Не закрывай глаза (ЛП) - Дэвис Ли. Страница 59

Она возвращается как раз тогда, когда я заканчиваю вытирать ложку краем верха от пижамы, который, как я замечаю, окровавлен. Должно быть, я разбередила рану, спускаясь по лестнице.

Мне сложно не смотреть на сок, чтобы убедиться, что порошок полностью растворился.

— Это почтальон, — вздыхает она с раздражением. — Пойди и скажи ему, чтобы он ушел.

Я смотрю на нее, не веря своим ушам. Она только что попросила меня поговорить с человеком, который мог бы мне помочь?

— Чего же ты ждешь? ― нетерпеливо спрашивает она.

Я поднимаюсь на ноги. Я рада выполнить приказ. Вот только она следует за мной к двери, прижимая пистолет к моей спине.

— Сделаешь какую-нибудь глупость, и умрешь раньше, чем планировалось, ― шепчет она.

Я сглатываю ком в горле. Я ни на секунду не сомневаюсь в ее угрозе.

Бросаю на нее короткий взгляд и тянусь к дверной ручке.

Трейси отводит пистолет от моей спины и становится за дверью. Теперь она целится мне в голову.

— Доброе утро, миссис Лестер.

Трой смотрит куда угодно, только не на мое лицо, протягивая конверт.

— Сегодня у меня для вас письмо. Простите. Простите за прошлый раз. Я был груб с вами. Вы всегда были добры ко мне.

Я несколько секунд не отвечаю, пытаясь придумать какой-нибудь знак, чтобы дать ему понять, что я в опасности. Я бы хотела, чтобы он посмотрел мне в глаза. Возможно, он увидел бы в них страх, но он смотрит себе под ноги.

Я тянусь за конвертом.

— Все нормально, Трой.

Я бросаю взгляд на конверт. На нем стоит печать лаборатории, из которой я ждала известия.

— Спасибо.

— Правда? Вы прощаете меня? — наконец, он смотрит мне в глаза.

— Прощаю.

Пока мы стоим там, до моих ноздрей доносится запах — металлический запах крови.

Взгляд Трейси прожигает меня насквозь. Она хочет, чтобы я закончила разговор. Я не смотрю на нее. У меня есть идея. Надеюсь, она сработает. Я один раз моргаю, глядя на Троя, а затем намеренно опускаю глаза. Его взгляд следует за моим. Мой план состоит в том, чтобы он посмотрел на мое тело. И он это делает.

— Ребенок появился? Поздравляю, миссис Лестер.

Он делает паузу, и его глаза расширяются. Он увидел то, что я хотела ему показать — мою кровь. Он снова поднимает взгляд, в его глазах немой вопрос.

Я моргаю еще раз.

— Спасибо, Трой. — Машу конвертом. — И спасибо за письмо.

Он смотрит на мою испачканную пижаму и прочищает горло.

— Мне нужно идти.

Парень спешит обратно по тропинке, оглядываясь через плечо. Хорошо. Я вызвала у него подозрение. Впервые в жизни я хочу, чтобы кто-нибудь распустил обо мне сплетни. Все, что ему нужно сказать, это то, что мой ребенок родился, а я дома истекаю кровью. Должно быть, он также видел мои красные, опухшие глаза.

Я уверена, что как только он сообщит эту новость, люди начнут прогуливаться мимо моего дома, движимые любопытством. Шансы, что меня услышат, если я закричу, будут выше, и если Трейси увидит множество людей, снующих мимо, она может дважды подумать, прежде чем стрелять в меня, из страха, что кто-то может услышать выстрел.

Хотя это кажется маловероятным, но среди всех них может найтись добрый человек, который вырвется из толпы ненавистников и придет проведать молодую маму, которая рожала дома и, возможно, одна.

Поскольку Рут не удосужилась прийти и проведать меня целых два дня, теперь я убеждена, что она против меня. Должно быть, она одна из марионеток Трейси. Не поэтому ли она вдруг притворилась доброй ко мне? Было ли это для того, чтобы она могла стать шпионом Трейси? Она ненавидит меня так сильно?

Краем глаза я вижу, как Трейси жестом приказывает мне закрыть дверь.

Как только дверь закрывается, Трейси выхватывает у меня конверт.

— Что это? ― спрашивает она. — О, я знаю, что это такое.

Она засовывает пистолет в задний карман и приказывает мне вернуться на кухню, чтобы закончить завтрак.

Пока я ем, надеясь, что она выпьет сока, она открывает конверт. На ее губах играет улыбка.

