Прорыв (ЛП) - Кент Кайли. Страница 17

О чем, черт возьми, он думает? Мой брат не собирается причинять мне боль. Я касаюсь губами спины Лиама и легонько кусаю.

― Ой, ты только что укусила меня? ― спрашивает он, поворачивая голову, чтобы посмотреть на меня, на секунду отрывая глаза от Винни и этого проклятого пистолета.

― Да, отпусти меня. Он не собирается стрелять в меня, идиот. А вот тебя он точно пристрелит.

― Алия, я не позволю тебе стоять перед заряженным пистолетом. Ты с ума сошла? ― спрашивает он меня.

― Лия, кто, блядь, этот придурок? ― одновременно говорит Винни.

Я толкаю Лиама и умудряюсь вырваться из его хватки. Обойдя его, я забираю пистолет у брата, который, как я знаю, позволил мне это только потому, что к его телу пристегнуто еще несколько.

― Этот придурок ― Лиам Кинг, новый актив «Рыцарей». Ты не можешь в него стрелять. Отец заплатил миллионы, чтобы заполучить его, Винни.

― Не думаю, что отец обрадуется, когда я расскажу, как нашел этого парня в обнимку с тобой. ― Винни продолжает смотреть на Лиама. ― И что, черт возьми, на тебе надето? Где ты была всю ночь?

― Я ночевала у подруги. И одолжила свитер. Господи, ты теперь тоже полиция моды?

― Ты выглядишь так, будто только что выкатилась из постели. Из мужской постели, ― ворчит Винни.

― Хотела бы я, чтобы это было правдой. К сожалению, нет. Так что не расстраивайся. Можешь продолжать притворяться, что я маленькая невинная девственница, которая ни с кем не трахается, ― говорю я, проходя мимо него и заходя в свою квартиру.

― Я не притворяюсь, Лия. Ты девственница, ― говорит Винни за моей спиной.

Я закатываю глаза. Не то чтобы он это видел.

― Неважно, Винни. Сегодня у меня нет на это времени. У меня полно дел. И я не планирую разбираться с твоими властными замашками.

― Почему ты здесь? И какого хрена ты решил, что можешь трогать мою сестру? ― Я слышу, как Винни набрасывается на Лиама.

― Он здесь, потому что папа хочет, чтобы я нянчилась с ним. И он меня не трогал.

― Я слышал, что ты сказала, Лия. Ты сказала, чтобы он перестал тебя трогать.

― Я драматизировала. Неужели ты думаешь, что я привела бы в свою квартиру парня, который прикасался бы ко мне, если я этого не хочу? ― спрашиваю я Винни.

― Я собираюсь приставить несколько парней к твоей двери, Лия. Ни один мужчина не должен переступать порог этой квартиры.

― О, Боже, убей меня сейчас. ― Я достаю телефон из кармана и звоню отцу.

― Алия, все в порядке? ― отвечает он.

― Было бы лучше, если бы твой сын не находился в моей квартире, угрожая убить твоего любимого игрока, папочка.

― Почему Лиам Кинг в твоей квартире, Алия? ― спрашивает мой отец. Он не отрицает, что мужчина, о котором идет речь, на самом деле его любимый игрок. Любой другой предположил бы, что это Грейсон, но мой папа устроен иначе.

― Он здесь, потому что мы заскочили сюда по дороге, мне нужно было переодеться, прежде чем я отвезу его на каток, где он проведет тренировку для местной молодежной лиги, как не стать разочарованием.

― Хорошо, дай Винни трубку.

Я ухмыляюсь, протягивая телефон брату.

― Папа хочет с тобой поговорить.

Винни хмурится, выхватывая телефон у меня из рук.

― Папа?… Угу… Конечно…

Я не знаю, что говорит ему отец, но мой брат завершает звонок и возвращает мне телефон, а затем идет на кухню и начинает доставать еду.

― Что ты делаешь? ― спрашиваю я его.

― Папа сказал, что я должен остаться, пока он не уберется из твоей квартиры, а я голоден. ― Винни пожимает плечами.

― О, Боже, я меняю замки. Вы просто невероятны. Знаешь что? Я собираюсь поехать в Вегас, выйти замуж и забеременеть, просто чтобы насолить вам всем. ― Глаза Лиама расширяются, а губы начинают подрагивать. ― Не говори этого, ― предупреждаю я его.

― Лия, если бы ты это сделала, я бы прирезал этого ублюдка, а потом помог тебе вырастить ребенка. ― Винни режет помидор. Он делает себе сэндвич… и устраивает беспорядок на моей кухне.

