Любовь в академии (СИ) - Алфеева Лина. Страница 51

Смена декорации произошла мгновенно. Только что я видела тренировочный полигон, расположенный возле входа в академию, как обнаружила, что сижу на траве, а меня окружают непролазные заросли огненных кустов, три встревоженных парня и одна очень злая белка.

— Да мне фиолетово, кто из вас дубин неотесанных траванул мою Любашу! Вы. Её. Не. Защитили-и-и!..

Голос хвостика сорвался на ультразвук, потому что прямо в него полетела ледяная руна, но не добравшись до цели вдруг взорвалась золотыми искрами.

— Мамочки, это нормально? — испуганно прошептала я, начав подмечать новые детали.

Огненные кусты оказались не чем иным, как аккуратным магическим барьером, окруживших меня и парней, зато внутри него ничего аккуратного не наблюдалось — земля в глубоких рытвинах, одежда адептов потрепана, а у Норгата на груди был выжжен знак вечного пламени, такого что затушить можно исключительно магическим дождиком. И вот эту руну Норгат поймал собой.

— Мамочка… — еще раз прошептала я.

— Мама тебе не поможет, — с убийственной прямотой объявил Норгат.

Жалость к дракону тут же сдохла, вместо нее в моей груди вспыхнули совсем другие эмоции, породившие еще одну руну.

— Да когда же это кончится! — взвыл Хвостик.

— А сколько это уже продолжается? — осторожно уточнила я, вцепившись в полыхнувший огнем знак.

Руки тут же обожгло жаром, не до ожогов, но с намеком, что абсолютного иммунитета у меня к этой разновидности огня нет.

— Любовь моя… — мягко произнес Эдмард, но, попав под прицел злобных взглядов парней и моего недовольного, уточнил, — Шумская, ты впала в транс, пробудивший твой внутренний источник силы. И… Эм…

Феникс настороженно посмотрел на созданный мною символ, словно прикидывая, стоит ли от него отойти.

— Бросай уже, — скомандовал Норгат.

Я отпихнула руну от себя, но вместо того, чтобы взорваться подобно правильному боевому заклинанию, она вдруг рассыпалась золотыми искрами.

— Палево… — печально вынес вердикт Хвостик.

— Не получилось. Да? — правильно перевела я.

— Почему же… В какой-то степени у тебя все очень даже неплохо, — принялся утешать меня Азаарт. — Когда я впервые перешел на самонаводящиеся руны, у меня активировались пять из десяти, а у тебя всего шесть холостых из двух десятков.

— Но все они развалились, как эта, — многозначительно уточнил Норгат. — Кстати, пока помню. Сок пила сама?

— Эм… Да. Он же безвредный. Вы же его тоже раньше пили. Эй!..

Мой крик оборвался на высокой ноте, потому что дракон вдруг резко развернулся и впечатал кулак в челюсть Азаарта. Крупного инферала подбросило в воздух, но вместо того, чтобы шлепнуться на землю, демон полыхнул алым и перенесся ко мне, упал на колено, схватил за руки и проникновенно зачастил:

— Люба, я же как лучше хотел. Ты сама говорила, как тяжко тебе дается каллиграфия.

И тут  я осознала, кто именно обеспечил мне “взрыв мозга”.

— Что ты мне подлил?.. — взбешенной змеюкой прошипела я.

— Зелье памяти, — с видом приговоренного к казни выдавил из себя признание Азаарт.

Я уже поднялась с земли, чтобы вести разговор с демоном на равных, после такого признания пошатнулась и шлепнулась бы обратно на траву, если бы так удачно не прислонилась к чему-то твердому, но очень заботливому.

— Спасибо, я стою, — попыталась отпихнуть от себя Норгата я.

— Пожалуйста, стой, — невозмутимо произнес он.

— А мы тут зелье памяти обсуждали, — напомнил ворчливо Эдмард.

— А что его обсуждать? Азаарт в самом деле хотел помочь, но сделал это тупо. Золотой огонь уникален и не сочетается с магическими стимуляторами.

Норгат анализировал произошедшее так спокойно, словно это не он двинул Азаарту несколько минут назад.

— Как это не сочетается? В столовой же многая еда магическая, — опешила я, осознавая, что вляпаться могла не в сок, а, например, в с виду безвредную кашу.

