Неидеальные. Откровения о любви (СИ) - Лейк Оливия. Страница 36

Небесный усмехнулся, но кивнул согласно. Очевидно его позабавило притяжательное местоимение «мой». Его проблемы. Кирюша только мой!

— Да, у меня есть сын и он от тебя, — я решила зайти с откровенности. — Но это совершенно ничего не значит, не беспокойся. У меня никогда не было в планах портить твою семейную жизнь и карьеру оглаской. Кирилл только мой. Мы ни на что не претендуем.

— Кирилл, — задумчиво повторил Небесный. Казалось, что из всего сказанного, имя — самое интересное.

— Дима, — неосознанно произнесла очень мягко. Не знаю почему… Возможно, потому что у него морщинки на лбу разгладились, а в синих глазах потеплело, — деньги, которые ты оставил… Спасибо. Правда, спасибо. Они очень помогли мне. Кирилл ни в чем не нуждается. Зачтем их в качестве алиментов для очистки совести и разойдемся, идет?

Небесный молниеносно переменился, сбрасывая все проявления человечности. Передо мной снова сидел непрошибаемый циничный мужчина-робот.

— Поехали, Алена.

— Я сказала нет. — жестко ответила, но голос предательски дрогнул. Я помнила, что этот мужчина был достаточно могуществен, чтобы ворваться в мою жизнь без позволения. Чтобы принудить меня к отношениям. Чтобы оставить с разбитым сердцем.

Дима сжал мою руку, очень крепко и произнес с холодной улыбкой:

— Если не хочешь, чтобы я прямо здесь начал объяснять тебе, почему твой план очень хреновый. Пойдешь со мной, — и щелкнул пальцами, привлекая внимание официанта. — Счет.

Дима так и держал меня за руку, а я прерывисто дышала, не смея выдернуть ладонь. Мы вышли на улицу. Остановились возле его машины. Я не угадала марку, даже шильдик не был знаком.

— Я не поеду! — наконец сбросила ошеломительное оцепенение и вырвала ладонь из горячих пальцев.

— Клянусь, не трону, — с какой-то невыносимой горечью произнес. — Но поговорить нам нужно. Без этой высокопарной хуеты, понимаешь?

Верила ли я его словам? Его клятва — достаточная гарантия? Подняла глаза, смотрела долго. Дима молчал, но во взгляде обреченная верность своим обетам. Всем. Перед женой в том числе.

Дверь захлопнулась, оставляя наедине с теплым ароматом кожи, табака и холодного ветра. В темноте салона запах парфюма ощущался слишком явно и был обескураживающе знакомым. Постоянство Небесного поражало. И моя память. Нет, не она. Инстинктивное распознавание, рефлекс. Если за эти годы и ловила подобный аромат, то с Димой не ассоциировала, а на нем самом узнавала безошибочно.

— Ален, почему не сказала? — спросил тихо, без претензий, но со странной тоской в голосе.

— А как ты себе это представляешь? Привет! Как дела? — сымитировала звонок. — Как семья, как жена? Я тут это… немножко беременна.

Дима корпусом ко мне повернулся, закрывая собой свет уличных фонарей, чтобы только он остался.

— Ты приходила к загсу? Ты мне не привиделась?

Я запнулась, отвернулась, щеку прикусила, чтобы прогнать непрошенное болючее воспоминание. Тот день официально черный в моем личном календаре знаковых событий.

— Ты не должна была убегать… — прошептал, накрывая мои пальцы, сжимая непривычно трепетно.

— А что бы ты сделал? — спросила тихо. Он молчал. — Ну что, Небесный? Что?! — воскликнула со злостью. — Бросил бы ее? Беременную? Или снова мне денег на карту кинул? — дернула руку, пряча под сумочку. — Хватит, Дима. У тебя своя жизнь, вот и живи ее!

— Ты никогда не исчезала из моей жизни, потому что я не смог тебя забыть. Не смог, Алена. Ни одной секунды без тебя…

— Наверное, поэтому за три года ни разу не позвонил?! — выплеснула горечь. Не нужно было, но разве важных людей забывают так легко?

— 8-911-555-77-78, — назвал мой новый номер на память. — Я не хотел мучить тебя. Ты же из-за меня сменила его.

— Чего ты хочешь, Дима? — шепнула, усмиряя беспокойный стук сердца. Господи, почему же ты постоянно испытываешь меня…

— Сына. — и, опасно приблизившись к моим губам, добавил: — Тебя.

Я не отклонилась, не отшатнулась, не испугалась. Ответила, практически целуя его.

