. Лакей тут же поклонился, открыл двери в «офис», мне ещё долго придётся привыкать к удивлённым лицам, Аннабель никогда в жизни не приезжала «на работу».

Контора оказалась очень красивым особняком из красного кирпича, довольно далеко от острова Канта, конечно, про Канта тут и не слыхали. Это место называется Соборный остров. Никаких грандиозных строений, но всё очень мило, мосты большие есть, а в остальном типичный европейский город. Бишоп что-то приказал парню и тот сбежал.

— Сейчас принесёт нам из пекарни сдобу к чаю. Проходите, госпожа баронесса.

Он быстро помог снять тёплую накидку, и показал место за рабочим столом. Достал из сейфа документы, амбарную книгу, и выдал мою личную печать.

— Пока вы владелица, она должна храниться у вас.

— Благодарю, Бишоп. Я постараюсь не мешать вам! — улыбаюсь и начинаю вникать в содержимое бумаг.

Парнишка принёс милую корзинку с белым полотенцем, в которое осторожно завёрнуты очень аппетитные булочки. На маленькой буржуйке вскипел чай, на самом деле не чай, а травяной сбор, похоже, что чай тут большая редкость.

— Время для лёгкого ланча, дорогая Аннабель!

— С превеликим удовольствием, Ричард. Я просмотрела ваши дела, и если смогла разобраться в несложной бухгалтерии, то вы очень талантливый управляющий. Мне очень повезло, что вы есть!

— О, благодарю. Это так, так! Так приятно, герцог считает, такое положение вещей нормой, но вести дела с прибылью…

— Я это понимаю, поэтому и говорю вам большое спасибо, всё моё состояние – это ваших рук дело. И я это ценю.

Бишоп смутился и покраснел. Боже, какой милый! Он поспешно разлил по чашкам ароматный, горячий чай.

— Ричард, подскажите мне, как так получилось, что я оказалась под настойчивой опекой герцога?

— Как бы вам так сказать, чтобы не обидеть!

— Как есть, так и говорите! — откусываю божественно вкусную булочку со сливочной начинкой. И понимаю, что Калининградская выпечка всегда самая лучшая во всех вселенных! Улыбаюсь, но недолго, потому что сквозь вкус сдобы и аромат чая, слышу:

— Вас считают дурочкой, но из-за титула и земель, а также наследия, не посмели упрятать в интернат ещё в детстве после того, как вы осиротели. Таковы правила, сирот воспитывают в закрытых школах.

— А в нашем государстве вообще шанс есть жить свободно, без тюрьмы, психушки и закрытой школы? Но это вопрос риторический! Лучше расскажите, как умерли мои родители?

— Мать заболела болезнью лёгких и умерла. А ваш отец Эдвард фон Розен так её любил, что умер через пару недель, после смерти Марии. Эдуард очень знатный, умный и его род в дальнем родстве с вашим, он взял вас под своё крыло. Но вы так заикались, что никакие учителя не могли с вами заниматься, поэтому и в школу не взяли. Вот и вся история.

— Понятно, почему теперь люди так на меня смотрят.

— Да, вас теперь не узнать. Мне даже страшно представить, что будет, когда вернётся Эдуард, когда он вас увидит, потеряет голову, как и я. Простите, говорю лишнее.

— Да, лишнее, лучше пейте чай. Он жених королевы, а я замужем за ненормальным Фредериком! — я ворчу, а Ричард так кисло улыбнулся, что я пристально посмотрела на его булочку, уж не клюкву ли ему подсунули… Но нет, клюква – это наши кислые обстоятельства, из которых надо как-то выбираться.

И у меня есть дело! Надо выбрать герб баронессы 1

2

3

4

Глава 12

Мы засиделись за бумагами и опоздали купить игрушки для Линды, но Бишоп всё устроил, зашли в лавку, и хозяйка нам благосклонно позволила выбрать подарки, несмотря на довольно позднее время.

Мне понравилась милая кукла, напоминающая меня, и маленькая собачка, похожая на Фица.

