Неудачная дочь (СИ) - Белова Полина. Страница 53
Филиппа видела, как очень красивая и нарядная девушка оторвалась от общей толпы и кинулась к Хлодвигу на шею. Позже она узнала, что это была его жена - принцесса Мишель. Как же девушке было неприятно наблюдать, как мужчина холодно отстранил от себя красавицу и строго велел ей позаботиться о дорогих гостях.
Филиппа подумала: «А как поведёт себя аштуг, если я при встрече брошусь ему на шею?». И тут же улыбнулась – вдруг откуда-то пришла уверенность, что Хилберт жадно обнимет её в ответ.
Аштуг хмуро сообщил Филиппе и Генриетте, что они некоторое время погостят у Хлодвига, чему его сестра очень обрадовалась, а невеста удивилась, но обе лишь молча послушно кивнули и отправились вслед за служанками, устраиваться в своих комнатах.
И вот, их пребывание в замке ашварси длится уже неделю. Филиппа уже вся извелась! Хилберт хитроумно, под разными предлогами, избегал общения с ней, зато ашварси постоянно бывал рядом.
В первый же день Хлодвиг лично провёл обеих гостий по своему замку, рассказывая о нём и показывая различные диковинки, добытые им в походах. Филиппу настораживало, что мужчина всё время обращался при этом не к Генриетте, а к ней, будто рассказывал и показывал всё ей одной. Кроме того, ашварси настоял, чтобы обе девушки обращались к нему по имени.
В другой раз, они все вместе, Хлодвиг, его жена Мишель, Хилберт, Генриетта и Филиппа ходили на пикник к озеру на территории огромного поместья, и ашварси уговорил всех покататься на лодках. Первой ступила в качающееся судёнышко Филиппа и сразу присела на лавку, чтобы не упасть. Хлодвиг прошёл сразу за ней и отчалил от берега до того, как кто-то ещё успел к ним присоединиться.
- А как же остальные? – Филиппа растерянно оглянулась на оставшегося на берегу мрачного Хилберта.
- Они возьмут другую лодку.
Филиппа не понимала зачем ашварси с упоением рассказывает ей, как хорошо будет он обращаться со своей младшей женой, и, что всеми скучными делами и заботами поместья будет заниматься его старшая жена, а младшая нужна ему лишь для любви и нежности.
Каждый вечер в замке устраивался маленький праздник с танцами и музыкой. Филиппа видела, что аштуг очень напряжён, и, будто бы, сторонится её, и, в то же время украдкой бросает взгляды.
Девушка не понимала, что именно происходит, но чувствовала вокруг себя огромное напряжение. Всю эту неделю в замке Хилберт, Генриетта, Хлодвиг и его жена Мишель - все четверо бились друг о друга словами или поступками, как огниво о кремень, и вокруг всех четверых разлетались пугающие искры сжигающих их изнутри чувств и эмоций.
Филиппа металась, зажатая в кольце этого огня и постоянно опасалась, что её заденет, что она сильнее всех пострадает от разбирательств между родственниками и друзьями, как самая чужая и беззащитная среди них. В этой обстановке, для девушки объятия Хилберта чудились самым безопасным местом, но попасть в них ей, неожиданно, оказалось немыслимо тяжело, почти невозможно.
К счастью, касательно ссор и скандалов, пока, вокруг Филиппы был, словно, невидимый защитный кокон. Когда Мишель и Генриетта скандалили, они замолкали, едва она появлялась рядом и то же самое происходило, если спорили или ругались мужчины. Иногда, Филиппе было слышно, как ссорились ашварси с женой или аштуг с сестрой, и тогда отрывистый мужской бас неприятно смешивался с противным женским визгом, но в её присутствии все неприятные разговоры затихали, прятались, словно звери в норы.
Филиппе постоянно прислуживали сразу четыре служанки, что неимоверно раздражало её, в первую очередь, невозможностью побыть одной. Сколько раз она пыталась подойти к жениху и поговорить с ним наедине! Ничего не получалось! Зато ашварси каждый раз был тут как тут, заводя с Филиппой беседы на самые разные темы. Красной нитью всех его разговоров было самовосхваление себя великого, умного, знаменитого, и рассказы о том, как хорошо будет жить с ним его младшая жена. Филиппу уже начало немного подташнивать от вида Хлодвига, спешащего к ней. Неужели именно её, Филиппу, он хочет сделать своей младшей женой? Почему Хилберт позволяет ему это навязчивое ухаживание и сам избегает её? Почему порою его, случайно пойманный ею взгляд в свою сторону, на долю мгновений напоминает Филиппе взгляд побитой собаки?