— Умница. Ты решила заказать тест в другой лаборатории. Как жаль, что твой муж не сможет узнать, что он отец. Ты, должно быть, была напугана, услышав тогда те результаты. Твой муж был раздавлен. — Она бросает лист на стол. — Должна сказать, мне будет не хватать игр с твоим разумом. Было так весело наблюдать, как ты шарахаешься от своей тени. Наверное, мне придется вернуть арендованный «Ниссан» и избавиться от накладной бороды. О, если ты не догадалась, я украла деньги из твоей сумочки в тот день, когда ты впервые пришла ко мне.

Теперь у Трейси такой отстраненный взгляд, как будто она больше не здесь.

— Ты вытирала гель со своего живота и понятия не имела, что я задумала. Я нанесла на тебя достаточно геля, чтобы занять тебя на какое-то время.

Во мне кипит гнев. Я хочу протянуть руку и задушить ее за все, что она со мной сделала. Если бы я была здесь одна, без ребенка наверху, я бы, наверное, так и сделала.

Закончив есть, я остаюсь сидеть на стуле. Я боюсь оказаться взаперти.

Она берет стакан сока и подносит его к губам.

Я задерживаю дыхание.

«Выпей его!» ― кричу я про себя.

Разочарование обрушивается на меня, когда она снова ставит стакан на стол.

Она что-то подозревает? Может ли она читать мои мысли?

— Чего же ты ждешь? Ты и так пробыла здесь долго. Пора вернуться наверх. Ты больше сюда не вернешься. Даже не проси.

Глава 47

Каждый шаг вверх по лестнице — настоящая пытка. У меня такое чувство, будто на животе расходятся швы, по вискам стекает пот. Я даже не хочу знать, что происходит с моим разрезом. Откуда мне знать, что Трейси правильно провела хирургическую процедуру? Она солгала о том, что она гинеколог. Что, если она еще и солгала о том, что она хирург?

Трейси вынуждает меня продолжать движение, сильнее вжимая ствол пистолета в мою поясницу. У меня возникает искушение встать как вкопанная не потому, что не хочу подчиняться ей, а потому, что мое тело медленно теряет силы двигаться дальше. Я знаю, что до вершины осталось всего несколько шагов, но мне не помешало бы отдохнуть.

Разум умоляет сдаться, но это не вариант. У меня нет желания умирать. Если умру, я даже не хочу думать о том, что она сделает с моим ребенком. Что, если она выместит зло на ней?

Сжимая вспотевшей ладонью перила, я продолжаю путь.

— Чего так долго?

Не могу поверить, что у нее хватает наглости спрашивать меня об этом, ведь она прекрасно знает, какую боль я, должно быть, испытываю. Стискиваю зубы, подавляя желание наброситься на нее.

К тому времени, как мы достигаем вершины лестницы, мое дыхание становится прерывистым, неглубоким, все мое лицо покрыто потом, который теперь капает со лба мне в глаза. Я приваливаюсь к ближайшей стене, задыхаясь.

— У меня нет времени на это.

Трейси машет пистолетом, подкрепляя каждое слово.

— Пошевеливайся. Мне нужно собрать вещи.

От слез и пота у меня щиплет глаза. Я смахиваю их тыльной стороной ладони.

— Ты не можешь забрать моего ребенка. Пожалуйста, не надо.

— Ты настолько тупая, что не можешь воспринимать простую информацию? — Она зажимает переносицу. — Она не твоя. Поняла? У тебя никого нет. Чем раньше ты это поймешь, тем лучше.

— Пожалуйста, позволь мне пойти и покормить ее. В прошлый раз ей не хватило молока. Она плачет.

Трейси мгновение колеблется, затем запускает руку в волосы.

— Ладно. Быстрее.

Она хватает меня за руку и оттаскивает от стены.

Я кричу одновременно с моим ребенком. Трейси игнорирует мою боль. Она толкает меня в сторону детской.

Увидев глаза своего ребенка сквозь щели между столбиками кроватки, я забываю про боль.

Хромаю к кроватке и стою там, не в силах вытащить малышку. Трейси отталкивает меня и делает это за меня.

Я сжимаю зубы и опускаюсь в кресло-качалку рядом с маленьким круглым столиком с радионяней. На детском блоке мигает маленький зеленый индикатор. Родительский блок отсутствует. Я предполагаю, что он у Трейси. Когда я видела его в последний раз, блок лежал в коробке. Единственное, что я достала из коробки — это инструкция по эксплуатации, которую прочитала несколько раз.