— Не путай еду и зелья. Еда тебе разве что выносливость поднимет да убитые тренировкой мышцы восстановит, а зелья уже иной направленности. “Зелье памяти” наши пьют перед сложными теоретическими экзаменами, но только если уже сдали боевку…

— Одно лечит, другое калечит? — догадалась я.

Нужно было давно отойти от Норгата, противная слабость в коленях прошла, но я продолжала прислоняться к дракону.

Хорошо же стоим.

— Вроде того, — кисло улыбнулся Эдмард. — Поэтому многие стараются сдать боевые зачеты пораньше и просят перенести до теоретических экзаменов, а преподаватели очень неохотно на это соглашаются.

— Получается, пользоваться такими зельями не запрещено? — искренне удивилась я.

— Запрещенным в нашей магической лавке не торгуют, — многозначительно поведал Эдмард.

Ясно, достать запрещенное тоже можно, если знаешь, к кому обратиться.

— Даже не думай, — тихо шепнул мне на ухо Норгат.

— Не думаю. Думалка сломалась, — тихо фыркнула я, хотя на самом деле чувствовала себя намного лучше.

Руническая дискотека в моей голове завершилась, по-хорошему следовало подвести итоги случившегося и разобраться, к чему оно может привести.

Ребята увидели мой золотой огонь, но пока не торопились задавать вопросы. Возможно, эта троица обменялась впечатлениями, пока я была в отключке. Понять бы, какие выводы они при этом сделали.

То, что ребята не станут дальше выяснять отношения, я уже и так знала. Чуйка эмпата помогла мне считать эмоции парней. Ни Норгат, ни Эдмард не злились на инферала и не собирались закатывать его в пепел. С этой задачей прекрасно справлялся сам Азаарт, от него исходили такие волны сожаления и раскаяния, что я не выдержала:

— Хочешь искупить вину? Спроси меня как.

— Люба, да я ради тебя все, что скажешь…

— Все не нужно. А вот услуга мне не помешает.

— А какая? — тут же уточнил Эдмард. — Я как твой куратор должен знать.

— Без понятия. Это я на будущее. И, кстати, о грядущем и внезапном. Какие ожидать последствия от сегодняшних “рунических танцев” в моей голове?

Эдмард насупился и выдал:

— Если Норгат еще немного тебя пообнимает, то зарядится так, что морда от удовольствия треснет.

Ничего себе заявка! Сколько же я пропустила?

Я отскочила от дракона, обернулась и наткнулась на его насмешливый взгляд:

— Ты эманировала, когда швырялась рунами в беспамятстве.

Я вопросительно посмотрела на Хвостика, и он печально разве лапками, дескать “да, хотел, старался, но, увы, не смог”.

Очень интересно.

Я обхватила себя руками, подумала и начала создавать полупрозрачную руну. Она прорисовывалась медленно, словно я водила по воздуху лазерным стилусом, когда же последний завиток был на месте, я вопросительно посмотрела на Норгата.

— Все правильно. А теперь отпусти.

— Эм… Я не уверен, — осторожно начал Азаарт.

— Лучше бы ты сомневался, когда ей зелье свое подливал!— взвился бельчонок.

И сразу стало ясно, что у моего помощника на инферала большой зуб и кусать, грызть и питаться за счёт Азаарта теперь станут при каждой возможности.

— Хвостик, я понимаю, что ты очень зол…

— Даже не проси, Любаша, это вопрос принципа, — бельчонок важно вздёрнул нос. — Следи за руной…

Я подняла взгляд на знак Льда, висящий чуть выше моей головы. Из прозрачного он становился голубее, ярче и  начинал мерцать перламутром.

— Как красиво…

— Отпускай давай, — поторопил Эдмард, ненавязчиво отступая с траектории полета руны.

И я оттолкнула ее от себя, пытаясь понять, что за знак нарисовала, но он лишь дернулся, набряк и лопнул, рассыпавшись золотыми искрами.

В нашем огненном убежище стало тихо.

— А что вы хотели от девочки? — возмутился Хвостик. — Она только-только создание рун освоила. Другие их ещё до сих пор на листиках корябают. А Любаша у меня талант, акселерат!

Норгат присел рядом с ним и тихо произнес:

— Ты же понимаешь, что проблема не в этом.

— А я не понимаю, почему эта белка что-то понимает, — буркнул Азаарт, не осознавая, что ему уже выдали черную метку и как бы не стоит усугублять ситуацию.