Заноза для хирурга (СИ) - Варшевская Анна. Страница 42

Никита застывает, а потом вдруг опускает голову и начинает смеяться. Смотрю на мужчину, пытаясь сохранить на лице сердитое выражение, но спустя пару секунд не выдерживаю и присоединяюсь к его смеху. Атмосфера вокруг как-то преображается, рассеивается напряжение, и мне становится так легко с ним, как давно уже не было.

– О, господи, ну почему именно рядом с тобой, женщиной, по которой я схожу с ума, со мной случается такое… – он, наконец, успокаивается и утыкается лбом в сложенные руки. – Более унизительную ситуацию представить себе невозможно, – выдыхает обречённо.

– Да ладно тебе, подумаешь, ерунда какая. Нашёл, из-за чего переживать, – отмахиваюсь, даже не обращая внимания на первую часть сказанной им фразы – настолько естественно она прозвучала. Цепляю пинцетом ватный шарик, пропитываю его йодом и возвращаюсь обратно.

– Что ты… Ау-ш-ш-ш, – шипит, втягивая в себя воздух, когда начинаю обрабатывать проколы на коже. – Аня, ну йод-то зачем?

– Затем, что йод разрушит острые остатки колючек, если они остались под кожей, и не позволит ранкам сильно воспалиться, – отвечаю на автомате. – И вообще, бабушка мне всегда занозки йодом мазала. Так, похоже, бесполезно тут каждую точку прижигать, – бормочу и просто мажу всю поверхность кожи.

– Ты хирург, а не бабушка из деревни!.. – мужчина дёргается. – Ай! Щиплет!

– Терпи. Ты врач или кто, в конце концов? – заканчиваю обработку.

– Что, врачам не может быть больно? – Никита морщится. – Хоть бы подула... – ворчит жалобно.

– Я хирург, а не бабушка из деревни, – повторяю его же фразу и выбрасываю использованную вату. – Всё, я закончила, можешь вставать. Вон чистые штаны лежат, – киваю на бикс с хирургическими костюмами и отворачиваюсь, давая ему возможность одеться. Убираю за собой со стола, снимаю и выбрасываю перчатки.

– Аня, – поворачиваюсь на голос уже одетого мужчины, вопросительно смотрю на него, а он, вдохнув, как перед прыжком в воду, вдруг выпаливает: – Поужинай со мной?

Замираю на секунду, а потом поднимаю брови:

– Другого времени для приглашения ты, конечно, выбрать не мог? – смотрю на его бёдра и, не удержавшись, хмыкаю. – Будем ходить и стоя есть хот-доги? Тебе ещё несколько дней сидеть некомфортно будет.

– Захочешь – походим, захочешь – посидим, я найду какой-нибудь ресторан с мягкими подушками, – он улыбается, но глаза серьёзные и… умоляющие. – Пожалуйста? – неуверенно делает шаг и осторожно прикасается к моему плечу. – Мне очень нужно поговорить с тобой. Сказать кое-что.

Я задумываюсь, глядя на мужчину. Дать ему шанс… ну, хотя бы извиниться? Как там Герман его спрашивал, просил ли он у меня прощения?

– Хорошо, – наконец, говорю, не отводя от Никиты взгляд, и вижу облегчение, проступающее на его лице.

– Завтра? – он как будто торопится, чтобы не дать мне шанса отказаться и сбежать.

– Завтра, – киваю в ответ.

Мне дарят такую сияющую улыбку, что я на мгновение забываю, как дышать.

– Спасибо! – мужчина смотрит так, что становится неловко.

– Всегда пожалуйста, – отвечаю рассеянно, прохожу к двери и открываю замок.

– Ань, – окликает меня Никита, пока я ещё не вышла из процедурной, – можно спросить? Ты ведь сразу не поверила, когда майор сказал про Веру и про меня.

– Это не вопрос, – не знаю, что ещё ответить.

Да, мне даже в голову не пришло, что он мог что-то сделать Вере, и про отношения тоже… Пока размышляю о своём, меня вдруг ловят в объятия, крепко целуют в губы.

– Спасибо, – горячий шёпот в ухо, и хирург, широко улыбаясь, тут же быстро отскакивает на несколько шагов.

– Ты… ты… – смотрю на него круглыми глазами.

– Не хочу ещё одну пощёчину, – он касается щеки, по которой ему прилетело в прошлый раз. – Я и так своё сегодня уже получил.

