Академия 7 (СИ) - Шиленко Сергей. Страница 66

Я замолк, задохнувшись от воспоминаний об Ангелине, резкой болью резанувшим по ещё свежей душевной ране. Но тут Дерп открыл глаза. У меня пронеслось видение, как Дерп пытается съесть одного из малышей, но не успел я и дёрнуться, как чахлая мана-жаба просто срыгнул и снова захрапел.

Лилия рассмеялась. — Пелёнки зачарованы на то, чтобы отпугивать любых животных, даже тупых мана-жаб, — сказала она, явно прочитав моё паническое выражение лица и стараясь успокоить. — Антонина, а ты не собираешься познакомить Ивана с детьми?

Антонина приподняла бровь, глядя на Лилию, а затем с нежностью посмотрела на малышей. — Да, я как раз хотела сделать это, если только ты не опередишь меня.

Учитывая, что Лилия практически вибрировала, переминаясь с ноги на ногу, я был уверен, что она вся в нетерпении.

Однако мне хотелось услышать это именно от Антонины, поэтому посмотрел ей прямо в глаза и улыбнулся. — Кто из них Нон?

Маска спокойствия на лице тёмной эльфийки сменилась более тёплым выражением, и она склонила голову в сторону ребёнка, которого держала Лилия. — Она — Нон, а его, зовут Эрик в честь дедушки, о котором я тебе рассказывала, — и Антонина кивнула на малыша на своих руках. Я растерялся и никак не мог решить, на кого из малышей смотреть в первую очередь, почувствовав, что сердце совершенно растаяло. — Они идеальны, — только и смог сказать. Ещё на корабле, представляя себе эту встречу, придумывал самые ласковые и нежные слова, но теперь они все чудесным образом вылетели у меня из головы. Поставив Дерпа на землю, протянул руки, но остановился, не в силах решить, кого из малышей обнять первым.

Антонина увидев мою растерянность, рассмеялась. Она протянула руку и показала, как правильно нужно держать руки, а затем переложила Эрика в мою левую руку, а Лилия сделала то же самое, устроив Нон на правой. Женщины медленно пошли рядом со мной, а с моего лица не сходила счастливая глупая улыбка.

По правде говоря, малышей было трудно отличить друг от друга, поскольку они были закутаны в шелка. У Нон в волосах было больше чёрных прядей, чем у Эрика, и мне показалось, что подбородок мальчика немного шире. Если не считать крошечных чешуек, они выглядели как обычные пухленькие младенцы, которых встречал в своей жизни.

Вот только они мои. Мои дети! Мои! Дети!

Хотелось кричать, танцевать, прыгать от безмерного счастья, но я шёл предельно осторожно, стараясь не шевелить ни единым мускулом, так как был твёрдо уверен, что стоит только чуть дёрнуться, и они начнут плакать, или, упаси боги, их уроню. Конечно, мне было известно, что дети не настолько хрупкие создания, чтобы бояться даже дышать на них, но проснувшийся родительский инстинкт вопил, что это самый бесценный и драгоценный груз.

Полностью сосредоточившись на малышах и не глядя по сторонам, я всё же ощущал позади себя запах цветов Алисы, слабый аромат шоколада, указывавший на то, что Анна прихватила угощение для себя. Тяжёлый шаг Имри контрастировал с мягкими, быстрыми шагами Маледикт. Юлия просто выскочила в реальность позади Антонины и принялась бесцеремонно обследовать её своими щупальцами. Некоторые из розовых конечностей перебрались на Лилию, но неизвестно, были ли это медицинские манипуляции или просто Юлия пыталась задобрить женщину-кошку.

— Они такие милые! — сказала Анна, стараясь говорить тише. — Какие идеальные малыши!

Алиса с благоговением рассматривала младенцев, выглядывая из-за моего плеча, и, казалось, просто не находила слов. Она подняла руку и осторожно одним пальцем отвела чёрную прядь волос с глаз Нон. Её кончик пощекотал ребенка, и, когда Нон сморщила крошечный носик, мне показалось, что сердце взорвётся от умиления.

Фиби открыла глаза и выгнула шею, чтобы посмотреть на свёрток, который находился чуть ниже её головы, а мгновение спустя высунула язык и лизнула подбородок Эрика. Названная сестрёнка издала трель, а затем повернула ко мне морду, разделяя гордость за малышей.

