Лес удовольствий на троих (СИ) - Бэк Татьяна. Страница 8

Блондин опустился рядом со мной и аккуратно провёл пальцем от ключицы вверх по шее, словно изучая меня и желая доставить удовольствие. А в следующий миг он уже прикоснулся губами к моим неумело, но безумно нежно. Я открылась ему навстречу, позволяя его языку скользнуть в мой рот. В этом поцелуе не было обжигающей страсти, борьбы и безудержного желания, но от этого было не менее приятно, скорее наоборот: можно было полностью насладиться ощущениями, медленно и вдумчиво их дегустировать.

«Что со мной происходит? То, что я делаю, неправильно, как минимум! Словно меня подменили или накачали возбудителем!» А жар в теле усиливался, заставляя сильнее прижиматься к Урду, ласкать его крепкие плечи, расстёгивать хитрые петли и пуговицы. Густая трава тёрлась о кожу, ласкала внутреннюю поверхность бёдер, словно живая.

Я с огромным трудом заставила себя оторваться от недо-эльфа. Тот рефлекторно потянулся ко мне, но пришлось упереться ладонью в его грудь, останавливая. Вулфи хмыкнул вновь, но на этот раз в этом звуке слышалась искренняя радость.

— Что-то не так? — голос Урда был запыхавшимся, будто не целовался, а марафон бежал.

— Всё слишком хорошо, и это меня пугает. В обычной жизни не набрасываюсь на мужчин, тем более не делаю этого в присутствии других…кхм…лиц. Может, ты сможешь объяснить, почему вдруг стала нимфоманкой в этом мире?

Блондин как-то загрустил, а вездесущий Охотник уже сидел рядом, даже голову рукой подпёр, а на лице искренняя заинтересованность — готов слушать. Надо ли говорить, что при этом он был абсолютно голый. Так, что-то мне надоела эта массовая нагота, пришла пора принять меры. Попробуем, как там мои магические способности. Я щёлкнула пальцами (ну не умею пока правильно колдовать, меня и не учил никто) и на Вулфи появились вполне приличные трусы боксеры, отлично подчеркнувшие все достоинства. Только с расцветкой погорячилась: алые маки на кислотно-зелёном фоне — даже глаза заслезились от такой красоты.

— Ох, хтонический звездец! Это что такое? — мужчина оторопело потрогал ткань, оттянул резинку и отпустил, за что сразу получил от неё смачный шлепок. — Эта одежда ещё и дерётся!

Но мне было не до его капризов. Недо-эльф уже доставал из сумки что-то знакомое…Моя одежда! Наконец-то!

— Прости, Избранная, совсем забыл передать этот дар от книги-портала. Надеюсь, теперь ты счастлива?

— Конечно! — мне даже было всё равно, что он вновь обращается ко мне этим нелепым титулом. — Мне надо переодеться. Отвернитесь! Оба…

Глупейшая ситуация, эти двое видели меня уже не просто голой, но и в весьма недвусмысленных позах. А вот одеваться при них мне вдруг стало как-то стыдно и неудобно. Пока мужчины делали вид, что любуются прекрасными пейзажами, натянула любимые вещи.

— Готово, можете поворачиваться! — я стояла, выпятив грудь и отставив ножку в сторону, словно модель с рекламного щита. — Ну как?

— Голая ты была лучше! — Вульфи.

— Может, вернуть мой плащ? — Урд.

— Мэээээээ! — напомнил о себе Яшка. Но что с него взять? Козёл!

Неблагодарные! Будто они что-то понимают в женской моде.

— Ладно, если последователи Александра Васильева вынесли свой модный приговор, может, послушаем, что нам желает рассказать гражданин потомок Первых?

Глава 11. Мир Леса

Мир Леса.

Рядом с солнечной Санни я оживал и отогревался, забывая, что смертельно болен. Её свет, энергия и страсть напитывали меня силами, которых оставалось слишком мало. Большую часть я потратил на то, чтобы привести девчонку сюда. И не прогадал: она оказалась истинной Избранной. Магическая мощь, которые она впитывала словно губка, поражали. Ей почти удалось вызвать дождь, о котором я так давно мечтал. Моё иссохшее тело требовало живительной влаги. А затем она перенесла сквозь пространства Междумирья живое существо, причём так аккуратно и бережно, что оно осталось в живых, хотя, скорее всего, повредилось умом, иначе как объяснить его постоянные мерзкие вопли.

