Его заложница - Малиновская Маша. Страница 6

О господи, ну зачем я об этом подумала?

– Нет-нет, тут не надо.

– Я так и думал, – снова ржёт, и мне хочется его стукнуть.

Вообще, ситуация странная. Он – беглый заключённый, преступник для всех, насильник, хотя его вина ещё не доказана. Но обществу ведь не всегда нужны доказательства. Хватит и громких фраз и лозунгов, чтобы человека на всю жизнь заклеймить.

А ещё он взял меня в заложницы при побеге и тащит по какой-то шахте. Но при этом мы беседуем и смеёмся.

Что может быть ещё более странным?

– Ты же не собираешься меня убивать? – спрашиваю его, сама не понимая, в шутку или всерьёз. – Отпустишь потом?

– Отпущу, конечно. Когда гарантии получу. Но если будешь много болтать, то кто знает.

– Поняла. Молчу, – пищу в ответ.

По шахте мы идём долго. Минут через тридцать этого жуткого кошмара мы, наконец, выбираемся наружу и выходим из двери какой-то небольшой кирпичной будки. И стоит она прямо в поле… Ну то есть не то чтобы совсем в бескрайнем, а скорее в пустыре. Достаточно далеко виднеются высотки в процессе стройки. Один из новых районов растёт, что в нашем городе происходит со скоростью света.

А возле будки стоит машина. Без водителя и, как оказывается, с ключами в замке зажигания. Кто-то помогает Шторму бежать, явно же он не сам всё это провернул. Открытые замки, отсутствие тревоги, машина… У меня даже возникает мысль, а не мой ли отец к этому руку приложил?

Но я тут же её отметаю. Папа всегда был на стороне закона, он бы не позволил Шторму так себя запятнать. Особенно если тот невиновен.

– Садись, – тащит меня к тачке и заталкивает в неё. – И смотри, чтобы без фокусов, поняла меня?

– Поняла, – закатываю глаза, за что получаю в ответ убийственный взгляд.

Ну прости, друг, ты меня похитил, а я ещё что, радоваться и мило улыбаться тебе должна?

Сам он плюхается на водительское и заводит мотор, а потом направляет машину на грунтовку вдоль реки.

– Слушай, как там тебя зовут, ты сказала?

– Алиса.

– Алиса, ты уж прости, ничего личного, ладно? – Мне кажется, или я различаю едва уловимые виноватые нотки? – Меня подставили, потому что я мешал кое-кому дотянуться до звезды. А точнее, до чемпионского пояса. Попытались грязно слить, но не всё у них вышло гладко. Поэтому решили шлёпнуть прямо в СИЗО. Мне пришлось дёргать оттуда, чтобы выжить. А разбираться, что к чему, буду позже.

В ответ я лишь качаю головой. Не знаю, что ему ответить. Если всё так, как он говорит, – а зная Шторма, я не вижу причин не верить ему, – то выбора у него особенно и не было. А может, и был – расскажи он всё моему отцу.

Хотя, может, папа этим и занимался? В курсе был, что Руслану угрожает смертельная опасность. Не просто же так он сказал мне всё это сегодня в машине.

В кармане джинсов вибрирует телефон. Достаю и вижу на экране, что звонит отец. Лёгок на помине.

На часах двенадцать. Он как раз ждёт меня у входа, вот и звонит.

Внутри поселяется дрожь, стоит только представить, как его тряхнёт, когда он узнает, что меня похитили.

Ой, кстати, теперь Шторму не надо будет бояться тех, кто хочет его убить. Мой отец сделает это первым.

– Эй! – возмущённо вскрикиваю, когда Руслан выдёргивает у меня из рук телефон.

– Папочка… – Он поднимает брови, глядя на экран. – Отец или папик?

– Отец, конечно! – пытаюсь выхватить телефон. – Отдай!

– Прости, детка, но я не могу себе позволить, чтобы нас срисовали.

А потом он открывает окно и выбрасывает мой смартфон прямо в мутную зеленоватую воду Кубани.

– Ты вообще нормальный? – сердито всплёскиваю руками.

– Потише тут, – рявкает на меня, напоминая, что мы не развлекаться едем и что мне отведена определённая роль. – Потом извинишься перед папочкой за меня, что заставил поволноваться.

Засранец. Сам потом и извинишься. А я на это посмотрю.

– Куда мы вообще едем? – спрашиваю, глядя, как он сворачивает под мост.

– В лес.