Фиби осторожно слезла с моих плеч и перебралась на Алису. Полуфея убрала волосы, чтобы дракончик могла устроиться поудобнее и чмокнула её в макушку.

Имри и Маледикт обошли нас, оказавшись впереди, и я впервые увидел, как Имри уменьшилась в размерах, став меньше меня. Оба дракона вдруг оказались чуть более полутора метров ростом, когда подошли поближе, чтобы посмотреть на малышей.

— Ты была права! У него получаются невероятные дети! — с восторгом прошептала Имри Маледикт. Фиолетовая драконица быстро кивнула головой, и бросила на меня такой красноречивый взгляд, от которого по спине забегали мурашки. Глубоко вздохнув, тут же взял себя в руки и улыбнулся ей.

— Скоро. Обещаю. Но сначала ты могла бы вернуться в своё логово и приготовить тот сюрприз, который мы задумали ещё до того, как к нам присоединилась Имри. Имри, может, ты поможешь проследить, чтобы Маледикт сдержала обещание?

В глазах драконов засветились нетерпение, смешанное с предвкушением, а затем Маледикт расправила крылья, и они обе взмыли в небо. Ни одного волоска на головах детей не дрогнуло, хотя меня самого чуть не отбросило ветром назад.

Анна фыркнула: — Полагаю, это явный признак того, что они не забыли, от кого хотят получить следующие кладки яиц. Но не думаешь ли ты, что стоит сейчас сосредоточиться на тех, кто так долго ждал тебя?

— Скажу тебе по секрету, что собираюсь в самое ближайшее затащить Антонину и Лилию в укромное место и не отпускать, пока они не поймут, как сильно я по ним скучал. Спасибо тебе большое за заботу. У них просто нет выбора. Они мои.

Хотя у меня не было возможности напитать своё заявление маной, этого и не требовалось: Лилия издала мурлыкающий стон, а Антонина задрожала от удовольствия. Они не были столь фанатичны в своём поклонении мне, как Алиса, но обе любили, когда подчинял их себе.

— Значит ли это, что нам сейчас нужно будет присмотреть за детьми? — спросила Анна, идя передо мной спиной вперёд и подпрыгивая на носочках от возбуждения. Я моргнул, затем посмотрел на младенцев на своих руках. Ладно, вижу, придётся задуматься о новых осложнениях…

Антонина улыбнулась мне, затем взглянула на Анну: — Пока нет. Как бы я ни жаждала внимания будущего мужа, детей скоро нужно будет накормить и переодеть. После этого они заснут, и мне было бы спокойнее, если бы Нон и Эрик спали в своих кроватках рядом со мной.

На щеках женщины появился румянец, и Лилия воспользовалась этой возможностью, чтобы уколоть её: — Антонина не может сосредоточиться ни на чем, если её малыши не в поле зрения. Ей помогает целая община тёмных эльфов, но она настаивает на том, чтобы всё делать самой.

— По-моему, это правильно, — вмешалась Алиса. Она обошла меня и тепло обняла тёмную эльфийку. — Мы тоже скучали по тебе.

Антонина сжала ладонь полуфеи, а затем снова повернулась ко мне.

Несмотря на поддразнивания Лилии, лицо тёмной эльфийки сияло. Её фигура почти не изменилась, но появились и едва заметные отличия: грудь стала заметно полнее, а в бёдрах прибавился дополнительный объём. Если она и набрала лишний вес после рождения детей, то успела его сбросить ещё до моего возвращения.

Антонина заметила мой тревожный оценивающий взгляд и закатила глаза: — Иван, неужели ты думаешь, что наших целителей и зелий Лилии недостаточно, чтобы вернуть мне здоровье после родов?

— Извини, ничего не могу с собой поделать. В моём старом мире роды были очень опасны. Даже со всеми нашими медицинскими технологиями существовал риск смерти, и на восстановление здоровья могли уйти недели. Всё-таки магия — это очень здорово!

Лилия закатила глаза: — Не говори так, будто тебе было легко… Антонина резко ударила кошку локтем в живот, в результате чего все остальные слова превратились в невнятное мычание.

Мои глаза сузились, взгляд вновь остановился на Антонине. — Что случилось? — настойчиво потребовал я.

Щупальца Юлии возобновили осмотр обеих, как только она поняла намёк Лилии, а некоторые, казалось, погрузились в их тела. Немного успокаивал ободряющий взгляд медсестры.