— Да пошел ты… домой к жене.

Дима смерил меня тяжелым взглядом и вернулся на свое место, голову откинул в кресле и устало потер переносицу.

— Сколько ему?

— Ты знаешь.

— Точно скажи, — припечатал темно-синим взглядом, — до дня.

— Два года три месяца и пять дней. Доволен?

— Уже знала, что беременна, когда последний раз виделись? — больше в его голосе томления не было. Четко и по делу.

— Нет, — ответила поспешно. Слишком. Дима заметил.

— Не смей мне лгать! — неожиданно ударил по рулю, демонстрируя, что его контроль абсолютно напускной. Я вздрогнула, но не отвернулась: он не смеет мне что-то предъявлять!

— Три года прошло. У меня своя жизнь! — разозлилась я.

— Это и мой сын. — напомнил бескомпромиссно.

— Ну зачем он тебе? Ты женат! У вас ведь тоже родился ребенок! Расти его, а ко мне не лезь!

Схватилась за ручку двери, хотела выйти из машины, но Дима не дал.

— У меня нет детей, — поймал мое запястье. — Только Кирилл.

Я на мгновение растерялась, опешила от его заявления. Еще не осознавала полностью, что это значит, но испугалась на уровне инстинктов. И тем не менее бравировала.

— Кирюша тоже не твой. Он мой. В его свидетельстве о рождении о тебе ни слова. Пусть жена рожает тебе. До свидания, Дмитрий Александрович.

— Это легко исправить, Алена. Ты же понимаешь, что закон на моей стороне. Ты лишила меня права отцовства.

Я сглотнула. Неужели снова хочет меня к стенке припереть? В этот раз не дамся! Если начнет давить, ославлю на всю великосветскую Москву. Дима ведь до сих пор женат. Детей нет, но жена ведь есть!

— Больше ты меня не прогнешь под себя. Я не боюсь, ясно?

— Последнее, что хочу — это ссориться с тобой. Я констатирую: Кирилл — мой сын. Ты тоже моя. Моя женщина, Алена.

— Я никогда, слышишь, никогда больше не буду твоей любовницей!

— Будешь моей. Я так сказал.

Я рассмеялась, стервозно, по-сучьи. О нет! В этом Небесный ошибался! Я не его женщина!

— Нет, Дима. У меня есть мужчина, и это не ты, — на этой ноте вышла из машины, оглушительно хлопнув дверью. Пусть переваривает, а я…

— Привет, — набрала Стаса. — Если не занят, могу приехать.

— Для тебе, красавица, я всегда свободен. Через полчаса у меня. Я как раз еду.

Я бросила телефон в сумочку и открыла машину. Хочу, чтобы этой ночью меня целовал и обнимал мужчина, которого я выбрала! Чтобы забыла того, другого… Я должна быть сильной! Обязана!

Глава 30

Дима

Алена убежала, а я пошевелиться не мог. Запал, кураж, адреналин схлынули неожиданно, оставив глухое эмоциональное опустошение. Передозировка чувствами. Меня так захлестнуло, чуть не утонул. Рядом с Аленой едва сдерживался: контроль к чертям улетел, в самый ад. Сейчас единственная мысль билась в сердце: мне родила сына самая невероятная женщина в мире!

Весь день до нашей встречи не мог определиться, как относиться к этому известию. Поверить не мог. Разве такое возможно?! Моему сыну больше двух лет, а я только сейчас узнал о нем! Это какой-то оксюморон. Смешно, если б не было так грустно.

Только когда Алена подтвердила, полностью осознал: у меня есть сын! Мой ребенок. Родная кровь. Внутри снова ожило и забурлило, понеслось по венам, апатию последних лет смыло. Единственное, что коробило — три года жизни. Нашей жизни. Я не видел Алену беременной, не целовал живот, не бегал в магазин ночью за чем-то совершенно диким, но абсолютно необходимым. Сына на руках не держал, боязливо и осторожно, как положено неумехе-отцу. Не видел, как детский ротик сосок ищет и пишу добывает, по-мужски, как настоящий Небесный! Кирилл Небесный. Кирилл Дмитриевич Небесный…

Я горько хмыкнул. Сомневаюсь, что у Кирюши мое отчество, ни то что фамилия. Алена вычеркнула меня из своей жизни и жизни сына. Как бы мне ни было хреново, признавал, что причины были. Нет, Алена должна, обязана была сказать! Решали бы вместе! Но винить, что смолчала, не могу. Права она: не имею права предъявлять.