Ученица Ледяного Стража. Избранница Стужи. Книга 2 (СИ) - Дмитриева Ольга. Страница 29

– Чейн уже передал ее тебе? Отлично. У тебя есть два дня, чтобы выучить карту.

– Два?! – ужаснулась я.

– Состязания скоро, – напомнил куратор. – Всадник байланга, который стоит за спиной вожака, обязан знать Лабиринт как свои пять пальцев. 

– А можно я на знания Стужи положусь? – малодушно спросила я. 

Необходимость сидеть и разбираться в картах меня совсем не прельщала. Но Вестейн смотрел на меня так укоризненно, что я пробормотала:

– Ладно, ладно. Выучу.

Обещанием он остался доволен и крикнул:

– В седла!

Я вскарабкалась на спину Стужи и сунула книгу в седельные сумки. После этого я поймала себя на том, что с тоской разглядываю спину куратора. Все-таки по нашим совместным полетам я немного скучаю…

“Я не хуже Свейта”.

В мыслях Стужи проскользнули нотки обиды, и я поспешила заверить собаку, что она красавица и умница.  Да и тоскую не по возможности летать на другом байланге, а по необходимости при этом быть почти в объятиях его всадника. 

Эта мысль вызвала у Стужи еще больший скепсис. Я уловила очередные нотки неприязни к Весту и мысленно спросила:

“Чем он тебе не угодил?” 

В этот момент Свейт распахнул крылья и первым оторвался от земли. Я вцепилась в луку седла. Стужа прыгнула в воздух, отращивая крылья уже в движении. Только после этого собака соизволила мне ответить:

“Он пытался меня убить”.

Я нахмурилась. Неужели она о том, как Вестейн атаковал ее в первый день? Но Мистивир защитил нас. Да и куратор сделал это, потому что испугался за меня. 

“Дважды”, – добавила Стужа.

Сначала я опешила. Дважды? Когда? И только потом догадалась – эти двое уже встречались в Лабиринте.

“Твой друг опасен,” – недовольно подтвердила моя пушистая красавица.

Дальше мне стало не до расспросов. Байланги выстроились ровным клином, и вслед за Свейтом поднимались все выше. Часть псов отстала, даже Ингольф. После этого я старалась дышать медленнее и не смотреть вниз. Пара байлангов взмыла под обака, а затем резко спикировала вниз. 

Ветер свистел в ушах. Оказалось, что на спине своего байланга нестись на острые скалы захватывающе прекрасно. А еще я обнаружила, что остальным псам далеко до маневренности Стужи. А уж до Свейта – как до звезды. 

Сначала мне показалось, что тренировка будет легкой – псы носились между скалами, подчиняясь командам Свейта. Мне оставалось  только держаться. Но затем куратор собрал группу на одном из карнизов и начал раздавать задания. Теперь управлять байлангами приходилось нам самим. И тут я сразу ощутила свою неопытность. Несмотря на помощь Стужи, после тренировки из седла я выползла. Голова гудела. Мысль о вечернем бдении в библиотеке вызывала тошноту. 

За ужином я еле ковырялась в еде. Парни смотрели на меня с пониманием и сочувствием. Эйнар понимающе спросил:

– Плохо, да?

Я кивнула и поморщилась. Голова на это движение отозвалась болью. Остатки аппетита сбежали. Я решительно отодвинула тарелку, и Сигмунд спокойно посоветовал:

– Сходи к куратору. У него наверняка есть лекарство.

– Наказание у него есть, – буркнула я. – Ночное бдение в библиотеке.

– Ну так думать головой иногда нужно, прежде чем что-то делать, – фыркнул Чейн.

Я метнула на него сердитый взгляд, но ничего не ответила. Вместо этого я пожелала всем спокойной ночи и отправилась в библиотеку. 

В снегу возле входа меня ждала собачья идиллия. Стужа и Свейт лежали бок о бок. Байланги искренне наслаждались обществом друг друга. Я им даже позавидовала. Вот у кого никаких условностей. С этой мыслью я переступила порог библиотеки.

Внутри меня ждала полутьма. Свет горел только за ширмой, где любил сидеть Вестейн. Я закрыла дверь и повесила плащ на крючок. А затем медленно пошла вперед. 

Куратор с мрачным видом разглядывал колье. Я деликатно прокашлялась. Вестейн вздрогнул и тут же захлопнул крышку шкатулки.

