Assassin's Creed. Тайный крестовый поход - Боуден Оливер. Страница 7
Человек, которого он подвел.
В углу стояла клетка с почтовыми голубями Наставника. Оттуда доносилось негромкое воркование. Наставника окружали книги и рукописи, вобравшие в себя тысячелетия мудрости и знаний ассасинов. Все это стояло и лежало на полках или громоздилось пыльными грудами. Наставник любил пышные одеяния. Его седые волосы разметались по плечам. Лицо, как всегда, было задумчивым.
– Наставник, – произнес Альтаир, нарушив тягостную тишину, и опустил голову.
Аль-Муалим молча повернулся и прошел к письменному столу, пространство под которым было плотно завалено свитками. Затем он резко поднял голову и пронзил ассасина единственным видящим глазом. Рот Наставника утопал в седой бороде. Наставник не выдавал чувств, им владевших, пока не заговорил, подзывая к себе ученика:
– Подойди. Расскажешь мне о выполненном задании. Надеюсь, ты добыл сокровище…
У Альтаира по лбу потекла струйка пота.
– Наставник, все оказалось… не так просто. Робер де Сабле был там не один.
– А когда наши замыслы исполнялись так, как мы ожидали? – отмахнулся Аль-Муалим. – Мы умеем применяться к любым обстоятельствам, что и делает нас теми, кто мы есть.
– На этот раз нашего умения оказалось мало.
Несколько секунд Аль-Муалим переваривал услышанное. Он встал из-за стола, а когда заговорил снова, в его голосе зазвенел металл.
– Что ты имеешь в виду?
– Я подвел тебя.
– А сокровище?
– Потеряно для нас.
Атмосфера в кабинете Наставника резко изменилась. Альтаиру показалось, что воздух потрескивает от напряжения.
– А Робер? – спросил Наставник.
– Бежал.
Каждое слово падало, как камень, брошенный в темный колодец.
Аль-Муалим приблизился к Альтаиру. Единственный глаз сверкал от гнева. Наставник едва сдерживался. Ярость, владевшая им, заполняла все пространство комнаты.
– Я посылаю тебя – лучшего из моих ассасинов – для выполнения важнейшего поручения. Настолько важного, что его невозможно сравнить ни с одним из твоих прошлых заданий. А ты возвращаешься… с пустыми руками? С извинениями и оправданиями?
– Я сделал…
– Молчи! – Голос Наставника хлестал, как прут. – Ни слова больше! Я ожидал совсем не таких вестей. Теперь нам придется собирать новый отряд…
– Клянусь тебе, я его обязательно найду. Я пойду и… – начал было Альтаир, которому не терпелось вновь повстречаться с де Сабле.
Исход их новой встречи будет совсем иным.
Аль-Муалим огляделся по сторонам, словно лишь сейчас вспомнив, что отправлял Альтаира не одного, а с двумя спутниками.
– Где Малик и Кадар? – резко спросил Наставник.
Новая струйка пота потекла по виску Альтаира.
– Мертвы.
– Нет, – послышалось сзади. – Не мертвы.
Аль-Муалим и Альтаир обернулись на голос и увидели призрака.
6
В дверях кабинета, пошатываясь, стоял Малик: раненый, изможденный, перемазанный кровью. Трудно было поверить, что из Масиафа он выезжал в белоснежном одеянии, здоровый и полный сил. Судя по всему, его серьезно ранили в левую руку, и теперь она висела плетью, покрытая толстой коркой почерневшей, запекшейся крови.
Едва Малик сделал несколько шагов, раненое плечо начало кровоточить. Он прихрамывал. Но если его тело было покалечено, то дух не был сломлен. Его глаза пылали гневом и ненавистью к Альтаиру. И ассасину едва хватило сил выдержать этот взгляд.
– По крайней мере, я еще жив, – прорычал Малик.
Его налитые кровью глаза продолжали буравить Альтаира. Малик шумно и резко втянул в себя воздух, оскалив зубы. Они тоже были в крови.
– А твой брат? – спросил Аль-Муалим.
– Убит, – коротко ответил Малик, качнув головой.
На мгновение его взгляд уперся в каменный пол, но сейчас же Малика захлестнуло новой волной гнева, и это придало ему сил. Он вскинул голову, сощурился и дрожащим пальцем указал на Альтаира:
– Из-за тебя.
– Робер вышвырнул меня из зала. – Это оправдание было жалким даже для ушей самого Альтаира. Особенно для его ушей. – Путь назад был отрезан. Я ничего не мог сделать…
– Потому что не желал прислушиваться к моим предостережениям! – хриплым голосом выкрикнул Малик. – Всего случившегося можно было избежать. И мой брат… мой брат сейчас был бы жив. Твоя самонадеянность едва не стоила нам победы.
