Любовь в академии (СИ) - Алфеева Лина. Страница 41

— А что ты хотела от бастарда, которого всю жизнь считали постыдной ошибкой императора? — ненавязчиво хмыкнул Хвостик.

— Ошибкой? Почему? Стоп… — до меня наконец-то дошло. — Норгат незаконнорожденный?

— Почему же. Законный сын любимой наложницы из княжества Инферно, — спокойно пояснил бельчонок и испуганно прижал к голове уши. — Люба, твоя подозрительность меня сейчас сильно обижает.

Ещё бы мне не быть подозрительной! Я только-только перестала думать о Хвостике, как о статуэтке.

— Просто я не привыкла к разумным воплощениям магии, интересующимся политикой.

— Ха! Да едой я в первую очередь интересуюсь. Едой! А рядом с твоим драконом сдохнуть от голода можно.

— Получается, ты тоже заметил, что Норгат часто как-то чересчур спокоен?

— Угу. Примерно как труп.

— Бр! Скажешь тоже. И вообще! Он не мой дракон, — зачем-то уточнила я, хотя могла просто проигнорировать это заявление Хвостика как несущественное.

Бельчонок хитро прищурил янтарные глазки и вкрадчиво произнес:

— Мне продолжать рассказ? Я не только о Норгате информацию собирал. Все, кто интересуются моей хозяйкой, попадают под мое пристальное внимание.

— И даже ректор?

— Желаешь перейти к обсуждению лорда Кхаала?

— Нет. Лучше о Норгате дорасскажи, раз уж начал.

— Как скажешь, Любаш. — Хвостик привстал на задние лапки и с важным видом продолжил. — Император мог жениться только на драконице, но что-то там у них не заладилось. Леди Эране, младшей дочери князя из Инферно, пророчили династический брак, но во время представления ко двору ее заметил император…

Ага. А дальше любовь нечаянно нагрянула, и завидная невеста согласилась довольствоваться статусом фаворитки. И все-таки Хвостик назвал леди Эрану любимой наложницей…

— А что у императора есть и нелюбимые наложницы?

— Люба, ты задаешь совершенно неприличные вопросы, — объявил Хвостик с видом дуэньи, у которой спросили, откуда берутся дети.

— Не неприличные, а практичные.

— Леди Лаара носит статус Сердца дракона. Именно для нее пылает огненный исток императора, любовь к этой леди, как бы это сказать, делает дракона непобедимым правителем.

— И при этом во дворце есть официальная императрица, вынужденная смириться с тем, что сердце императора горит не для нее и все как бы в курсе…

— Ты еще начни ее жалеть. Это страшная женщина, Любаш.

— Да я как бы и не сомневаюсь, — задумчиво пробормотала я.

— Слушай, а тебе не кажется, что ты не тем занимаешься? — Бельчонок с укором постучал лапкой по пачке газет. — Тебе надо адаптироваться к этому миру…

— А я чем по-твоему занимаюсь? Адаптируюсь и поднимаю свою самооценку. Приятно же, что кого-то здесь еще не любят, помимо моей мамы.

— Ы-ы-ык.

Да, золоторыжий помощник был напрочь сражен моей логикой. Я же задумчиво перебирала в памяти информацию, полученную от Хвостика.

— Слушай, а каждый дракон обладает Сердцем? И это я не про орган, если что.

— Поверь, с органом Норгата все в порядке, — предельно смущенно произнес бельчонок.

— Значит, его сердце уже горит? — упорно докапывалась я.

Не то чтобы мне было прямо-таки жутко интересно, просто не стыковалось с той эмоциональной тишиной, которую я временами наблюдала. Или же у Норгата просто был какой-то артефакт? Точнее, его мундир был весь расшит таинственными нечто. Один из них как раз и помог мне справиться с эманацией в нашу первую встречу. Что если Норгат просто как-то глушит свои эмоции, чтобы их не считывали всякие любопытные.

Да, звучало разумно. Только почему-то это разумное объяснение меня не устраивало.

— Тебе пора собираться на магическую прокачку организма.

Рыжехвостый начал тащить у меня из рук газету. Я тут же почувствовала, как живот стянуло в тугой узел. Кажется, мой организм предвидел неприятности и не был готов прокачиваться или повышать свой магический иммунитет.