– Садись, – невозмутимо приказал он. 

На столе уже лежал знакомый пухлый конверт, стопка чистых листов и письменные принадлежности. А рядом с ними стояла кружка, от который поднимался горячий пар. 

– Что это? – спросила я, подозрительно принюхиваясь к содержимому.

– Лекарство, – ответил Вестейн. – Обычно первый раз командовать байлангом в течение долгого времени тяжело. Пей.

Я опустилась на стул и послушно сделала глоток. От жара и горечи меня передернуло. Но в голове прояснилось. Когда я отставила стакан в сторону, куратор с нажимом произнес:

– От этого станет легче.

– Не сомневаюсь, – кивнула я, распечатывая конверт. – Хочу совместить одну гадость с другой. 

Я разложила письмо на столе и начала читать, морщась и прихлебывая горький отвар. Вестейн наблюдал очень внимательно. Я была уверена – он ждал, что я позволю ему тоже ознакомиться с содержимым. В прошлый раз я не пожадничала. Но стоит ли это делать сейчас?

Принять решение оказалось трудно. С одной стороны, мне было интересно, как на это послание отреагирует Вест. На нескольких страницах господин Гольдберг распинался о том, как скучна его жизнь и как его дому не хватает женской руки, попутно пересказывая сплетни. В эту слащавость я не поверила ни на минуту. 

Но с другой… Нас и так тянет друг к другу вопреки всему, а надо как-то держаться и не делать глупостей. Напутствие отца еще было живо в моей памяти, как и вчерашний поцелуй. Поэтому, когда в чашке закончился отвар, я подхватила листы и шагнула к стене.

Камень-артефакт, которым обогревалось помещение, был горячим. Я прижала к нему бумагу и с наслаждением наблюдала за тем, как неугодное мне послание пеплом осыпается на ковер. Затем я вернулась на свое место и устремила испытывающий взгляд на куратора.

– Зачем ты это сделала? – с легкой долей недовольства спросил Вестейн.

– Мне оно не понравилось, – доверительно сообщила я, придвигая к себе фолиант. – И ответ я писать не буду. С какой страницы начинать переписывать правила? 

Мою руку, которая лежала на обложке книги, накрыла его широкая ладонь. Глядя мне в глаза, куратор спокойно ответил:

– Ни с какой. На это мы не будем тратить время. 

Я посмотрела на него так недоверчиво, что Вестейн усмехнулся. Убирать руку он не спешил, несмотря на то, что я расслабила пальцы.

– До состязаний в Лабиринте осталось всего ничего. Подготовиться к ним важнее, чем переписывать правила.

– Будем учить карту? – без особого энтузиазма спросила я. 

– Не только, – серьезно ответил куратор. – Остальные готовились к этой миссии полгода. И Лабиринт – легенда Северных земель. Мальчишки с детства мечтают попасть туда и читают о нем все, что могут найти. 

– Меня ждет новая стопка учебников?

Если бы не рука, которая продолжала удерживать мою, настроение бы совсем упало. Но приятное тепло чужой кожи, казалось, проникало до самого сердца. Вестейн удивил меня снова. По его губам скользнула улыбка:

– Нет. Времени слишком мало, поэтому тебя ждет краткий ликбез по опасностям Лабиринта и тварям, которые там обитают. В моем изложении. Никаких книжек.

– Хорошо, – медленно кивнула я, и как бы невзначай положила вторую руку на стол.

Я ничего особенного не ждала. Но куратор едва заметно шевельнул бровью и накрыл мою ладонь своей. Мы переплели пальцы, и я подумала, что в таком положении готова слушать про что угодно. Лабиринт так Лабиринт. Отличная тема для разговора. 

Совесть попыталась вякнуть и напомнить об угрозах отца. Я махнула на нее рукой. Держаться за руки с преподавателем тоже не стоит, но после поцелуев… Если кто-то решит приобщиться к знаниям в ночи – услышим и сможем сделать вид, что ничего не происходит. 

Вестейн заговорил, продолжая смотреть мне в глаза:

– Лабиринт Стужи – это система из нескольких извилистых ущелий, расположенных в центре хребта, который мы зовем Седлом Байланга. Они пересекаются и сплетаются друг с другом. В этом месте живут особые существа и особая магия. Обитателей Лабиринта мы зовем снежными духами. Они злы, бесплотны и очень опасны.