Если ей удалось это, значит, возможно, что она сможет доставить сюда проклявшую меня Хтонь и заставит негодницу снять чары скверны.

У Саши был один существенный для женщины минус: она слишком умна и догадлива. А ведь я сделал всё, чтобы она отбросила свою тягу к анализу, копанию и построению логических цепочек — разбрызгивал вокруг неё такое количество феромонов, что можно растопить айсберг или вскружить голову самой неприступной из воинствующих саламандр, давших обет безбрачия; окружил её лучшими из своих сыновей; даже вернул её ужасную одежду, которую она так любит.

Когда она начала целовать Урда, я потянулся к ней всем своим естеством, лаская разгорячённое тело прохладным ветром, прикасаясь к нежной коже травинками, выделяющими дурманящий сок. Через своего служителя я познал бы любовь Избранной, что позволило бы оттянуть мою неминуемую кончину, но вдруг она резко остановилась, удивив всех присутствующих: меня, самого Урда, Охотника и немыслимое животное сосредоточенно пожиравшего растительность вокруг.

Что-то не так? — взволнованно поинтересовался потомок Первых.

— Всё слишком хорошо, и это меня пугает. В обычной жизни не набрасываюсь на мужчин, тем более не делаю этого в присутствии других…кхм…лиц. Может, ты сможешь объяснить, почему я вдруг стала нимфоманкой в этом мире?

Неужели она почувствовала и моё присутствие?

Избранная учится слишком быстро: она или спасёт, или уничтожит меня, второе более вероятно, особенно после того, что расскажет ей мой служитель.

Глава 12. Урд

Я не мог объяснить, что со мной происходит. Всё, что было важным и незыблемым, вдруг показалось далёким и чуждым. Целуя Избранную, позабыл о своей миссии, чего раньше со мной не бывало, даже во сне. Когда она меня отстранила, то не сразу удалось понять, где я и что происходит. Хотелось вновь ощутить вкус её губ, испытать головокружительный полёт. Да я был готов сложить оду, посвящённую этому поцелую.

Но Саша была непреклонна, даже рукой мне в грудь упёрлась, не давая приблизиться вновь, хотя её глаза светились желанием и нежностью.

— А теперь расскажи мне, почему я веду себя как нимфоманка в этом мире?

Я не мог не ответить на её вопрос, но следовала взвешенно и аккуратно выбирать, что можно говорить, а что — нет. Наверное, Лес призвал меня в качестве служителя Избранной за мои ораторские способности и стихотворный дар. Мне, как никому другому, удавалось плести тонкую ажурную ткань повествования, переплетая слова, нанизывая кончиком пера священной птицы Рух.

— Урд, ты меня слышал?

Девушка лишь легонько дотронулась до моего плеча, а кожу словно огнём опалило.

— Прости, Избранная, я задумался.

Надо же, даже не заметил, когда она успела наколдовать нелепую одежду Охотнику. Теперь тот сидел с насупленным видом и всё пытался стянуть странные очень короткие подштанники. Этим животным привычней обходиться совсем без одежды, чем облачиться в что-либо, доставляющее неудобство.

— Итак, ты хотела узнать, с чем связано повышение твоего либидо и сексуальной активности в этом мире?

Она кивнула с насмешливой улыбкой. Кажется, я зря выбрал менторский тон повествования.

— Лес хочет помочь тебе раскрыть свой потенциал, убрать все ограничения и рамки, которыми сама себя сдерживаешь.

— И каким же образом он это делает, хотелось бы знать?

Я был уверен, что мой ответ о феромонах, которыми Лес напитал её тело, точно не понравятся взбалмошной девчонке. Но как ей объяснить, что без этого не получилось бы пробудить её магические способности и повысить желание продолжения рода. Думаю, про то, что лишь дитя Избранной сможет вернуть возможность деторождения нашим женщинам, ей лучше не знать. Ведь не сказать всей правды — не значит соврать?

— Это магия, Саша! — лаконично ответил я. Порой лучше сообщить меньше информации.

— Ты что-то темнишь! Но пока сделаю вид, что поверила.