Нам красиво упаковали покупки, и Ричард рассчитался.

Это как-то неожиданно, мы слишком много времени проводим вместе, и я ощущаю, с каким трепетом он ко мне относится.

— Создалась иллюзия, что мы с вами родственники, этот вечер и мы покупаем куклу. Бишоп, я уже начинаю переживать за ваше сердце! Не хочу его разбить.

— Разбивать нечего, оно разбито смертью жены, Фиона долго болела, после трагично закончившейся беременности. Вы для меня пока очень желанны, но умоляю, простите дерзость. Я начинаю приучать себя к мысли, что вы для меня как дочь! Так проще для всех! — пока мы шли от лавки к карете, он прошептал мне спасительную версию и пожал руку, но незаметно.

На нас очень внимательно смотрят прохожие. Это только я не понимаю сути диссонанса. Богатая, знатная девушка идёт под руку с простолюдином, но мне плевать. Пока я только с Ричардом чувствую себя в безопасности.

— У меня план, если жизнь станет невыносимой, сбежим в Россию, — улыбаясь шепчу по-русски своему управляющему.

— Хороший план. Но есть одна проблема на ближайшие дни.

— Какая, хотя у нас этих проблем не счесть.

— Я должен присутствовать на верфях пару дней, это важно. До приезда Эдуарда, хочу все проверить, и с клиентом работа есть по обсуждению убранства яхты.

— Мы строим яхты? — обожаю море и яхты, невероятная новость, кажется, моё лицо засветилось от счастья, Бишоп улыбнулся.

— Строим, но я переживаю, как вы без меня? Если что, садитесь в карету и без остановок в Пиллау, там меня все знают! Только умоляю, не оставляйте Линду одну!

— Хорошо, Бишоп! Так и сделаю! А что с девочкой может произойти? — я вдруг испугалась, сейчас-то она одна, я чего-то не знаю? Даже прибавила шаг, чтобы быстрее вернуться домой.

— Её могут забрать в закрытую школу, а это не самое приятное место. Пока вы рядом, ей ничего не угрожает. Через два дня я вернусь в столицу и навещу вас, а сейчас Антонио возничий отвезёт вас домой. Берегите себя, пожалуйста, Аннабель! — он прошептал эти слова по-русски. На нас покосились две дамы, словно мы шпионы. Но моё сердце теперь неспокойно, мало бед, так ещё и малышку у меня могут забрать?

Почти бегом дошли до кареты, Бишоп отдал распоряжения кучеру. И мы простились сухо, как подобает госпоже и её управляющему. Через два часа, когда совершенно стемнело, карета въехала в баронство. Только Волк пару раз громко взвыл в гостиной. Чуть позже вышел сонный Ганс, закрыл ворота, и я только узнав, что с Линдой всё в порядке, ушла к себе, отказавшись от ужина.

Так устала за день, что быстро разделась, умылась и спать. Волк лёг у входа, мой второй после Бишопа верный охранник.

Утром счастливая Линда получила свои подарки, и так прыгала от радости, что я испугалась!

— Милая моя, а у тебя разве нет игрушек?

— Есть, но мало и скучные! Эдуард считает, что это все женские глупости! — она так по-взрослому ответила, что я чуть не прослезилась. Обняла девчушку, поцеловала и попросила посидеть несколько минут неподвижно у окна.

— А зачем?

— Я тебя нарисую! Вчера у Бишопа в конторе взяла несколько больших листов бумаги, планшет и хороший карандаш, хочешь портрет?

— Очень хочу, а ты умеешь? — шепчет Линда, пока я усаживаю её в кресло, и достаю из сумки планшет с листами, управляющий на таком делает записи, когда инспектирует фабрики, а я теперь рисую.

— Вот и посмотрим. Но пока я рисую, скажи-ка мне, милая, в какую школу тебя хотят отправить и кто? — этот ужасный вопрос мне не даёт покоя, спрашивать у Виолетты не хочу. Может и не стоило эту тему поднимать в разговоре с ребёнком. Но я должна знать, какие ещё опасности нас поджидают.