Фыркаю и выхожу из кабинета, правда, на секунду меня ведёт. Колени почему-то слабые, и в животе дрожит. Делаю глубокий вдох и, встряхнувшись, пытаюсь сосредоточиться на работе.

На следующий день вечером открываю на звонок в дверь. Никита явно нервничает, стоит, засунув руки в карманы.

– Я не стал приносить цветы, – говорит торопливо, – ну, из-за кота.

– Хорошо, – улыбаюсь ему, меня это совершенно не напрягает. Букетов и так полно, ещё не все завяли. – Зайди, подожди меня минуту.

Мужчина нерешительно перешагивает через порог, но тут же присаживается на корточки, потому что к нему подходит потереться Дарси. Чешет ему обеими руками за ушами, кот в ответ мурлыкает.

– Я соскучился по тебе, толстяк, – говорит тихо, поднимает на меня взгляд. – Чем ты его кормишь? Это он на паштетах так отъелся?

– Не знаю, чем он питался, пока меня не было, – фыркаю, обуваясь, – но еды ему явно хватало.

– Надо выяснить, – Никита поднимается, смотрит на кота задумчиво, – а то Беню нужно откармливать, мелкий как блоха.

– Беню?

– Бингли.

– Ты серьёзно его так назвал? – улыбаюсь. – Какой он? И откуда взялся?

– Рыжее полубританское недоразумение, которое спряталось на колесе моей машины, – хмыкает мужчина и протягивает мне руку. – Пойдём?

– Как ты себя чувствуешь? – кошусь вниз, на пострадавшее в столкновении с кактусом бедро.

– Как идиот, – бурчит смущённо.

– Это понятно, – не могу удержаться от смеха. – Но ты ведь не за рулём?

– Нет, такси вызвал.

Мы довольно быстро доезжаем до ресторана. Атмосфера в помещении расслабленная, играет тихая музыка, людей немного, а нас ещё и отводят к столику за перегородкой. Практически полное уединение.

Усаживаюсь и просматриваю меню. Хочется есть, так что заказываю и салат, и даже мясо с гарниром. Никита поглядывает на меня немного удивлённо. Когда официант, приняв заказ, уходит, говорю, словно извиняясь:

– За последние пару недель немного изменились привычки в еде. В отпуске питалась по-другому.

Он на секунду меняется в лице, но тут же слегка улыбается.

– Ты… расскажешь, где ты была?

– Может быть, чуть позже, – наклоняю голову, внимательно глядя на него. – Ты сказал, что тебе нужно поговорить со мной.

– Да, – мужчина кивает и опускает глаза.

Я не пытаюсь его поторопить. Нам приносят напитки, наливают вино. Подношу бокал к носу, вдыхаю аромат, но тут же отставляю. Пить не хочется. Наконец, официант уходит.

– Аня, сначала я хочу рассказать тебе кое-что, – начинает Никита. – Ты, наверное, в курсе, что я был женат?

– Я слышала, – киваю, решив не упоминать, что говорила мне об этом Маргарита.

– Мы с Элиной учились вместе ещё в школе, а поженились, когда я закончил интернатуру, – вздыхает мужчина и откидывается на спинку дивана. – Не буду утомлять тебя подробностями, знаешь, эта тема вообще не способствует откровениям. Я долгое время пытался выбросить из памяти всё, что было связано с… моей семьёй. У меня были способности, плюс везло с учителями, и в профессии я достиг многого значительно быстрее, чем большинство моих коллег. Элина лингвист, она вместе со мной уехала за границу, когда меня пригласили работать в одной клинике… неважно.

Нас прерывает официант, принёсший заказанные блюда.

– Поешь, ты голодная, – он кивает на мою тарелку.

– Я хочу послушать тебя, – качаю головой.

– Спустя почти год после нашего переезда Элина забеременела, – говорит Никита резко, и я вздрагиваю. – Я… был счастлив. До этого у нас долгое время ничего не получалось. Всё было в порядке, родился мальчик.

– У тебя есть сын? – не выдерживаю, потому что мужчина опять останавливается.

Он вздыхает и продолжает:

– Косте исполнилось четыре, когда Элина призналась мне, что он не мой.

Глава 26

– О, господи, – меня начинает подташнивать. – И… что ты сделал?

– Аня, – он поднимает на меня взгляд, – я с самого начала знал, что Костя – не мой сын.

– Что?! – смотрю на него расширенными глазами.

Так вообще бывает?

– Для этого даже медицинское образование не нужно, – Никита печально усмехается. – Хотя врачу, конечно, заметить проще. Не все задумываются. У меня первая группа крови, у неё четвёртая.