В лес?! Ну вообще супер.

Глава 7

– Я не хочу в лес, – складываю руки на груди.

– А я и не спрашиваю, чего ты там хочешь, – отмахивается Руслан, как от надоедливой собачонки. – Мы не на прогулку едем.

– Знаешь, а через экран ты другим казался, – отворачиваюсь и смотрю в окно. Наблюдать, как машина несётся прямо у обрывистого берега, как-то жутковато. Шторм сейчас ведёт совсем не мягко.

– Добро пожаловать в реальный мир, детка, – отвечает холодно.

Да, так и есть. Реальный мир всегда более жёсткий, более бескомпромиссный. Мы идеализируем человека, когда влюбляемся, забывая, что в каждом из нас есть даже не две, а много сторон. И тем не менее понимание этого совсем не мешает нам боготворить и любить дальше.

И мне не мешает…

Едем мы долго. Часа два точно. Не по трассе, конечно же, а то по грунтовке, то через какие-то посёлки и станицы. Меня удивляет, что Руслан не включает навигатор, а и без него отлично ориентируется. Наверное, эти места знакомы ему.

– Это дело рук Риданова? – спрашиваю спустя какое-то время. Молчать долго для меня совсем невмоготу.

Тихон Риданов – тоже спортсмен, боец. Он из Москвы. Именно с ним у Шторма должен был скоро состояться бой.

Риданов сильный противник. Но однажды Руслан его уже победил. Сейчас Тихон запросил реванш. Буквально через месяц предстоял решающий бой за титул чемпиона.

А потом это обвинение, как снег на голову. В прессе, конечно же, гуляли слухи, что Риданов так решил слить соперника, но повестку с виной Шторма разогнали слишком грамотно и громко, что людям было проще и занимательнее поверить, что он и правда сделал это. Богатый боксёр, на пике славы и формы, почувствовал себя безнаказанным и решил, что ему всё можно. Любые развлечения. Женщины в том числе, даже если они не хотят. Это была вкусная новость для сплетен. Шокирующая, грязная, но такая увлекательная!

Руслан молчит несколько секунд. Он ведь не знает, кто я, не помнит, поэтому и обсуждать со мной что-то не спешит. И понять его можно.

– Я не могу этого утверждать, – всё же говорит нехотя. – Без доказательств. Даже думаю, что он, скорее всего, совершенно ни при чём. Рид – хороший боец. Честный. Чего я не могу сказать о его окружении. Я слышал… что не все его спонсоры были довольны тем, что мы должны были биться.

– Слишком много на него поставили? – киваю, догадываясь.

– Очень может быть.

– Настолько много, что слить тебя в тюрьму было недостаточно?

– Может, и достаточно, – пожимает плечами и резко объезжает ямку на дороге, отчего я едва не стукаюсь головой об окно машины. – Но чисто сработать не вышло. Вот и решили окончательно слить, чтобы уж наверняка.

– Наверное, за тобой тоже кто-то стоит? Кто-то, кто не поверил во всю эту дичь с изнасилованием… – Конечно, я намекаю на своего отца. Мне интересна реакция Шторма. – Уверена, есть такие люди.

– Есть, – отвечает, нахмурившись. – И… боюсь, им не понравится то, что я сделал сегодня. Но выхода у меня не было.

– То есть они не в курсе? – специально зеркалю множественное число, как и сказал сам Шторм. Мне важно понять, имеет отец отношение к побегу или нет.

– Я не хочу втягивать в это тех, на ком потом это может нехорошо сказаться. Сам решу свои проблемы, а дальше видно будет. Сейчас нужно дождаться кое-каких фактов от некоторых людей.

– А ты этим фактам можешь доверять?

– Нужно будет – проверю. Короче… ты не забивай себе голову, девочка.

Меня это его «девочка» уже порядком раздражать начинает. Никогда не любила все эти «детка», «куколка», «малышка». Только папины «лисичка» и «принцесса». Но это папа. Ему можно. А слышать такое от парней для меня всегда было как-то унизительно. Будто я глупая дурочка.

– Меня Алиса зовут. Не девочка и не детка, – говорю твёрдо, совсем не скрывая своего раздражения.

– Как скажешь, – усмехается. – Алиса…

Когда он произносит моё имя, по плечам почему-то бегут мурашки. Ещё и взгляд бросает, пусть и быстрый, но внимательный такой. Будто только сейчас решил рассмотреть, кто же тут рядом с ним в машине сидит.