Ядовитая, или Хозяйка Черной Пустоши (СИ) - Хаард Дара. Страница 63

— Думаю, не в этой жизни, — наигранно печально сказал император, наблюдая мои приготовления к побегу, — если ваш Тиборий, не оценит такую красоту, всегда рад утешить, у меня богатый опыт.

— Когда снимать печать? — перебила я поползновения императора, резко захотелось домой.

— Это будет происходить здесь же, в тронном зале.

— Мне бы хотелось, чтобы это произошло побыстрее, — сказала я императору уже от дверей. Спонтанные изменения у Макса все чаще, хотелось бы успеть доехать до дома. Но доехать мы не успели…

Стоило Максимилиану тронуть печать зелёными нитями, как его тело взлетело на метр от пола, выгнулось, изо рта раздался крик, первый оборот — это больно. Я направила всю свою силу, чтобы помочь сыну быстрее пережить оборот, в сверкающих всполохах тело Макса изменялось, и детский крик сменился громким рычанием. Потом на пол плюхнулся зелёный дракончик с синими, как небо, глазами и оглядевшись, чихнул, выпустив из носа зелёный дым.

Надо сказать, что в зале опять все те же, и все там же. Как только дракон огляделся, все попадали на пол, на колени. Я боялась, что оборот сына вызовет зависть и злобу… мужественные воины, кичливые придворные, все смотрели на Макса, как на божество. Вот этого я и не хотела. Такое поклонение, как не воспитывай, все равно сделает только хуже. Дракончик с пробуксовками, путаясь в лапах, кинулся ко мне и спрятался за подолом юбки.

— Какой он хорошенький, — Ария улыбаясь, гладила топорщившийся гребень на шее брата, — расти быстрей, я хочу летать, — девушка довольно улыбалась. Амарант смотрел на сына, не скрывая слез, как и все в этом зале, а Тоний, словно у нас каждый день драконы оборачиваются, спокойно.

— Ваше императорское величество, — привлекла я к себе внимание Магнуса, который тоже смотрел на Макса, а не на артефакт карту, — Помозейская стена пала.

Только тогда все посмотрели на артефакт и увидели, что купола над картой не осталось. Что тогда началось, все повскакивали с мест и кинулись смотреть на карту, некоторые, неверующие даже руками водили над ней, проверяя, не ложь ли это.

— Наши договоры входят в силу, госпожа Сахрами, я принимаю вашу клятву верности, думаю, вам правда сейчас будет лучше дома.

Император дал понять, что нам нужно быстрее уехать, сплетни могут доползти до города, что во дворце есть дракон, и тогда выехать будет проблематично, смотреть на дракона соберется вся столица...

Глава 33

Я была рада вернутся домой. Никому не пожелаю такого путешествия. В постоянном напряжении и невозможности расслабится. И причина, конечно, Максимилиан. Он постоянно переходил из одной ипостаси к другой и был просто неуправляем. Если бы не моя золотистая сила, я, наверно бы поседела.

Ну как, спустить с неба мелкого дракона, который носится как угорелый, за птицами и пышет огнем. Слова на него не действуют, только моя сила, которая тонкими нитями пеленает паразита и спускает на землю. Максимилиан дуется, не разговаривает со мной, но через время отходит и просит прощение. Пустошь, неигровая площадка и тут есть хищные птицы, для которых дракончик будет добычей.

Из столицы мы выехали в тот же день, хорошо, что торговые дела нас не задержали, небольшой караван из пяти кибиток вполне мобилен и быстро едет. В столице было неспокойно, по своей силе, которая заполнила весь парк дворцового крыла, в котором мы жили, я узнавала новости. Не зря же пару дней только и делала, что сажала небольшие росточки деревьев и убирала сорняки. Не знаю, насколько долго она там задержится, но новости я узнаю быстрее, чем до меня долетают вестники от Мида.

Император объявил о «Великом исходе», пути свободны, и всем, тем, кто решит ехать в новые земли, будут выданы империалы для подъёма и закупа хозяйства. Мид присылал вестники, что он опять собирает караваны, которые пойдут в сторону новых земель с последним днем зимы. Нужно готовиться к нашествию переселенцев и активной торговле, мы то знаем, что может пригодиться тем, кто поедет далеко в пустошь. Да и свои земли нужно заселять. По договору с императором мне отходят прилегающие к нам площади, и это в два раза больше территорий, чем есть сейчас. Эти годы «Великого исхода» обещают быть насыщенными и полными работы.

