Измена. Цена ошибки (СИ) - Рейне Мила. Страница 21

- Что за бред! – восклицает Маша. – Извини. Не хотела обидеть. Ты меня прости, но разве твоя мама образец счастливой семейной жизни? У нее же мужчины нет. Алиса, все, что происходит между мужем и женой – это их личный маленький мир. И там они творят все, что хотят. Изучают желания друг друга, узнают, что для кого приемлемо, а что нет. Это полное доверие друг другу.

- И если Ярослав хочет тебя не в спальне, ты ему позволяешь… - смотрю на подругу и не моргаю.

- У нас в квартире не осталось уже мест, где бы мы ни занимались любовью. И в машине было, и в лесу, когда на природу ездили, и ночью на пустом диком пляже, на его рабочем столе… Да много где. Когда нас страсть накрывает, мы оторваться друг от друга не можем. Ярослав дуреет от счастья, когда я отвечаю ему взаимностью. Он с работы домой летит пулей, потому что знает, что я ему безумно рада. А когда я ему демонстрирую эротическое белье, у него глаза загораются. Он в такие моменты с диким рычанием на меня набрасывается, - хохочет Маша. – Ярик изучил все, что мне нравится, а я в курсе того, как доставить удовольствие ему. Мы просто живем и наслаждаемся друг другом.

- Думаешь, если бы я вела себя, как ты… Артём бы не ушел к другой? – спрашиваю, чувствуя тяжелый груз на сердце.

- Я думаю, если бы ему было плевать на тебя, он бы уже нашел себе другую жену и жил счастливо. Он ведь успешный бизнесмен, занимается спортом, не пьет, слабых не обижает, детским домам помогает, не жадный, с виду нормальный мужик, я бы даже не подумала, что он предаст тебя. А одиноких женщин вокруг много, он уже бы мог выбрать себе любую. Но он после вашего развода впал в дикую депрессию. Ни с кем не общался, стал одичалым. Он ведь на работу забил. Ярослав тянул и свой бизнес, и его. Мой муж вымотался, устал. Ярик тогда с ним даже подрался, пытался в чувство привести этого упертого барана. Ну и Артёма бросило в другую крайность. Он стал работать, как робот. Без перерывов и отдыха. Как будто хотел сдохнуть от усталости на работе. Все сотрудники от него шарахались. Злющий был, как черт. Его кидало из крайности в крайность. А потом ты вернулась в город. Он приехал к нам домой, сказал, что видел тебя беременную с новым мужем. Я его таким разбитым никогда еще не видела. Он понял, что потерял тебя навсегда. А знаешь, как он обрадовался, когда ты ему позвонила и сказала, что хочешь с ним поговорить? Он прилетел к нам с Яриком такой счастливый. Светился, как новогодняя гирлянда. Сказал, что вечером поедет к тебе. Он очень хотел провести с тобой время. Он соскучился по тебе. Ну, а тут этот Пашка…

У меня снова слезы текут по щекам.

- Алиса, я не знаю, что было бы, если бы ты иначе вела себя в постели. У меня нет ответа на этот вопрос. Но вспомни, как вы с Артёмом познакомились. Он ведь в то время один был, занимался бизнесом. В его жизни не мелькали женщины, он не бегал за юбками. Мы с Ярославом называли его волком-одиночкой. Первая девушка, с которой он начал серьезные отношения, и которую он привел в свою семью – это ты. Ты ушла из его жизни, и он снова стал одиноким волком. Все, что я могу тебе посоветовать… Тебе нужно все свои страхи обсудить с психологом. Я уверена, специалист поможет тебе понять, что секс с любимым мужем – это нормальное явление. Или ты теперь меня считаешь развратной девкой?

- Что ты! Нет! – вскрикиваю я и хватаю Машу за руку. – Ты добрая и светлая. И я тебя очень люблю.

- Если представить, что я оставлю Ярика без «сладенького», да он, наверное, тоже через какое-то время начнет коситься на запретное. Эх, Алиса… Алиса. Почему ты со мной раньше на эту тему не говорила? Я-то думала, что у вас с Артёмом все хорошо… А оказалось, что не совсем…

- Я не знаю, как это объяснить… Мне было стыдно общаться на такие темы. Я чувствовала себя будто извалявшейся в грязи. Мы же с детства получаем инструкцию, как жить. Убить, украсть – это плохо, а учиться, развиваться – это хорошо. А мне с детства говорили, что секс – это плохо, это грязь. Мама всех моих подруг называла шлюхами и проститутками, запрещала мне общаться с девчонками, потому что они носили короткие юбки. Наверное, если бы я не влюбилась в Артёма и не выскочила бы за него замуж, несмотря на вопли мамы, то она бы выдала меня за Пашку. Даже представить страшно, какая бы у меня жизнь была. Он бы меня бил, а мать бы говорила мне, чтоб я должна молча терпеть и слушаться мужа, – я закрываю лицо ладонями.