― Не забудь убрать за собой. Я иду в душ. Не убивай его. ― Я показываю на Лиама, обращаясь к Винни.

― Да, ты была права. Папа хочет, чтобы он остался в живых, ― говорит Винни, а потом добавляет: ― Пока.

Я иду по коридору в свою спальню и захлопываю дверь. Каспер поднимает голову со своего места на моей кровати, но потом снова опускает ее и игнорирует меня.

― Отличное приветствие, Каспер. ― Я слегка похлопываю его по спине, направляясь в ванную.

Глава четырнадцатая

Лиам

Не могу сказать, что преподавание хоккея когда-либо было в списке того, чем я хотел заниматься. Я бы не подписался на это дерьмо, если бы не Алия, заставившая меня взяться за это. Хотя должен сказать, что я предпочту застрять на катке с кучей шестилетних детей, которые едва могут держаться на коньках, чем остаться в квартире с ее психованным братом.

Когда Алия ушла в душ, он пошагово объяснил, как убьет меня и будет наслаждаться этим, если я хоть пальцем трону его сестру. Это было наглядно и очень в стиле крестного отца. Наверное, этого должно было хватить, чтобы я перестал думать о ней. Но этого не произошло. Потому что даже когда он объяснял, как будет медленно резать меня, кусочек за кусочком, демонстрируя свою угрозу на помидоре ножом для разделки, у меня в голове крутились мысли о его сестре в душе, голой, мокрой, скользкой. И как бы мы повеселились, если бы я оказался там с ней.

Черт, может, Алия права. Я на пути к саморазрушению. Даже зная, что со мной произойдет, если я прикоснусь к ней, я хочу это сделать. Я хочу прикоснуться к каждому гребаному дюйму ее тела.

Я смотрю туда, где она сидит у края катка. Она одета в джинсы и белый свитер. На руках у нее светло-розовые перчатки, а вокруг шеи намотан такой же шарф. Она полностью укутана с ног до головы, но при этом совершенно очаровательна.

Тренер молодежной лиги дает свисток.

― Собирайтесь, ― зовет он, и дети медленно направляются к тому месту, где мы стоим. К счастью, моя роль здесь заключается исключительно в том, чтобы служить вдохновением. Тренируйте свои навыки, и вы сможете стать мной. Хотя не знаю, почему кто-то хочет, чтобы его дети были похожи на меня. Я в полном дерьме. ― Что вы скажете мистеру Кингу за то, что он провел с нами этот день? ― спрашивает тренер.

― Спасибо, мистер Кинг, ― хором восклицают все.

― Не за что. ― Я киваю, не зная, что еще сказать. Я показал им несколько приемов, и они с трепетом наблюдали, как я качусь по льду, прежде чем забросить шайбу в сетку.

― Ладно, начинайте. И помните: практика, практика, практика, ― напоминает им тренер.

Все дети бегут к выходу, кроме одной маленькой девочки, которая задерживается. Она подходит ко мне и вытягивает шею.

― Мистер Кинг, как вы думаете, девочки тоже могут попасть в НХЛ? ― спрашивает она меня.

Я моргаю, глядя на ребенка, и приседаю, чтобы быть с ней на одном уровне, и ей не приходилось так сильно вытягивать шею.

― Я думаю, что девочки могут делать все, что захотят, милая. И между нами, ты ― лучший игрок в этой команде. ― Я подмигиваю ей, и большая, счастливая, беззубая улыбка растягивается на ее лице.

― Я знаю. Я пыталась им это сказать, но все мальчишки говорят, что я девочка и не должна играть в хоккей.

― Ну, мальчики тупые, ― уверяю я ее. Это не ложь. Мы все действительно чертовски тупые большую часть времени, особенно когда речь идет о девушках.

― Они такие… и еще противные. ― Она смеется. ― Спасибо, мистер Кинг, ― говорит она и убегает к женщине, которая ждет ее у кромки. Должно быть, это мама ребенка ― она также единственная женщина, которая не пялилась на меня всю тренировку.

Я следую за девочкой, уходящей со льда, и наклоняюсь, чтобы подобрать шайбу, которой мы пользовались.

― Алия, у тебя есть маркер? ― спрашиваю я ее. Алия лезет в сумку и достает золотой маркер «Sharpie». Клянусь, эта девушка всегда ко всему готова. Я беру маркер, подписываю шайбу и подхожу к маленькой девочке, которая стоит рядом со своей мамой. ― Как тебя зовут?