***

Отыскать нужный зал оказалось несложно. Достаточно было идти на волны уныния и безысходности, которые я ощутила, едва спустилась в подвал. Внешне этот уровень академии ничем не отличался от верхних коридоров, разве что здесь не было окон. Норгат спрогнозировал, что занятие будет неприятным, я соотнесла его слова с откровенно жалким видом адептов своей группы и преувеличенно бодро поинтересовалась:

— Народ, а почему грустим?

— Скоро узнаешь, — удивительно, но в бурчании Майлы больше не было ехидства или злобы. — Не понимаю, зачем нас мучить повышением магического иммунитета, когда у разрушителей и защитников этот предмет только со следующего года.

— Из-за особенностей ваших внутренних источников, — спокойно пояснил появившийся в дверях преподаватель.

В высоком широкоплечем мужчине с сероватой кожей угадывалась кровь демонов пепла.

Я уже начала понемногу различать “нелюдей” этого мира. Жаркий внутренний огонь наделял владельца рыжими волосами, как у феникса Эдмарда, или янтарно-золотистыми глазами, как у инферала Азаарта. А вот расы пепла казались более “блеклыми”: незагарающая, сероватая кожа, волосы с отливом, словно их в самом деле припорошило пеплом. Вот и у стоящего в дверях мужчины шевелюра была серебристой, а еще он выглядел очень молодо, скорее как старшекурсник-практикант, чем солидный преподаватель. 

— Заходим. Не стесняемся. Прогулять или заболеть все равно не получится, — вполне оптимистично объявил он. — И кстати, насчет вашего вопроса о первогодках с других факультетов. Пока они развивают каналы, необходимые для создания сложных и мощных заклинаний, вы прокачаете свои тела, чтобы они смогли противостоять многим природным видам магии. Ага. Вижу неизученную кровь!

Вспышка преподавательского предвкушения заставила меня удивленно осмотреться. Вдруг где-то рядом в самом деле кого-то ранило?

— Люба, это он про тебя, — пояснил Дойл.

Я уже отметила, что возле аудитории он и Майла держались рядом. Остальные ребята ненавязчиво кучковались по трое. Кажется, мое предложение понравилось и прижилось и неофициальные “тройки” начали налаживать отношения. Вот и славно.

— Верно. Адептка Шумская единственная, чей магический иммунитет пока не проявлен.

В серых глазах мужчины блеснуло то самое любопытство, которое сулит объекту внимания огромные проблемы. Чувствовалось, что сегодня меня назначат любимым подопытным кроликом.

Я шагнула в аудиторию.

Ого! А вот и вольер.

Прокачивать природный иммунитет адептам Третьего факультета предлагалось на небольшой арене, вокруг которой стояли парты. Я нашла подписанную своим именем, но успела только повесить сумочку на спинку стула, как в зале появились двое.

И если с главой факультета защитников магистром Ардом я уже была знакома, то его спутника видела впервые. Это был незнакомый высокий маг, любящий золотые артефактные “нашлепки” на одежде. Похожие я видела у Норгата. Значит, нас внезапно посетил разрушитель, и это вызывало желание спрятаться под парту или хотя бы внезапно заболеть.

— Ральт, мы с Эгартом поприсутствуем немного на твоей практике, — безо всяких предисловий объявил главный защитник академии.

Магистр Ард даже не просил разрешения у более молодого преподавателя, а поставил его перед фактом. Я почувствовала, как Ральт сначала растерялся, а потом спокойно произнес:

— Не помню, чтобы ректор упоминал об открытом уроке.

— Ты прав. Приказа провести открытую тренировку не было, — нехотя признал тот, кого магистр Ард назвал Эгартом. — Сочти наше появление дружеской просьбой. Мне и коллеге очень интересен новый набор.

Вот и занимались бы своими группами! К нам-то чего лезть?

Мне пришлось стиснуть зубы, чтобы не ляпнуть это вслух.  Вся надежда была на Ральта, предельно хилая, учитывая его эмоциональный фон и искреннее восхищение магистрами. Наш наставник понимал, что не должен допускать этих двоих на занятие, но все равно кивнул:

— Думаю, мы можем сделать для вас небольшое исключение.