- Представляю, в каком шоке сейчас твоя мама и ее подруга. Павлика по телевизору показывают, говорят о том, что он напал на человека. Наверное, твоя мама рада, что ты не связала свою жизнь с ним, - предполагает Маша.

- Скорее всего, мама и тетя Тамара боятся, что теперь о них будут говорить соседи. Не удивлюсь, если мама продаст квартиру и переедет куда-нибудь, где новые соседи ничего не будут о ней знать, - вздыхаю я.

Мой телефон начинает вибрировать. На экране высвечивается имя лечащего врача Артёма. Я хватаю телефон в руку.

- Да? – сглатываю вязкую слюну.

- Алиса Викторовна, я звоню вам по поводу Артёма Алексеевича.

У меня сердце замирает на миг. Кровь стучит в висках. Я до дрожи боюсь услышать плохие новости.

Глава 22

- Завтра мы переведем Артёма Алексеевича в палату, я сейчас вам продиктую список необходимых вещей, которые потребуются вашему мужу. Привезите сегодня и оставьте медсестре, - готовит мне доктор.

- Артёма можно будет навестить завтра? – спрашиваю я.

- Да, в часы приема можете приехать.

Я осторожно встаю с кресла и захожу в спальню. Беру со стола блокнот и ручку. Записываю список вещей и необходимых лекарств. Узнаю о самочувствии Орлова, а потом прощаюсь с доктором.

- Я сейчас отправлю этот список Ярику, он все соберет и отвезет в больницу, - говорит Маша.

- Спасибо, - киваю ей.

С трудом дожидаюсь следующий день. Мы с Машей вместе едем в больницу к Артёму. За рулем машины Илья Борисович. Крупный лысый мужчина. Он напоминает мне терминатора, который способен одной рукой придушить всех моих обидчиков. У него всегда непроницаемая маска на лице.

Мы с Машей идем по коридору больницы. Мимо проходят врачи и пациенты. У нас на ногах бахилы, на плечи накинуты белые халаты. Илья Борисович останавливается в коридоре отделения, сосредоточенно наблюдает за периметром.

Мы с Макаровой узнаем у медсестры, в какую палату перевели Орлова. Девушка подсказывает, где найти нужную дверь.

Я замираю около палаты. Меня трясет. Не понимаю, почему волнуюсь. Маша берет меня за руку, а потом робко стучится и открывает дверь. Мы с Макаровой вместе переступаем порог и заходим в просторное светлое помещение. Одноместная палата. Вдоль стены темный диван, в углу холодильник, микроволновая печь и шкаф. А около окна стоит кровать, на ней полусидя лежит Артём.

Он бледный, под глазами темные круги, скулы заострились, на щеках колючая щетина. Грудная клетка перебинтована. Взгляд какой-то потухший. Но при виде нас, на его губах появляется искренняя улыбка.

- Привет, - смотрит на нас так, будто видит перед собой чудо.

- Мы тебе принесли бульон, воду и фрукты. Все, что доктор разрешил, - говорит Маша и вытаскивает из пакета продукты, аккуратно ставит на тумбочку.

- Спасибо.

- Как ты себя чувствуешь? – спрашиваю я и натыкаюсь на обжигающий взгляд.

Артём смотрит на меня с такой теплотой, что у меня сердце невольно сбивается с ритма.

- Я так рад, что с тобой ничего не случилось, - выдыхает он. – Я когда очнулся в реанимации, за тебя очень переживал. Не знал, что тот псих сделал с тобой, когда меня выключило от боли. Боялся, что он и тебе тоже навредил.

- Он сразу ехал, я не пострадала, - ответила Артёму, переминаясь с ноги на ногу.

- Вы не стойте, сядьте на диван. А то в вашем положении надо больше отдыхать, - говорит Орлов. – Обо мне не беспокойтесь. Все заживет, как на собаке, - подмигивает нам. – О себе лучше расскажите. Как себя чувствуете? Как ваши малыши поживают? Маш, Алис, вам так беременность идет. Вы такие красивые.