В один из вечеров, когда набегавшийся за день Макс спал, а Ария украдкой читала при свечке, думая, что я не вижу, я жарила блины. Походная сковорода, несмотря на столько лет использования, а до сих пор выполняет свою работу, жарит без пригорания. Я замесила тесто, и нагрев свою прелесть до нужной кондиции, отгребла сильно раскаленные угли из костра в сторону, присыпав землёй. Завтра дети проснутся, и будет чем позавтракать, еще чем-то, кроме каши. В пути готовили те, кто был свободен. Если я была занята, обычно это выкапывание нужных растений и их приготовление к сушке, то готовили или воины, или Амарант.

— Она до сих пор с тобой? – Я вздрогнула от его голоса и на секунду замерла, потом расслабилась и продолжила жарить блины. С Амарантом эти пару недель я почти не разговаривала, только если что-то касалось Макса или Арии. Я словно отгородилась от него и тех моментов, когда он дурачился с детьми. Я знала, что Ария ему все рассказала, все про Карану, про то, что рассказывала ей о себе я. Этим она значительно мне помогла, я не хотела рассказывать все это сама.

— А что с ней будет, — ровно сказала я, — своих империалов она стоит.

— Я помню, когда увидел тебя впервые, Надя, — повторяя за дочерью, Амарант тоже стал называть меня Надя, — Сначала мне показалось, что ты просто похожа на Анодею, потом я понял, что ты, это она и… Я не понимал, почему я чувствую тебя по-другому.

— Ты же сам сказал, что я другая, — не поверила я ему.

— Другая, — кивнула Амарант и без приглашения сел за столик, отодвинув стул, — но я думал, что Анодея потеряла память и просто стала другой.

— Ты хочешь поговорить? – утвердительно сказала я.

— Я хочу поговорить, — согласился он, — но сначала хочу сказать спасибо за Арию, спасибо за сына, он удивительный… Я не прошу тебя простить меня, признаю, что вел себя как последний идиот, не могу понять почему… вернее, понимаю… я сам во всем виноват, но не могу понять почему все так произошло. И в том, что у нас ничего не получилось, и в том, что больше ничего не будет, виноват я, и только я.

Когда я выгнал тебя из города, я испугался как последний трус, испугался, что ты окажешься виновной в смерти Арии и мне придется тебя уничтожить. Я струсил и решил просто изгнать тебя, чтобы не принимать решения. Если бы я докопался до истины, ничего бы этого не случилось. – Амарант хмыкнул. – Я всегда старался поступать по совести, по чести, а с тобой поступил, как последний негодяй. Нет мне прощения, и я это понимаю. Но все равно прошу у тебя прощение.

— Я прощаю тебя, Амарант, — сказала я и легким движением перевернула хрустящий краешками и радующий мелкими дырочками блин. – Я долго думала обо всем и ставила себя на твое место, во многом я понимаю тебя, во многом, но не во всем. Ты не приехал, когда узнал, что я беременна, и не приехал, когда родился Макс… Что касается нас, будущего, у нас изначально его не было. Ты мне не верил, я тоже не доверяла тебе, поэтому не рассказала сразу, что я не Анодея. А как жить с кем-то, кому не доверяешь… Нельзя. Вот и все.

Амарант молчал, ему нечего было сказать. Лишь скрипнул зубами и шумно выдохнул. Я чувствовала, как внутри него бушует ураганом чувства и эмоции, и мне было так же плохо, как и ему. Но я понимала, что говорить нам нужно, хотя бы ради детей.

— Я думаю, что разговоры о нас можно не продолжать, — сказала я и переложила очередной блинчик в стопку, прикрытую золотистым коконом силы от мошкары, смазала теплым маслом специальной кисточкой и посыпала коричневым сахаром. – Но надо поговорить о детях, я не хочу лишать Макса отца, а Ария, думаю не захочет ехать в твой город, где ей было страшно. Тем более ее лечение еще не закончено, сейчас я продумываю, как вернуть ей магию.