– Едва? – осторожно переспросил Аль-Муалим.
Успокоившись немного, Малик кивнул. На его губах мелькнула улыбка, адресованная Альтаиру. В библиотеку вошел еще один ассасин с позолоченным подносом, на котором стояла шкатулка.
– Я принес то, что твой любимец не сумел добыть, – сказал Наставнику Малик.
Ему было трудно говорить. Он был очень слаб. Но но ничто не могло помешать ему насладиться победой над Альтаиром.
Ла-Ахаду же казалось, что его привычный мир распадается по кускам. Ассасин поставил поднос на стол Аль-Муалима. Ларец на нем покрывали древние письмена, а сам он будто светился. Внутри наверняка лежало сокровище. Иначе и быть не могло. Сокровище, которое Альтаир не сумел отыскать.
Единственный глаз Аль-Муалима сиял от изумления. Наставник открыл рот и даже высунул кончик языка. Он был зачарован видом ларца и мыслями о его содержимом. И вдруг снаружи послышался шум. Крики. Топот. И… звон оружия.
– Кажется, я вернулся не только с сокровищем, – задумчиво произнес Малик.
В библиотеку ворвался караульный.
– Наставник, на нас напали! – выдохнул он, забыв об этикете. – Робер де Сабле осаждает деревню.
Аль-Муалим очнулся от наваждения, охватившего его при виде шкатулки. Он жаждал встретиться с тамплиером лицом к лицу.
– Значит, де Сабле ищет битвы? Прекрасно. Я не откажу ему в этом удовольствии. Беги и оповести других. Нужно подготовить крепость.
Затем Аль-Муалим повернулся к Альтаиру и, сверкнув глазами, сказал:
– Наш с тобой разговор подождет. Отправляйся в деревню. Уничтожай захватчиков. Гони их вон из нашего дома.
– Будет исполнено, – с облегчением ответил ассасин.
Биться с тамплиерами за деревню было предпочтительнее новых порций унижения. Он опозорился в Иерусалиме. Сейчас судьба давала ему шанс все исправить.
Альтаир выскочил из библиотеки и стремглав понесся вниз. Пересек площадку для упражнений и побежал к главным воротам. Может, гибель в бою избавит его от позора? Если его убьют, будет ли это достойной смертью? Гордой, благородной смертью? Оправданием за ошибки?
Альтаир выхватил из ножен меч. Звуки битвы становились все громче. Он уже видел сражающихся ассасинов и тамплиеров. Они бились на холме у подножия замка. Чуть ниже, напуганные атакой, жители деревни разбегались во все стороны. Склоны холма были усеяны телами убитых.
Откуда ни возьмись на Альтаира с рычанием бросился тамплиер. Ассасин развернулся и, доверившись своим инстинктам, поднял меч, встречая удар христианина. Альтаир широко расставил ноги и будто прирос к земле, а потому натиск тамплиера не сдвинул его с места. Резким движением Альтаир отвел меч противника, используя тяжесть оружия против его владельца. Рука тамплиера дрогнула. Этого мгновения было достаточно, чтобы всадить меч крестоносцу в живот.
Видно, тамплиер рассчитывал на легкую победу, как в случае с деревенскими жителями, которых он убивал по пути сюда. Но он ошибся. Теперь меч торчал из его живота, кровь капала изо рта, а глаза округлились от боли и удивления. Альтаир рванул меч вверх и рассек противнику туловище. Тамплиер упал, и его кишки разметались по пыльной земле.
Никогда еще Альтаир не сражался с такой злобой, вкладывая в удары всю горечь своего иерусалимского поражения. Он бился так, словно кровь врагов могла искупить его вину. К ассасину подскочил второй крестоносец. Альтаир стал его теснить. Тот пытался сопротивляться, мгновенно переходя от наступления к обороне. Вскоре оборона стала отчаянной, и тамплиер заскулил, предчувствуя скорую гибель.
Альтаир сделал обманное движение, перекувырнулся и полоснул христианина по горлу. Хлынула кровь, окрасив одежду тамплиера под цвет креста на груди. Он рухнул сначала на колени, потом упал ничком. А к Альтаиру уже спешил новый противник, высоко подняв меч, лезвие которого ярко блестело на солнце. Альтаир уклонился от удара и вонзил свой меч в спину тамплиеру – оружие прошло насквозь. Тело крестоносца напряглось, а рот раскрылся в беззвучном крике. Альтаир опустил поверженного противника на землю, после чего выдернул меч.