Наконец, наступил предел терпению девушки! Она ждала объяснений жениха сколько смогла, а потом решила получить их во что бы то ни стало!
Поэтому этой ночью девушка пробралась по широкому карнизу в комнату Хилберта почти через весь третий этаж. Когда она ступила на подоконник в комнате жениха, он вскочил с кровати, как ужаленный!
- Как ты?! Ах ты ж!!! А если бы ты упала?! Да я тебе сейчас так задницу надеру! Третий этаж! Бездна! Филиппа!!! – он рывком стащил её с подоконника и крепко прижимая к себе девичье тельце, высунул голову из окна и посмотрел на карниз.
- Боги… да я тебе сейчас… ненормальная… дурная... безголовая! - он решил, что задницу всё же надрать нужно и срочно, пока голова снова не придумала что-то подобное.
С чем и двинулся с Филиппой к кровати. Зная суровый и скорый на расправу нрав аштуга, девушка быстро затараторила:
- Давай уедем отсюда, а? Я только это хотела попросить, Хилберт!
Он не слышал, мужчина всё ещё в ужасе представлял, как девчонка шла по тонкому карнизу и его всего трясло от страха перед тем, что могло произойти, если бы она сорвалась, и гнева за то, что так рисковала собой.
- Я тут больше не могу! Давай уедем! – хныкающим голосом просила Филиппа, пока Хилберт перекидывал её через колени.
- Ай!!! Больно!!! – один разок он всё же шлёпнул по упругим ягодицам, прежде, чем начал их гладить, а потом и вовсе забыл обо всём.
Филиппа была в одной короткой тонкой рубашечке, которая сейчас задралась так, что кружево ручной работы красиво прикрывало, покрасневшие от сильного удара половинки.
Хилберт потерял голову.
Куда-то канули все благородные договорённости с Хлодвигом о том, чтобы дать девочке выбор, позволить узнать другие возможности, понять, чего ей захочется больше и где ей будет лучше.
Ничего этого он ей уже не даст: ни узнавать, ни понимать… Она – его. Он просто сделает так, чтобы с ним ей было лучше всего.
Хилберт много думал о разговоре с другом. Одним из аргументов Хлодвига было то, что жизнь Филиппы будет очень одинокой, так как Хилберт, как аштуг, будет пропадать в расположении отряда, где нельзя жить жёнам, или в походе, а он, ашварси, сможет часто брать любимую жену с собой в поездки.
Хилберт подумал и решил уйти в отставку. Он отдал двенадцать лет службе в императорской армии. Достаточно. Теперь займётся делами клана.
Также, Хлодвиг говорил о своём положении и богатстве. Что ж, Хилберт тоже очень богат. А что касается положения… Его давно приглашают в императорский совет кланов. Значит, пришло время ответить согласием.
Внезапно Хилберт убрал руки от Филиппы и спросил, чуть откинувшись на кровати назад:
- Ты… Кто тебе больше нравится? Я или Хлодвиг?
Филиппа вывернулась и села. Обиженно потирая попу, посмотрела на напряжённое лицо мужчины. Он, с замиранием в сердце, смотрел на сидящую у него на коленях прекрасную девушку.
- С чего бы мне сравнивать? Я кроме тебя никого не вижу. Твой Хлодвиг мне вообще не нравится! Тошнит уже, когда вижу его рож… лицо!
Девушка вздохнула и нерешительно потянулась губами к Хилберту, в надежде, что её, наконец, обнимут.
И он обнял.
Эпилог
Как перекресток четырех дорог И неожиданно, нежданноСудьба- печальный скоморохВмешалась в нашу жизнь лукаво. Не помышлял я о любвиИ повстречать тебя не долженКак так могло произойтиЧто стала Ты всего дороже. И я рискнул загнать коняЛишь одному мне ведомой дорогойИ в мыслях: "примешь ли меня?"Погибнет сердце коль не встречу на пороге...
(Александра Блек)
Уходя в отставку, Хилберт рекомендовал ашварси передать его отряд наследному принцу, который отлично себя зарекомендовал в последнем походе. Ашварси принял рекомендацию и, надо признать, Фредерик был бесконечно рад весомому предлогу сбежать из дворца и заняться военными делами, связанными с полученной должностью аштуга. Его первая и, пока, единственная жена, таранская принцесса, мало того, что оказалась невероятно кривоногой, будто круп лошади с рождения ногами обнимала, да так и выросла, так ещё, таранка оказалась очень навязчивой и весьма изобретательной в способах достижения внимания молодого мужа.